Дом Монтеану. Том 1

— Нет, мисс. Вряд ли. Я помню всех прихожан, — он мягко улыбается мне, и мой желудок сводит ещё одним болезненным спазмом, отчего я кривлюсь и на секунду жмурюсь.

— Мисс, вы в порядке? — Пастор касается моей руки, и меня пронзает ещё одна вспышка боли. Боже мой, меня сейчас вырвет. Я с ужасом понимаю, что мой фонтан вот-вот оросит этого красивого пастора, и зажимаю рот рукой. Я отскакиваю от него и несусь вон из церкви. Только не сейчас. Не сейчас. Стану придётся уничтожить воспоминания пастора обо мне, и я не поем. Нет…

Вылетаю на улицу и корчусь в болезненных муках, пока меня тошнит прямо на крыльце. Кровавая рвота вырывается из моего рта. Я захлёбываюсь ей и кашляю.

— Господи, мисс!

Я готова рухнуть от боли в своём горле, но руки пастора подхватывают меня за локти и помогают удержаться в таком скрюченном положении, пока тошнота не заканчивается. На глазах выступают слёзы. Слёзы, чёрт возьми! Слёзы от боли. И она реальна.

— Давайте, мисс, обопритесь о меня. Я вызову кого-нибудь, а сначала отнесу вас внутрь. — Пастор кладёт мою руку себе на плечо и тащит меня обратно. Дверь за нами хлопает, и через несколько секунд я вновь оказываюсь на той же лавке, что и раньше.

Пастор держит меня в сидячем положении, пока я пытаюсь взять себя в руки. У Стана появилась ещё работа. Пастор достаёт белоснежный платок и касается моих губ. Чёрт. Это уже плохо. Мне нужно срочно уйти отсюда. Я и так наследила. Опять.

— Мисс…

Я провожу дрожащей от слабости рукой по капюшону, и он падает назад.

— Флорина… Фло… моё имя, — хрипло говорю я.

— Простите? — Пастор, сидящий на корточках передо мной, даже отшатывается от меня. Это странно.

— Флорина, моё имя, — повторяю я, внимательнее глядя в его лицо. — Вот чёрт.

— Не поминайте…

— Да к чёрту. Это ты. Ты, — ко мне сразу же приходит осознание того, где я видела его. — Ты Уильям, который посоветовал мне пойти к другому психологу. Как ты оказался там или здесь? Что за чёрт?

Пастор глубоко вздыхает и прикрывает на секунду глаза. Тень от длинных ресниц падает на его щеки, а затем он снова смотрит на меня.

— Уильям моё мирское имя. Меня зовут Томaс. Соломон — мой близкий друг, и в тот день у него случились непредвиденные семейные обстоятельства. Он попросил меня взять его пациентов и провести диагностику. Я занимался этим в университете, пока не понял, что хочу служить Создателю и помогать людям лечить их души, а не умы. Поэтому да, мисс Флорина, это был я. Если вам уже достаточно информации, то я бы хотел знать, кому мне позвонить, потому что вас рвёт кровью.

Я ошарашенно смотрю на него, и эта ситуация могла бы быть комичной, если бы не была так ужасна. Стан сказал, что встретился с неким Соломоном и стёр его воспоминания обо мне и у девушки-регистратора, но вот никакого Уильяма в их памяти не было. Значит, он врёт. Чёрт. Ничего, я нашла этого подставного Уильяма, и Стан узнает, что с ним не так.

— Это рак, — вру я. — Звонить никому не нужно. Это бесполезно. Теперь понимаете, почему меня отправили к психологу? Мои родственники считают, что я… схожу с ума. А тогда, мои слова, были протестом. Хреново болеть раком.

Пастор немного морщится из-за моей ругани, но кивает.

— Понимаю. Вам что-нибудь нужно?

— Воды, если можно.

— Конечно, я сейчас принесу, никуда не уходите.

— Без проблем, — усмехаюсь я.

