Дом горячих сердец

Война и так уже стоит у нас на пороге, потому что Лоркану Рибаву недостаточно того, что он получил. Я не даю своим мрачным мыслям сорваться с моих губ, потому что Фибус может разволноваться ещё больше.

— Я говорю не о воронах. Данте мне должен.

Мы останавливаемся, чтобы пропустить лысых ракоккинцев с чумазыми лицами. Несмотря на то, что эльфы кричат им, чтобы они продолжали идти и опустили глаза, многие из них останавливаются, чтобы узнать, кому понадобился такой серьёзный конвой. Когда один из людей резко вздыхает и толкает локтем своего друга, я решаю, что они узнали девушку с каштановыми волосами и фиолетовыми глазами.

— Ты заключила сделку с Данте? — липкие пальцы Фибуса врезаются мне в кожу, и мы продолжаем идти.

— Не совсем. Я не фейри, забыл?

Он сглатывает, волнение и усталость ещё сильнее отражаются не его лице, несмотря на лёгкую улыбку, приподнявшую уголки его губ.

— Как я мог забыть, пиколо серпенс? Или мне следует называть тебя пиколо корво?

Его подкол снимает с меня часть напряжения.

— Ни так и ни эдак.

Он улыбается мне, когда мы выходим из кипарисового леса и подходим к воде. Наши сапоги хлюпают по мешанине из острых камешков и разбитого стекла, из которых состоит ракоккинский пляж. Когда полоска ткани с тёмно-красным пятном зацепляется за мою лодыжку, я морщу нос и нагибаюсь, чтобы снять её с себя. Зловонный порыв ветра вырывает её из моих пальцев и уносит обратно в Ракс, значительную часть пейзажа которого составляет мусор.

Я стараюсь дышать ртом и не наступать на подозрительные вещи. Я надеюсь, что одним из первых приказов Данте будет очистка этой части королевства. Как и надеюсь, что он будет достоин короны с изображением солнца, которую я помогла надеть ему на голову.

После очередной атаки ещё более зловонными порывами ветра и прибитым к берегу мусором, мы наконец-то достигаем расколотого пирса, который утопает в тёмных водах ракоккинского канала. К нему быстро приближается паром, напоминающий посетителя таверны, который выпил слишком много кувшинов вина.

С лодки доносится тихий крик, и какая-то женщина пытается поймать свой размотавшийся тюрбан, но ветер вырывает ткань из её рук.

— Займи свое чёртово место, пока не оказалась в воде вместе со своим головным убором, человек! — рявкает на неё капитан-фейри.

Как бы я хотела обладать магией, чтобы помочь ей, но я…

— Фибус! Помоги ей.

Он морщит нос.

— Я куплю ей десять новых тюрбанов, но я не собираюсь туда нырять.

— Я имела в виду, отрасти плеть или что-то типа того.

— О, это я могу…

— Никакого легкомысленного использования магии, — кричит эльф, преградив нам путь, чтобы мы обратили на него внимание.

Я жестом указываю на вздымающуюся красную ткань, которая напоминает реку крови.

— Тогда слетай и принеси его.

Маленький человечек резко поворачивает голову, и его верхняя губа искривляется от отвращения.

— Ты вообще знаешь, что плавает в этих водах?

— Да, мусор. И водяные фейри должны его собирать, а фейри огня — сжигать!

Я не осознаю, как громко я это сказала, пока лица всех присутствующих не поворачиваются в мою сторону.

— Людям следует научиться убирать за собой своё дерьмо.

Мой гнев вспыхивает.

— Когда ты только и делаешь, что пытаешься выживать…

— Тише, — Фибус сжимает моё предплечье. — Давай не будем начинать бунт в первый же день нашего возвращения.

— Я забыла, какими несправедливыми и бесчувственными могут быть люсинцы.

— Фэллон, — предупреждает меня Фибус. — Если ты не успокоишься, мы окажемся на Исолакуори раньше, чем попадём в Тарелексо, а мне очень-очень хочется полежать в своей ванне лет эдак сто, а потом проспать ещё столько же, после чего я могу отправиться за следующей порцией приключений со своей любимой преступницей.

Радужная чешуя разрезает коричневую поверхность воды, и заставляет меня перевести внимание с Фибуса и несправедливости мира фейри, в который я так сильно хотела вернуться, на змея.

Вспышка розового останавливает время и карусель мыслей в моей голове, но крик, который раздаётся сквозь грозу, выдёргивает меня из моего транса. Женщина, которая всё ещё пытается выловить свой головной убор, пятится назад, вместе с мужчиной, который удерживает её за талию, и опрокидывается на палубу вместе со своим услужливым якорем.

— Змей! — шипит она.

Все люди, сидевшие у борта лодки, пятятся прочь от него, из-за чего судно опасно накреняется.

Как же глубоко фейри заронили людям страх перед тем, что таится в наших морских водах.

Из воды поднимается рог, а затем лошадиная голова с глазами цвета обсидиана. Когда появляется первое белое кольцо, расположенное на шее существа, я резко вдыхаю и отрываю себя от Фибуса.

Несмотря на то, что Данте публично назвал меня Заклинательницей змеев, я всегда скрывала свою любовь к ним. Но теперь, когда я знаю о своём происхождении, мне больше нет надобности это делать. Я вольна отдавать свою любовь любому животному, какому только пожелаю.

Меня тут же переполняет неприятное чувство, вызванное тем, что я вернулась в королевство с первобытными законами. Я бегу по пирсу, падаю на колени и протягиваю руки. Мои пальцы готовы приласкать это прекрасное существо, по которому я так сильно скучала.

Тело Минимуса бросается ко мне, он не сводит с меня своих чёрных глаз. Свежие слёзы смешиваются с дождём на моих щеках, когда моя кожа касается скользких плавников змея. Он прижимается мордой к моей руке, и мне неважно, что вниз по его щеке стекает коричневая слизь.

Мне неважно, что отряд эльфов и люди в лодке наблюдают за моим воссоединением.

Мне неважно…

— Значит, это правда. Фэллон Росси осмелилась вернуться.

Я отрываю взгляд от Минимуса, который, должно быть, почувствовал дрожь, которую вызвал в моём теле голос Таво, потому что его голова поворачивается, а изо рта вырывается раздвоенный чёрный язык вместе с громким шипением.

Таво стоит на носу лакированной военной гондолы, его руки объяты пламенем.

— Прекрати! — кричу я. — Не нападай на него.

— Если он кинется на меня первым…

— Он не кинется.

Я провожу рукой вниз по мягким спинным плавникам Минимуса, напоминающим перья, и пытаюсь его упокоить.

— Я клянусь, что он не кинется. Пожалуйста, убери свой огонь, Таво.

— Теперь я генерал Диотто.

Несмотря на то, что он опускает ладони, огонь всё ещё пробегает по его коже.

Я ненавижу то, что Данте предоставил этому человеку столько власти, хотя могло быть и хуже… он мог сделать Даргенто своим новым генералом. Заметив китель в бордовых и золотых цветах, который украшает торс моего деда, я щелкаю языком, чтобы привлечь внимание змея.