Дом у реки

Она была уже почти готова сказать. Какая-то ее часть жаждала рассказать правду и приблизиться к матери после стольких лет разлуки. Но стыд заливал все. Ее стыд и свадьба Люси. Тот Особенный День, в который, как хотела сестра, они стали бы нормальной семьей. И, скорее всего, именно это не позволило ей сказать хоть что-то. Именно поэтому она убежала.

Конечно, Люси еще надеется, что они вновь сыграют в счастливую семейку. И конечно, она думает, что, собрав их всех в Уиндфолзе, сможет загладить прошлое, что родители вновь станут друзьями, а Кит и Марго разрешат все их противоречия. Что все волшебным образом разрешится само собой. Наивная и оптимистичная Люси, она просто не знает всей истории целиком. Да и как она может ее знать?! Кит и Марго стоят на разных берегах, а их общее прошлое — это бурный поток, катящийся между ними. У них есть всего четыре дня, чтобы его перейти. Четыре дня, чтобы не захлебнуться в нем. Чтобы быть хорошей сестрой для Люси и сделать все правильно, прежде чем снова покинуть ее.

Думая о Люси и ее свадьбе, она вспоминает вчерашнюю размолвку с Евой и тянется за мобильным, на котором набирает короткое сообщение для обеих сестер: «Я готова помочь вам, скажите только как. Целую. Марго». Но едва она нажимает кнопку «отправить», как раздается сигнал принятого сообщения. От неожиданности она даже подпрыгивает. «Йонас» — мигает на экране. Она кладет мобильный на ступеньку, ждет, пока высветившееся имя не погаснет, и понимает, что хочет пройтись. Лесная голубка поет свою утреннюю песню.

Сад манит мягкостью. С листьев стекают остатки утреннего дождя, земля под ногами оживает с каждым шагом Марго, сделанным по серебристо-зеленому склону холма. Шатер, натянутый между деревьев, дышит своим белым пологом, точно призрак. На до боли знакомой старой яблоне, склонившейся над ручьем, она вновь видит шрамы вырезанных инициалов: К. Т. Е. Л. М.

Марго хорошо помнит, как перочинный нож сверкнул серебром в руке Люси и вонзился в кору. Она протягивает руку и пальцем гладит каждый инициал. Это было когда-то давно. Когда-то была прежняя Марго. Ее воспоминания висят на лезвии этого перочинного ножика, который потом, несколько лет спустя, царапал не буквы на коре, а борт чужого автомобиля. Она все еще слышит женский крик и звук, с которым этот нож упал на землю. И звук ее собственных шагов. Она с трудом сглатывает ком, который подступил к горлу при этих воспоминаниях.

Пение птиц разносится по всей округе, отскакивая эхом от одного холма к другому, оттеняя и усиливая гудение далекого трактора. Где-то вдалеке, на самой окраине фруктового сада, виднеются железные ворота, от которых тропа сбегает к реке. Марго стоит, держась за ствол яблони и гадая, хватит ли ей храбрости пройти здесь. Она не делала этого уже много лет.

Закрыв глаза и чувствуя этот нарастающий зуд в теле, который заставлял ее срывать куски обоев в спальне, точно отковыривать запекшиеся корочки с ран, а потом смотреть, как из них сочится кровь, она спускается по склону к реке.

Минуя ворота, выходит на тропу, бегущую по берегу, на котором осела и осталась гнить старая лодка. Гладкая зеленая лента катится внизу. Марго глубоко вдыхает утренний воздух, неотрывно глядя на воду. Еще раз. И еще.

Утки, одна, вторая, третья, взлетают, потревоженные ее приближением. Она даже подпрыгивает от неожиданности и вдруг чувствует, как успокаивается от звука их крыльев и недовольного кряканья, и продолжает свой путь дальше, к причалу, минуя остатки пожарища, заросшие плющом. Деревянный помост, уходящий в воду, скрипит под ее шагами. Она садится на него, свесив ноги и глядя на текущую воду, на мошек, роящихся на поверхности, и на водоросли, колышущиеся, точно волосы русалок.

