Дом с оранжевой крышей. Часть 2. Диана
Шрифт:
– Вот, осторожно, еще один рукав... Так, а теперь давай я тебя укутаю...
Диана послушно дала укрыть себя вторым пледом и закрыла глаза. Алан, скинув пиджак и не без труда развязав галстук, присел рядом с ней на кровать.
– Да, сначала идет озноб, - проговорила она, не открывая глаз.
– Потом мне будет очень жарко. А затем больно. Но я справлюсь, - девушка накрыла своей ледяной ладонью его руку.
– Ты останешься со мной?
– Я не уйду, - пообещал Алан, поднося ее ладонь к губам.
***
–
Тристан попробовал приоткрыть глаза, но они не желали повиноваться.
– Как можно было так надраться!
– Ыыы...
– Ыыы, - передразнила его Эмили и сильно пихнула в бок.
– Опять двадцать пять?
– Мама, - раздался детский голосок из коридора.
– А дядя Тлистан зывой?
– Живой, - вздохнула блондинка.
– Солнышко, иди к папе, я тут сама разберусь.
– Халасо, - последовал философский ответ, и стало слышно, как Ральф послушно движется в ходунках.
– Ммм...
– Ты мне надоел, - Эмили уверенно прошагала к окну и резко раздвинула шторы.
– Нууу!...
– Все было прекрасно, - сердито распахнула она окно.
– Ты давно завязал со своим пьянством и прочим, что за рецидив?!
– Я спал один...
– Конечно, ты спал один!
– повернулась к брату белокурия фурия.
– Мы притащили тебя к нам, когда ты отрубился в подсобке. Как ты умудрился пронести мимо меня виски? Уволю Пола!
– Не надо... я взял бутылку, когда он отвернулся...
Эмили вновь тяжело вздохнула и залезла на кровать.
– Ну братишка, я считала, что все уже позади. Что тебя выбило из колеи?
– Зачем она приехала?
– О Бо-о-оже, - протянула бывшая вампирша.
– Вы же развелись лет пять назад. А расстались десять! Что с тобой происходит?
– Я не знаю, Эми... Я не знаю. Можно мне в душ и апельсинового сока?
– По заднице тебе ремнем, - огрызнулась сестренка, сползая с кровати.
– Встретьтесь да поговорите.
***
– Зачем же ты так с этим поторопилась, милая?
– Зои ласково провела рукой по лицу Дианы, с состраданием глядя на нее.
Девушка тяжело дышала, иногда сжимаясь в комок, иногда зарываясь лицом в подушку, пытаясь подавить стоны. Нахмурившийся Эйдан внимательно осмотрел ее радужки, пощупал пульс, потрогал лоб. Аргус молча наблюдал за его действиями, скрестив руки на груди и впиваясь ногтями в плечи.
– Все в порядке, - с облегчением встал с кровати вампир.
– Все идет так, как и должно быть. Сильная девочка.
Оборотень посмотрел на него так, как будто тот сейчас сказал явную и величайшую ложь. Потом перевел взгляд на дочь.
– Тебе больно?
– произнес он сквозь зубы.
Диана умоляюще взглянула на отца.
– Мне еще больнее, - проговорил Аргус, резко развернулся и вышел из спальни.
– Аргус, подожди!
– бросилась за ним Диди, не сдерживая слез.
Когда дверь за ними закрылась, она схватила его за рукав:
– Ты не можешь все время убегать! Мы нужны ей, особенно сейчас. Ей больно, тебе больно, ну а как ты думаешь, себя чувствую я?
– Мы не должны
были этого допускать, - холодно ответил ей муж.– Аргус, а как ты ей запретишь? Все одобрили, зелья давно были подготовлены. Так и должно было быть. Ты же не запретишь ребенку дотрагиваться до пламени, лишь получив ожог, он все понимает...
– Какой ребенок, Диди? Она давно уже выросла. Я не знаю, что происходит у нее в голове. Вы, ведьмы, можете верить в свой чертов баланс, но неужели не было другого способа его восстановить?
– Успокойтесь, оба, - послышался строгий голос Эйдана. Его бесшумное появление Диди и Аргус заметили не сразу.
– Повторю слова вашей дочери, но вы действительно раздуваете из мухи слона.
– Тебе легко сказать, вампир, - бросил ему доктор Браун.
– Она там на кровати корчится в муках из-за собственной глупости и чертовой демократии в этом городе, где не учитывается мнение самых близких.
– Вот именно, Аргус, она мучается, - Эйдан холодно посмотрел на него.
– Вместо принятия ее выбора и поддержки ты всячески отвергаешь ее. Помни, альфа, это все еще твоя дочь.
В комнате девушка на постели еле слышно прошептала:
– Я не хотела...
– Что, милая?
– участливо склонилась к ней Зои.
– Я не хотела, чтобы они видели меня такой... Я специально планировала превращение без них, чтобы они не знали, через что мне придется пройти.
– Они должны знать. Они должны понимать, чего тебе это стоило.
***
В мягком кабинете, даже, скажем так, алькове, музыка не бьет по ушам, а лишь пульсирует, вкрадчиво проникая в сердце. Бархат повсюду, обволакивая и усыпляя.
Бокал мартини, который он зачем-то заказал, наверное, по привычке, стоит нетронутый на столике. Хоть он довольно быстро отошел от своего похмелья, приключившегося пару дней назад, на алкоголь больше не тянуло.
"До поры, до времени", - решил Тристан, растягиваясь на софе.
– Так и думала, что найду тебя именно здесь, - Бетани изящно обогнула его, усаживаясь на диванчик напротив через столик. Нога на ногу, как всегда модная и элегантная. Но почему от нее больше не пахнет духами? Они бы сейчас его так раздражали.
– И тебе привет, - Тристан вновь устремил взгляд в потолок.
– Почему ты так думала?
Улыбка! Ее постоянная улыбка – точно раздражающая вещь.
– Ну как же, мы раньше любили проводить время именно здесь.
– Вау, ты это помнишь?
– Я все помню. Только плохое стараюсь не держать в памяти.
– И как, получается?
– Я же здесь, делай выводы сам.
Тристан медленно поднялся и сел.
– Что тебе нужно?
Бетани полюбовалась своим идеальным маникюром.
– Просто пожелала встретиться.
Ему ужасно захотелось потянуться к бокалу и осушить его, но он сдержался.
– Я думал, мы договорились держаться друг от друга подальше.