Дом ночи и цепей

Я улыбнулся солдату у входа, проходя мимо него. Улыбка была искренней. Я не мог вспомнить, когда в последний раз она была такой.

– Росала? Они сказали, что обнаружили нелегальную торговлю в Росале?

Эрнст Штаваак, начальник Адептус Арбитрес, начал смеяться. Вскоре он просто хохотал, стуча кулаком, похожим на молот, по исцарапанной поверхности своего письменного стола.

Мы были в его кабинете на верхнем этаже высокой башни в центре базы Адептус Арбитрес в юго-западном районе Вальгааста. Окна были грязными, и вид, открывавшийся отсюда на город, был довольно мутным. Я с трудом мог разглядеть силуэт собора и Зала Совета. Собственно, я пришел сюда, чтобы подготовить мой первый удар против Вет Монфор и ее союзников.

Прошла почти минута, прежде чем Штаваак наконец перестал смеяться.

– Прошу прощения, лорд-губернатор, - сказал он, вытирая слезы, выступившие от смеха. Его широкое лицо было еще больше изборождено шрамами, чем его стол.

Я махнул рукой и откинулся на спинку стула.

– Если это хорошая шутка, я хотел бы понять, в чем она заключается. Или она была на мой счет?

– Боюсь, что так. Но я бы не слишком беспокоился. Вряд ли большинство людей за пределами самой Росалы и этого здания смогли бы оценить ее.

– И в чем же она?

– Обнаружить черный рынок в Росале все равно, что объявить, что зимой бывает сыро.

– Вот как. И это общеизвестный факт?

– Не совсем. В самой Росале да, это общеизвестный секрет. А за ее пределами… - Штаваак пожал плечами. – Я бы сказал, что если кто-то об этом знает, значит, он в этом участвует.

Хоть какое-то утешение. Это означало, что можно было не удивляться, почему Вейсс не упомянула об этом. В обозримом будущем я должен был ко всему происходящему здесь относиться с подозрением. Но я не хотел, чтобы оно переросло в тотальную паранойю.

– Могу я узнать, почему ничего не было сделано с нелегальной торговлей в Росале, если ее объемы столь высоки?

– Местные законы не входят в сферу ответственности Адептус Арбитрес, - напомнил Штаваак.

– Даже когда их нарушение влияет на способность планеты выполнять свои обязательства перед Империумом?

– Это вопрос баланса и ресурсов. Росала – большой аграрный сектор.

Это действительно было так. Росала занимала около половины небольшого континента в южном полушарии.

– И вы считаете, что проблема слишком велика, чтобы ее решить, и лучше ее игнорировать?

– Вовсе нет, - ответил Штаваак. – Или, по крайней мере, больше нет. Но советник Монфор и ее союзники были осторожны. Во всем, что не касалось поставок сельскохозяйственной продукции с Солуса – а собирать информацию относительно их уровня не в нашей компетенции – они не делали ничего, что препятствовало бы верной службе этого мира Империуму. И это они устанавливают законы на Солусе. У нас не было возможности вмешаться, не дестабилизировав при этом работу правительства.

– Но теперь ситуация изменилась.

Штаваак ухмыльнулся.

– Вы лорд-губернатор. Теперь ваше слово закон.

Я тоже улыбнулся.

– Думаю, мы сможем продуктивно сотрудничать ради блага Солуса.

– Надеюсь, что так. Вы понимаете, что ваши действия могут вызвать… определенные волнения?

– Я был направлен сюда искоренить коррупцию. Это приказ Адептус Терра.

– Это хорошо.

– Значит, вам известно, что советник Трефехт участвует в нелегальной торговле в секторе Росала?

– Участвует? Она ее контролирует.

– Еще лучше.

– Что вы намерены предпринять? – спросил Штаваак.

– Наказать ее в назидание другим.

Тем вечером я вернулся в Мальвейль с чувством, что сумел действительно продвинуться по пути к своим целям – и официальным, и личным. Поднявшись в свою комнату, я сел за письменный стол, решив занять работой время до ужина и как-то отвлечься от воспоминаний.

Но это не помогало. Мой взгляд снова и снова возвращался к окну, выходившему на юг. Наконец я сдался. Выйдя из комнаты, я поднялся по лестнице к люку, ведущему на крышу, и помедлил, прежде чем открыть его.

«Что ты надеешься узнать?»

«Ничего».

Хотя, вопреки здравому смыслу, я все же надеялся что-то узнать.

«Чем это поможет тебе достигнуть поставленных целей?»

«Ничем».

Но тем не менее, я открыл люк и поднялся на крышу. Там была узкая круглая площадка на вершине шпиля. Ограждение высотой до пояса выглядело как дурная шутка. Я посмотрел вниз. Земля отсюда казалась гораздо дальше, чем из окна моей спальни. Голова закружилась. Камни внизу манили меня своей загадкой.

«Ты хочешь знать, как умерла Элиана? Это надежный способ узнать».

Я моргнул, стряхнув с себя это наваждение.

«Спускайся отсюда. Это бессмысленно».

Я спустился обратно, сказав себе, что на этот раз буду работать, но вместо того, чтобы вернуться за письменный стол, я направился на первый этаж. Я подчинился иррациональному импульсу пойти туда, куда упала Элиана, и посмотреть вверх, на то место, где она стояла перед смертью.

Я был уже на полпути по лестнице на первый этаж, когда услышал детский смех.

Я удивленно остановился. Вообще-то я верил Кароффу, что никто из слуг не приводил сюда своих детей. И в то же время я был уверен, что смех мне не послышался. Я затаил дыхание, внимательно прислушиваясь и пытаясь услышать что-то еще кроме звуков уборки и ремонта, продолжавшихся в доме.

Смех раздался снова, за ним последовал смех будто другого ребенка. Смеялись два голоса, как мне показалось, где-то на первом этаже. Я поспешил по ступенькам. Смех словно заманивал меня глубже в лабиринты огромного дома, дальше от залов южной стороны.

Я шел по коридорам, в которых еще не был, следуя за эхом. Смех снова и снова звучал где-то за следующим углом, где-то у порога следующей комнаты. Дети словно бежали. И, хотя я шел быстро, но не мог их догнать. При этом я не слышал никаких шагов. Звучал только смех, словно серебряный колокольчик, заманивая меня все дальше.

Скоро я оказался в той части дома, где работы по уборке и ремонту еще не начались. Двери, мимо которых я проходил, вели в темные комнаты, забитые всяким хламом. Я различал во мраке силуэты огромных куч каких-то вещей, возвышавшихся, словно холмы. Каждый раз, когда я останавливался, смех звучал снова, и я снова шел за ним.