Дом Земли и Крови

Но если убийца Даники снова объявился, если работа в этом тупике может помочь… эти резюме были пустой тратой времени.

Темный экран ее телефона едва отражал огни парящие высоко над головой.

Снова вздохнув, Брайс набрала пароль и открыла сообщение.

Ты не пожалеешь об этом. У меня было много времени, чтобы придумать все способы, которыми я собираюсь испортить тебя. У нас будет все самое интересное.

Она могла бы пересказать сообщения Коннора по памяти, но видеть их было еще больнее. Достаточно больно, чтобы чувствовать каждую частичку ее тела, темные остатки ее души. Так она всегда выглядела.

Иди развлекайся. Увидимся через несколько дней.

Белый экран обжег ей глаза.

Напиши мне, когда будешь дома в безопасности.

Она закрыла сообщения. И не посмела открыть аудиопочту. Для этого ей обычно приходилось находиться в одной из своих ежемесячных эмоциональных смертельных спиралей. Снова услышать смеющийся голос Даники.

Брайс испустила долгий вздох, потом еще один, потом еще.

Она найдет того, кто стоит за всем этим. Ради Даники, ради стаи Дьяволов, она сделает это.

Она снова открыла телефон и начала печатать групповое сообщение для Джунипер и Фьюри. Фьюри никогда не отвечала, это был двусторонний разговор между Брайс и Джун. Она написала половину своего сообщения: Филип Бриггс не убивал Данику. Убийства начинаются снова, и я… когда она удалила его. Мика отдал приказ держать это в секрете, и если ее телефон будет взломан… она не будет рисковать быть отстраненной от дела.

Фьюри должна была уже знать об этом. То, что ее так называемая подруга не связалась с ней… Брайс отогнала эту мысль. Она расскажет Джунипер с глазу на глаз. Если Мика был прав и существовала какая-то связь между Брайс и тем, как выбирались жертвы, она не могла рисковать, оставляя Джунипер в неведении. Она больше никого не потеряет.

Брайс взглянула на закрытую железную дверь. И прежде чем встать, потерла больную ногу.

Тишина шла рядом с ней всю дорогу вниз по лестнице.

Глава 14

Рун Данаан остановился перед высокими дубовыми дверями отцовского кабинета и вдохнул бодрящий прохладный воздух.

Это не имело никакого отношения к тридцатиквартальной пробежке, которую он проделал от своего неофициального офиса над баром на Старой площади до отцовской мраморной виллы в самом сердце Пяти Роз. Рун вздохнул и постучал.

Он знал, что лучше не вламываться.

— Входите. — Холодный мужской голос просочился сквозь двери, сквозь Руна. Но он отбросил все признаки своего бешено колотящегося сердца и скользнул в комнату, закрыв за собой дверь.

Личный кабинет Осеннего Короля был больше, чем большинство домов рассчитанных на одну семью. Книжные полки занимали по два этажа на каждой стене, заставленные томами и артефактами, как старыми, так и новыми, магическими и обычными. Золотой балкон делил прямоугольное пространство пополам, куда можно было попасть по винтовой лестнице спереди и сзади, а тяжелые черные бархатные шторы в данный момент закрывали утренний свет из высоких окон, выходящих во внутренний двор виллы.

Глаз Руна привлекла модель Солнечной системы в дальнем конце комнаты: действующая модель их семи планет, луны и солнца. Изготовленная из чистого золота. Рун был загипнотизирован ей еще с детства, когда был настолько глуп, что верил, будто отцу на него действительно было не наплевать, проводя здесь часы, наблюдая, как мужчина делает какие-то наблюдения и вычисления, которые он записывал в свои черные кожаные блокноты. Он только однажды спросил, что именно ищет его отец.

Образцы-вот и все, что отвечал отец.

Осенний Король сидел за одним из четырех массивных рабочих столов, заваленных книгами и множеством стеклянных и металлических приспособлений. Эксперименты на предмет того, что, черт возьми, его отец делал с этими образцами. Рун прошел мимо одного из столов, где в стеклянном шаре, установленном над пламенем горелкой, вероятно, принадлежавшем его отцу, — пузырилась радужная жидкость, из которой клубился фиолетовый дым.

— Мне следует надеть защитный костюм? — Спросил Рун, направляясь к рабочему столу, на который отец смотрел сквозь призму длиной в фут, заключенную в какое-то изящное серебряное приспособление.

— Изложи свое дело, принц, — коротко сказал отец, устремив янтарный глаз на смотровой прибор на вершине призмы.

Рун воздержался от комментариев о том, что почувствовали бы налогоплательщики этого города, если бы узнали, как проводит свои дни один из семи глав. Все шесть нижестоящих глав были назначены Микой, а не избраны каким-либо демократическим процессом. Существовали советы внутри советов, призванные создать у людей иллюзию контроля, но главный порядок вещей был прост: правитель правил, а городские главы управляли своими округами под его началом. Кроме того, 33-й Легион подчинялся только губернатору, в то время как Аикс подчинялся городским главам, разделенным на подразделения по районам. Волки утверждали, что стаи оборотней были командирами Аикс — но Фейри настаивали, что это все принадлежало им. Это затрудняло разделение — утверждение — ответственности.

Вот уже пятнадцать лет, как Рун возглавляет подразделение Фейри в Аикс. Его отец отдал приказ, и он подчинился. У него не было выбора. Хорошо, что он всю свою жизнь учился быть смертоносным, умелым убийцей.

Не то чтобы это доставляло ему какую-то особенную радость.

— Происходит какое-то серьезное дерьмо, — сказал Рун, останавливаясь по другую сторону стола.

— Меня только что посетил Исайя Тибериан. Максимус Терциан был убит прошлой ночью-точно так же, как была убита Даника и ее стая.

Его отец отрегулировал какой-то диск на призматическом устройстве.

— Я получил это сообщение сегодня утром. Похоже, Филип Бриггс не был убийцей.

Рун напрягся.

— Когда ты собирался рассказать мне?

Отец оторвал взгляд от призматического устройства.

— Разве я обязан тебе все сообщать, принц?

Этот ублюдок определенно не был им, если не считать титула. Хотя они были близки по силе, факт оставался фактом: Рун, несмотря на свой звездный статус и владение звездным мечом, всегда будет иметь чуть меньше власти, чем его отец. Он так и не решил, после того, как прошел через свое испытание и совершил переброс пятьдесят лет назад, было ли это облегчением или проклятием, чтобы оказаться ниже в рейтинге силы. С одной стороны, если бы он превзошел своего отца, игровое поле склонилось бы в его пользу. С другой стороны, это утвердило бы его в качестве соперника.