Наблюдаю за тем, как Томaс или Уильям, это я ещё узнаю, быстро направляется вглубь церкви и исчезает в темноте. Так, что-то здесь явно не сходится. И мне это не нравится. Мне на самом деле стоило бы уйти, но я не могу. Физически не могу сдвинуться с места, мои ноги меня не слушаются. Что за чертовщина?

— Боже. — Резь в желудке вновь разгорается с новой силой. Я обхватываю руками свой живот и пытаюсь встать, меня, кажется, сейчас снова стошнит. Я раскачиваюсь из стороны в сторону и тихо вою от невыносимой боли. Это, правда, безумно больно, отчего даже голова наливается кровью и горит.

— Боже мой! — выкрикиваю я от силы, с которой мои внутренности сжимаются, и с ещё одним криком падаю на пол, ударяясь всем телом. Потрясано. Просто потрясно. Где этого пастора носит? Я сейчас сдохну здесь. Мне нужен Стан. Сейчас. Мне очень нужен Стан.

Стан…

— Мисс Флорина, — раздаётся надо мной голос пастора, и он сам быстро опускается на пол, приподнимая меня.

— Чёртов рак, — хриплю я.

Мужчина прикладывает стакан с водой к моему рту, и когда вода попадает на мой язык, то по всему телу разливается приятное тепло, но оно не согревает, а наоборот охлаждает мои вены. Мой пульс, который я не слышала уже так давно, стабилизируется, и только сейчас я понимаю, что даже моё зрение было размытым.

Я сажусь сама на полу и забираю из руки пастора стакан. Когда я касаюсь его кожи, то он вздрагивает, видимо, он принял обет безбрачия, раз так реагирует на прикосновение.

— Спасибо. Мне уже лучше, — говорю я и передаю ему пустой стакан. — Я могу немного посидеть здесь, а потом уехать? Нужно прийти в себя.

— Да, конечно. Я бы посоветовал вам позвонить своему жениху.

Резко вскидываю голову и прищуриваюсь.

— Что вы сказали? Жениху?

— Вероятно, вы та самая невеста, которая сбежала перед свадьбой сюда вместе со своим женихом, чтобы отдохнуть от предстоящего торжества, — с улыбкой отвечает он. — В городе говорят о вас. Вы новенькие, а значит, это самая главная тема на обсуждении после воскресной службы.

— Ах да, — киваю я. — Мой жених… он уехал. Ему нужно было уехать по работе, а я осталась одна. Всё было хорошо, но я проснулась и поняла, что хочу есть. Из-за болезни я мало питаюсь, иногда пью только воду. Поэтому я решила выехать в город и найти еду. Ни одного круглосуточного магазина не нашла.

— Это маленький город. Уклад жизни другой. Значит, вы умираете и решили выйти замуж? Зачем? — интересуется Томaс и садится рядом со мной.

— Мой жених, это мой лучший друг, решил воплотить мою мечту в жизнь. У меня последняя стадия рака, и меня уже не спасти. Рак желудка. Метастазы поразили много органов, поэтому бесполезно уже что-то делать. Но наша свадьба стала безумием. Это выматывало меня, и мой жених решил, что я должна отдохнуть. Я всегда любила Аляску.

— Это очень достойный поступок с его стороны. Он вас любит.

— Я его тоже люблю. Он прекрасный друг, — слабо улыбаюсь я.

— Вы упомянули, что голодны. Вы хотите есть?

— Очень. У меня желудок болит, — признаюсь я.

Томaс улыбается мне и кивает.

— Пойдёмте, у нас осталась похлёбка с обеда. Она вас насытит.

Пастор помогает мне подняться, и это приятно. Правда, мне становится так хорошо и снова внутри умиротворённо. Но я не должна заснуть. Нельзя. Я же буду просто трупом, и он вызовет полицию и ещё кого-нибудь. Так что я поем и уеду, а завтра Стан всё подчистит за мной.