Стрекоза с перламутровыми блестящими крылышками приземляется на помост рядом с ней. Зелено-синее тельце насекомого податливо и утомленно изгибается на ветру. «Я знаю это чувство», — думает Марго, берет телефон, не сводя взгляда с полупрозрачных крылышек, и нажимает на кнопку, чтобы прослушать сообщение: «Марго. Это я. Думаю, нам надо поговорить. Позвони мне. Пожалуйста».

Под звук его голоса и ритмичный скандинавский акцент она закрывает глаза и видит непослушные светлые волосы, бороду и небесно-голубые глаза. Йонас. Прекрасный пример того, что происходит, когда она слишком близко подпускает к себе кого-то и остается беззащитной. Смятение и стыд. Темный, липкий стыд. Она идиотка, идиотка, которая должна все исправить. Вздохнув, она набирает номер.

— Привет, — отвечает Йонас почти сразу, его голос звучит мягко и тихо.

— Привет, это я.

— Привет, ты. Я рад тебя слышать. Думал, ты уже и не позвонишь больше.

— А я вот звоню.

Они некоторое время молчат, потом Йонас первым нарушает тишину:

— Ты исчезла так внезапно.

— Я же написала записку.

— Ну да, семейные дела, очень загадочно.

— Моя сестра выходит замуж, — объясняет она.

— Да уж.

— Ну да. Причем сообщила нам в последний момент.

— Ясно. — Йонас немного молчит и спрашивает: — А ты не хотела позвать «плюс один»? Друг-фотограф никогда не бывает лишним.

— Спасибо, но разве ты не занят в эти выходные? Хотя я сомневаюсь, что Люси сможет нанять такого крутого фотографа, как ты.

— Я могу сделать это бесплатно. По дружбе.

Они оба опять молчат. Марго вдруг представляет спальню Йонаса, как она лежала там обнаженная в его постели. Вздохнув, она стряхивает с себя это наваждение. Гребаный бред какой-то!

— Не хочешь поговорить о той ночи? — спрашивает он.

— Можно, — отвечает она, думая, что готова на все, лишь бы не говорить об этом.

— Я считаю, мы не должны игнорировать то, что произошло. — Он на секунду замолкает, но, немного поколебавшись, продолжает: — Я не хочу игнорировать это.

Марго не представляет, что ему ответить на это, и не отвечает, поэтому он снова заполняет паузу:

— Я знаю, когда ты решила снять свободную комнату у меня, мы не должны были переходить границы договоренности, но когда я познакомил с я с тобой поближе… ну… ты стала очень важна для меня. Марго, ты мой хороший друг…

— Да, — она хватается за эти слова, как за соломинку, — да, мы друзья.

— Друзья. Только той ночью… то, что случилось, было очень неожиданным, но, знаешь, я понял кое-что…

«Только не это, пожалуйста», — думает Марго, прикрыв глаза.

— У меня… есть к тебе чувства.

У Марго перехватывает дыхание.

— То есть я… я был… я увлекся тобой.

— Не переживай, Йонас, — она обрывает его монолог на полуслове. — На самом деле все в порядке. Просто мы тогда оба немного перебрали. Не стоит придавать этому такого значения.

Он молчит.

— Не придавать значения? — наконец уточняет он и замолкает. Тишина между ними снова разверзлась пропастью. — Но… Я подумал, что между нами, возможно, что-то все-таки есть.

— Конечно, есть, Йонас, мы друзья. Мы соседи, мы живем в одной квартире. Давай не будем усложнять.

— Давай. Конечно, — отвечает он после долгой паузы.

Марго смотрит на другой берег реки. По голосу понятно, как обижен Йонас, как ему неприятно и больно. И это отзывается в ее сердце, которое колотится как ненормальное, так, что хочется сжать его в ладонях.