Дом, где живет чудовище

— Или на всю ночь.

— На полночи, если уж быть точным. Это было невозможно обидно.

— Поэтому вы решили взять реванш, быстренько утешились и просили Лансерта передать приглашение на вашу свадьбу?

— Нашу, — еще шаг и взгляд насквозь. — Нашу свадьбу.

— А как же невеста…

— Здесь ведь никого нет кроме вас, не так ли?

Ближе, а внутри чувство, похожее на боль. Еще шаг и…

Эдсель потянул с плеч камзол, без сожаления бросив часть светлого парадного костюма на траву и потянулся к пуговицам серого жилета.

— Что вы делаете? — настороженно прошептала я.

— Раздеваюсь.

— Зачем? — еще тише.

Алард улыбнулся, не размыкая губ. Сверкающее серебро заполнило глаза, по земле поползли тонкие потрескивающие нити разрядов, молнии прорастали за спиной, вытягиваясь в стороны. Он дернул меня на себя, подхватил на руки, прижимая к груди, и бросился вперед, за край…

Два удара. Обрыв. Тишина. Тишина. Тишина.

Небо.

Ветер плеснул в лицо и я задохнулась. Не руки, графитовые, серебрящиеся на концах когти сжимали меня-пичугу, а сверху, темными полотнищами раскинулись крылья, затмевая пронзительными синими ветками молний первые звезды и призрачный вечерний свет, все еще рассеянный в жемчужно-розовых лентах облаков. Мощные лапы, крупная ромбовидная чещуя… Следом, зацепившимся зашипастый хвост покрывалом, тянулась ночь.

Как пахнет нагретый камень? Как звучит разгорающееся пламя? Как поют молнии, раскалывая воздух? Как бьется огромное сердце, такое сильное, какой мне не быть никогда? Теперь я все это знаю.

Я растеряла все цветы из волос и часть лент. Плакала, смеялась, обнимала в ответ удерживающие меня когти и гладила потрескивающую разрядами чешую. А потом море расступилось и среди волн каплей лег остров в оправе золотого пляжа.

Алард-дракон почти что аккуратно уронил меня на песок, обдав потоком воздуха от взмаха огромных крыльев и опустился сам, чуть поодаль. Лег, вытянув шею, заняв почти весь пляж и окунув в море хвост. По гребню пробегали искры, на кромке крыльев мельтешили искры. Глаза с вертикальным зрачком-щелью, полные расплавленного серебра, следили за моим приближением, и мне чудилось в них настороженное ожидание и отчаянная надежда.

Он вздохнул, и жаркое дыхание усыпало мою кожу горячими мурашками. Я подошла почти вплотную и положила ладони поверх темной чешуи, не такой грубой как на лапах и больш епохожей не на камень, на слюдяные пластинки.

Это было как то первое нечаянное прикосновение в столовой, когда я упала, а он поймал — удар. Живущие у меня под кожей молнии отозвались на графите узором, сверкающей дорожкой, пробежавшей от узкой рогатой головы по хребту и растеклись по сложенным крыльям, очертив драконий силуэт на фоне ночного неба.

Ослепительная вспышка заставила отшатнуться, я наступила на шлейф и едва не упала, но Алард-человек оказался быстрее моей неуклюжести.

— Не бойся, — сказал он и коснулся взглядом души. Вынул ленты из моих растрепавшихся в небе волос, собрал кончиками пальцев непрошенные слезы, ослабил шнуровку платья, прочертил горячие дорожки по ключицам и опустил кружево с плеч пониже, открывая лопатки, поймал мой беспокойный взгляд. А потом прижал к себе мое замирающее сердце к своему грохочущему, и провел ладонью по спине, стирая клеймо с плеча, будто это был приставший к влажной коже песок.

— Ты свободна, — сказал Алард, чуть отстранившись, — и теперь можешь сама выбирать, быть с кем-то или быть для себя. Но больше всего сейчас я хочу, чтобы ты выбрала быть для себя рядом со мной.

— Хорошо, хорошо, хорошо, — дрожало в груди, а я скользила пальцами по родному лицу и, зарываясь в волосы, украшенные молниями серебристыми прядей, — но если ты немедленно, сию секунду меня не поцелуешь, я передумаю.

— Договорились, — сказал он, и шелестящий розовый шелк, вспыхнув серебром, упал на песок. Драконы жадны, и им недостаточно одних поцелуев. И ни один дракон не оставит свою женщину без брачной метки, даже если дальше поцелуев дело не зашло. Алард-человек не успел, но Алард-дракон подарил мне в тот вечер синие молнии, что прятались под кожей.

И было море, и ладони, чуть шероховатые, как обивка старого дивана, и слова в кружеве белой пены, и волны, что сладко качали меня на руках, и стон, как шелест падающих лепестков, и глухой, похожий на раскаты далекого грома метроном. Два удара, тишина, тишина, тишина…

В нашем доме больше нет чудовищ. Только мы.

P.S.

— А если бы я не приехала? Если бы Ланс не передал мне приглашение?

— Пришлось бы поступить, как в древние времена, когда драконы похищали прекрасных дев. Но я давно знаю Ланса, а Ланс точно знал, где ты.

— Но Ланс не знал! Мы встретились случайно! У старого дома Бистов. Я снимала комнату в доме напротив! Лар?.. Тебе нехорошо? Ты побледнел.

— Я его придушу, небо свидетель, я…

— Успокойся, его ждет кое-что пострашнее.

— Что же это?

— Женитьба.

— И кто эта несчастная?

— Хильди Кос.

— Разве она не была помолвлена?

— Теперь выйдет за Рамана.

— А причина?

— Скоро будет видна невооруженным глазом.

— И кто подтвердил, что это его… хм… рук дело?

— Истар Орвиг. Знаешь такого? Его слова сложно опровергнуть.

— Пожалуй, повременю с возмездием. Совсем скоро Лансерт сам станет умолять, чтобы я его придушил.

Конец