Дом на окраине

Их там просто не будет!

– Что за черт? Чего ты несешь? – обругал он сам себя и погасил остатки сигареты. Бросил окурок в консервную банку, которая стояла тут же. – Нафантазировал невесть чего. Напугал себя, как глупый пацаненок.

И он чуть не силой заставил себя опять вернуться на раскладушку.

Но потом он вспомнил, что дома у него припрятаны два патрона на лося. Это были особые патроны. Он сделал их себе лет пятнадцать назад, как раз после того случая, как сходил с кумом в Силкино, а потом возвращался мимо дома Сычихи. Убрал свинцовые пули и заменил из серебряными, которые лично отлил из монет, отчеканенных еще при Николае Втором.

Да, в прошлый раз он сильно напугался. Долго не мог понять, сон это был или нет. Но патроны приготовил. На всякий случай. А потом прошло время, дом Сычихи он старательно обходил стороной, ни разу не встретился с ней на улице, и патроны так ему и не пригодились.

И вот теперь он снова про них вспомнил.

– Да что же это такое? – поднимаясь, пробормотал он и опять вышел на крыльцо покурить.

В этот раз он выкурил целых три сигареты. И когда приканчивал третью, то сквозь шум дождя до его ушей долетел протяжный еле слышимый звук, похожий на гудок застрявшей на дороге машины. Это было всего лишь мгновение. Затем снова был слышен лишь дождь. Где-то далеко, скорее всего за рекой, со стороны Силкино прогремел гром. Затем еще сильнее зашумел дождь.

Архип прислушался. Больше звук не повторился.

– Показалось? – поскреб он щетину и хотел было опять пойти на веранду.

Он уже встал и повернулся спиной к улице, собираясь закрыть за собой дверь, как гудок опять достиг его слуха. Дом Архипа был самый крайний на улице. После него как раз и начинался спуск к реке на окраину.

В этот раз гудок звучал намного дольше. И доносился он как раз с той стороны, где был дом, в котором поселились городские. Сомнений больше не было. Они звали на помощь. Там что-то случилось.

Больше он не стал сомневаться. Быстро вошел в дом и через десять минут, к великому своему удовлетворению не разбудив жену, вышел одетый, да еще и в старой отцовской брезентовой плащ-палатке. Под плащом за спиной, стволами вниз свисала двустволка. Архип накинул на голову капюшон, сунул ноги в резиновые сапоги и сошел с крыльца.

Дождь обрушился на него и водой и ветром. Погода словно взбеленилась. Вода и ветер явно пытались сбить его с ног. А когда он выходил за ворота, то еле открыл дверь, так ее прижимало ветром. Когда же он оказался на улице, то вначале даже сослепу чуть было не пошел в другую сторону, но все-таки сориентировался и вышел на дорогу, ведущую к реке и к дому Сычихи.

Короткое расстояние, которое при обычных обстоятельствах он преодолевал за пять минут, теперь заняло почти полчаса. Ливень и ветер были такой силы, что два раза все-таки сбивали Архипа с ног. Один раз его буквально смыло с тропы в канаву, которая тут же стремительно стала наполняться водой. Он чуть не захлебнулся и потратил несколько минут на то, чтобы выбраться обратно. Затем перед ним упало вырванное с корнем дерево. Архип вовремя успел отпрянуть назад и тем самым избежал смерти. Несколько минут он оставался на месте, стараясь унять, охвативший все его нутро, ужас. Сердце в груди колотилось, как бешенное. Архип даже подумал, что оно сейчас разорвется. И все же он пошел дальше.

Он шел и проклинал себя за глупость. Разум твердил ему от самого дома, что он ведет себя как идиот.

– Надо же, – сердито бормотал он себе по нос, и зубы его при этом отбивали чечетку, – погода, когда даже собаку не выгонят со двора, а я пошел погулять. Под дождичек, значит. Кому скажешь, не поверят. Ну не старый ли я дурак? Куда меня несет? Зачем? Ночь на улице непролазная, а я собрался в гости. К городским. Ага! Так они меня и ждут! С самоваром. И водочку приготовили и закусон к ней. Спят, небось и десятый сон видят. Какого рожна мне надо?

И все-таки он шел. Цеплялся за кусты, переходил от дерева к дереву, промок насквозь, изодрал штаны, распорол левый сапог, а все равно шел.

Вокруг царила полная темень. К тому же дождь лил все сильнее и сильнее и тоже не давал возможности рассмотреть что-либо уже через пару метров. И ничего не было слышно, кроме завывания ветра, дождя и скрипучего стона деревьев.

Лишь один раз Архип услышал знакомый гудок. Это произошло, когда он уже был на месте и неожиданно уперся в ветхий забор сычихиного дома. Добрался на ощупь до калитки, отворил ее, и все еще ругая себя, на чем свет стоит, вошел во двор.

И тут он увидел, что пришел не зря.

Во дворе под навесом стоял пустой жигуленок. Фары его горели, дворники бешено смахивали воду с лобового стекла, все четыре дверцы были открыты и от ветра ходили ходуном. В салоне тускло горел свет, но в машине никого не было. Она была пуста. И как живая, гудела, словно призывая на помощь.

Свет от фар падал на дом. Архип глянул на него и натужно проглотил застрявший в горле ком. Домишко как-то странно покосился. Но даже не это удивило Архипа. Его удивило то, что все три окна были закрыты ставнями, из-под которых пробивался тусклый мерцающий свет, а скамеечка под ними была буквально разнесена в щепы. Чтобы сотворить такое, человеку надо не один час махать топором.

Архип прошел к крыльцу и осторожно поднялся по ступенькам. Когда он проходил мимо машины, она издала последний короткий, но удовлетворенный гудок и стихла. Погасли фары. Остановились дворники. Только дверцы продолжали со стуком биться, словно крылья у подраненной птицы.

Архип почувствовал, как снова забилось его сердце. Он перекрестился три раза, шепотом попросил у Богородицы пособить, затем снял с плеча ружье, взвел оба курка и поставил оружие на предохранитель. Осторожно прикладом толкнул дверь.

Дверь открылась, приглашая его в черный коридор сеней. Архип быстро прошел по скрипучему полу, добрался до двери в горницу, нащупал ручку и потянул на себя.

Дверь открылась, и Архип вошел внутрь. И сразу же увидел сидящую на полу старшую карпухинскую девочку. Она смотрела на вошедшего расширенными от ужаса глазами и не двигалась с места. Весь ее вид показывал, что она пережила такое, что может пережить не каждый.

24

Архип быстро окинул взглядом помещение и ужаснулся. Создавалось такое впечатление, будто здесь побывал отряд бандитов, которые крушили все подряд. Даже пол был искорежен и переломан. И среди всего этого несчастный испуганный ребенок.

Он сам не знал, что ожидал увидеть. Но увиденное потрясло его до глубины души.

– А где остальные? – растерянно спросил он, нерешительно подходя к Ане. – Что тут было-то?

Девочка несколько секунд смотрела на него, словно не верила, что он человек, затем вцепилась в его мокрую одежду обеими руками, из глаз ее разом брызнули слезы.

– Она забрала их! – сквозь рыдания с трудом произнесла их. – Забрала. Сначала папу, потом остальных. Теперь она придет за мной!

И она уткнулась Архипу в грудь. Тот прижал ее к себе и неумело погладил по голове. Он все еще был потрясен. Но смысл всего сказанного дошел до него сразу.