Дом, где живет чудовище

Увы, чудовища не следуют чужим советам.

Приглашаем на торжество, посвященное бракосочетанию. Дата, место, время. Подпись — А. Э. — каллиграфически выведенный вензель. Алард Эдсель.

Ливень ударил. Хлынул стеной, будто над Аароной опрокинулось море. Площадь залило, по улицами неслись бурлящие потоки, подхватывая сор, сворачивая выставленные горшки с цветами. Дождь пробовал на прочность черепичные крыши, грохотал отливами и дребезжал стеклами, накрывал водой ступени, будто просился войти. Без грозы и грома. Просто вода. Много тяжелой темной воды, которую не удержали небеса.

В распахнутое окно хлестало. Брызги, ударяясь о подоконник клубились в комнате водяным облаком, по полу расплывалась лужа. Я смотрела на себя/чудовище. Нам шли развевающиеся волосы и этот диковатый блеск в глазах. И улыбка. Ставшая шире, когда позади появился мой ужас.

— Ты пришла, — обдавая холодом затылок шептал мне в ухо соткавшийся из воды мертвый дракон, — моя Эли… Теперь не сбежишь.

Я и не бежала. Я сама пришла сюда. Как раз за этим. А то что Лансерт явился — просто совпадение. Случайность.

Ингваз стоял позади. Его синеватое торжествующее лицо не отражалось в зеркале, но я видела его своим искалеченным даром, большую часть которого он отнял. Это сыграло с ним дурную шутку, он стал уязвим для воды и так и не смог окончательно уйти. Потому его метка все еще на мне. Жжется. Но я знаю боль пострашнее. Он сам меня научил.

Я по ту сторону зеркала протянула руку к плечу, где стояло клеймо и где сейчас лежали ледяные пальцы Ингваза и накрыла их своими. У меня маленькие руки, но под кожей вместо вен были синие молнии, и он не смог уйти. Достаточно одной руки, чтобы удержать дракона. С чудовищами это тоже работает. Вторая рука нужна для того, чтобы слушать, как стучит сердце. Думаете, у чудовищ его нет? Глупости. Нужно только знать, где оно прячется. Я знала. Я сама чудовище.

Я повернулась, все еще удерживая Ингваза. Молнии с моей руки переползли на его, оставляя черные ветвистые шрамы-трещины, сочащиеся водой как кровью. Это не больно.

— Моя, — упорствовал призрак, подзывая к себе на помощь водяные лезвия, но они рассыпались туманом, не долетая, и тогда он рывком привлек меня к себе, обволакивая. — Моя Эли.

— Нет, не твоя, — ударила я. Словами.

Вот это — больно. Нет ничего больнее, чем разбитое сердце. Сердца вообще хрупкая штука.

— Это мой дом, а значит и ты моя! — взревела вода, вырываясь, распадаясь моросью и погружая комнату в мутную вязкую тьму.

— И дом не твой, — сказала я, будто пнула. — Но можешь остаться. В этой комнате. Только в этой комнате.

Вот теперь можно и дверь закрыть.

Сторож в кресле у выхода внизу встрепенулся.

— Мазель, подождали бы еще, видите как льет! Ни зги не видно и водой площадь залило. Вон под второй ступенькой стоит.

— Ничего. Мне недалеко. Спасибо, — улыбнулась я, подняла платье повыше, чтобы намокший подол не сковывал движения, и бегом припустила через площадь.

Мне ведь действительно недалеко. До Статчена и обратно.

Но пока добралась до дома, вымокла насквозь, до белья, как на пляже, когда меня окатило волной. Приглашение, спрятанное в лиф платья, тоже промокло. Конверт расползся. Плотный прямоугольник с вензелем стал пористым, но магически усиленные чернила не расплылись. Я оставила довольно луж, пока переоделась, и немного дрожа забралась под одеяло. Все просохнет к утру, и бумага, и лужи на полу. Главное, я заперла свой страх в кукольной комнате, ему оттуда не выбраться, пока я не позволю, как он не позволял мне. Но метка все еще зудела на коже. Жглась. Тревожила. Можно просто накрыть ее прохладными пальцами. Тогда почти не слышно. Ерунда.

Утром я как всегда отправилась в школу. Девочки старательно делали книксен, встречаясь со мной в коридоре, пока я шла к директрисе. Пожилая женщина, похожая на Лексию выражением лица и тем, что иногда носила на кончике носа очки, была недовольна, но согласилась на отпуск, о котором я попросила. На неделю. Большая часть уйдет на дорогу, а оставшегося времени хватит, чтобы проститься. Выехать нужно было послезавтра. Так что сегодняшний день я еще провела в школе, поскольку не предупреждала и меня некем было заменить.

— Вы какая-то новая сегодня, мисс Элира, — заметила старшая наставница. — Это платье?

— Платье! Да! — воскликнула я. — Спасибо, мадам.

Я и правда была благодарна ей за подсказку. Как я не подумала о платье? На такое мероприятие меня не пустят в непрезентабельном виде дальше порога, будь у меня с собой даже десять приглашений. Не караулить же мне карету новобрачных у храма.

Решила не откладывать и отправилась в ближайший магазин. Я здесь уже была. Один раз. Но продавщица узнала. Уж очень настойчиво она в прошлый раз меня уговаривала.

— Синее? — прищурилась она.

— Нет. Мне нужно что-нибудь для торжества.

Меня потащили за руку к вешалкам.

— А что за торжество? — уточнила девушка.

— Свадьба, — ответила я и, наверное, она меня как-то не так поняла, потому что ее глаза загорелись, она всплеснула руками, чуть ли ни силком усадила меня на диван, велев ждать, и умчалась.

Заскучать я не успела. Продавщица вернулась с розовым облаком в руках и такой счастливой улыбкой, будто это ее замуж выдавали. Еще немного времени ушло, чтобы водрузить принесенное на манекен, расправить, одернуть…

Я потрогала ткань. Приглушенный розовый и тающие в глубине серебристые искры, когда свет попадает. Так похоже.

— Это готьерский шелк, этот розовый называется рассвет, есть еще закат, он жемчужно-серый.

— И становится розовым на свету.

— Точно. Платье выписали по заказу, но оно пришло поздно и клиентка отказалась. Оно для высокой девушки, потому так долго лежит, а вам как раз подойдет, только…

— Дорого? — спросила я. — Очень?

Девушка скорбно заломила брови и кивнула. Я коснулась груди, а потом потянула из-за ворота медальон. Открыла и показала алмазную каплю.

— Хватит?

— Я позову хозяйку! — подпрыгнула девушка и снова умчалась.

Спустя время вокруг камешка разгорелась нешуточная дискуссия, после чего был приглашен сосед-ювелир. Дядечка разглядывал виновника ажиотажа сквозь лупу и авторитетно шевелил бровями.

— Слезы нимфы, — резюмировал он. — Два карата.

— Хватит? — выдохнули женщины. Помимо продавщицы и хозяйки тут уже была ее дочка и еще одна зашедшая и задержавшаяся клиентка.

— На что? — спросил мужчина.

— На свадьбу! — на разные голоса загомонили дамы. — На платье!