Дорога к счастью

Женщина замялась, но принялась объяснять:

— Я не сразу заметила, что Сима живая. Сначала она сама подпитывалась, забирая магию у горячего камня, что ставили на неё, потом она выпивала мою наливку. Вы же знаете, мне лэр доктор прописал для расширения сосудов. А потом уже мы с Серафимой выходили на солнышко, и она ловила лучики. Ей это нравится, и я думаю, что она так тоже подпитывается, а ещё я отдала ей наш кристалл, поддерживающий холод в подвальном ящике. Подвернулся случай купить новый со скидкой, так я старый с остатками энергии отдала Симе. Ей много не надо для поддержания жизни.

— Невероятно, — выдохнул лэр Малин, — не каждый архимаг может создать разумный артефакт! Продайте!

Скатерть бросилась к кухарке и обняла её своими уголками, ища защиты.

— Будьте последовательны, лэр! Назвав Серафиму разумной, вы не можете предлагать деньги за неё. Рабство у нас запрещено.

— Да, я не подумал, простите, но…

— Вы на службе и представьте, как вы будете смотреться с идущей рядом скатертью? — насмешливо поинтересовался Больдо.

— Но я же не…

— Положите её в шкаф? Чтобы она медленно умирала?

— Я не знаю, но это такое чудо…

— Она перестанет быть чудом в ваших руках или моих. Оставим всё, как есть.

Молодой лэр посмотрел на обнимающихся Симу с кухаркой и вынужден был отступить.

— Я бы взял с вас ещё одну клятву, — строго произнёс генерал, — но понимаю, что для вас это тяжело, поэтому надеюсь на вашу ответственность и благоразумие. Если у меня побывают воры и эта милая женщина будет покалечена или убита, я буду знать, кто навёл преступников на мой дом.

— Лэр Больдо! Мне оскорбительны ваши намёки!

— Да, я груб, но при этом не повесил на вас ещё одну магическую клятву. Вы уже определили направление наших поисков?

— Да, след очень слабый. Дети находятся далеко, — буркнул Малин, понимая, что не забота о нём остановила генерала от взятия ещё одной магической клятвы, а то, что она снизит эффективность его работы.

— И куда же мы отправляемся?

— На север.

Генерал нахмурился и посмотрел на молодого лэра с подозрением: Гьяси не мог соврать, сообщая, что Талейта отправилась к восточному выходу, да и это было разумно с её стороны. Мягкий климат, проторённые дороги, комфортные города, привычные к требованиям следующих к курортным водам лэрам. Зачем её понесло на север? Туда зима приходит раньше, дороги будут занесены, и она встанет неподалёку от столицы!

Может, в теле его жены и другая душа, но, похоже, такая же безмозглая. Вполне возможно, что Барути сейчас не в служебной командировке, а уже нашёл её и развлекается с нею! Она девица умелая, поглотитель хорош собою, могут спеться. Откуда ей знать о всей сложности ситуации? Да даже если знала бы, нельзя быть ни в чём уверенным. Надо торопиться, а то вместе они удумают что-нибудь плохое для детей!

— Вы уверены? — глухо произнёс генерал.

— Да.

Имрус не мог довериться искателю. Хотелось бы, вроде не плохой парень, но он давно изжил в себе такое простое чувство как доверие. Иногда было гадко, когда он получал подтверждение преданности и чистоты помыслов своих служащих, но зато он всегда был готов к предательству, и это уберегало не только его, но и доверенных ему воинов от лишних жертв. Вот и сейчас, кивнув, соглашаясь с лэром Малином, он собирался заехать к одному своему бывшему сослуживцу, чтобы тот лично обошёл все выезды из города и собрал информацию. Заодно он узнает, интересовался ли кто-то этим же до него.

Лэр Больдо с искателем уже через три дня были вынуждены оставить многоножку и перебраться на лошадей. Если бы не полученное подтверждение от знакомого сослуживца, что в тот день действительно одна молодая лэра с детьми выезжала в северном направлении, то генерал уже повернул бы назад. В восточные ворота выехало тогда же несколько семей, в числе которых могла быть лже-Талейта с его сыновьями.

Малин был уверен в себе и двигался по самому короткому пути. Загвоздка была в том, что вполне вероятно лэра ехала по другой дороге, но искатель этого не чувствовал. Его дар в том, чтобы проложить наиболее прямой путь к цели, а не проследить. Набравшись терпения, генерал следовал за молодым лэром. Только через несколько дней он услышал интересную историю, которая подсказала ему, что направление было выбрано верно.

Разыгралась непогода, и ехать дальше было опасно. Малин едва выдерживал заданный генералом темп, но не жаловался. Злился, ругался себе под нос, часто ненавидел чёрствого военного, но не просил остановки. Его сильно подкупало то, что Больдо не выражает сомнения в его даре. Они проделали длинный путь, но не встретили ни одной подсказки, что движутся верно. Молодой лэр с надеждой смотрел на усиливающийся ветер, мысленно подбадривал снегопад и поглядывал на своего спутника, ожидая, когда тот сдастся, встав на постой. Впереди была небольшая деревня, и искатель с надеждой высматривал дом побогаче.

— Остановимся до утра здесь, — раздался приказ генерала и молодой лэр выдохнул. На какой-то момент ему показалось, что его спутник захочет добраться до следующего селения.

Хозяева дома приняли знатных путников как положено: накормили, предложили помыться, а пока грелась вода, приступили к расспросам. Это была своеобразная плата за гостеприимство. Генерал в ответ на задаваемые вопросы что-то бурчал, а искатель старался держаться солидно и поддерживал своеобразную традицию, сообщая о новостях.

— А что же вы не поставили свою многоножку на полозья? — поинтересовался хозяин дома.

Имрус хмыкнул, Малин же снисходительно посмотрел на старосту деревни:

— Какие полозья? Наши экипажи — магический артефакт, и вмешательство в его работу недопустимо.

— Ишь как! Значит, врёт свояк! — с досадой воскликнул хозяин.

— Не врёт, батя! — закричали с печи дети, на что староста только отмахнулся.

— Что за сказку вам рассказали? — улыбаясь, спросил искатель.

Он разомлел от тепла и сытости, ему нравилось почтительное отношение, которого от генерала и сослуживцев не дождёшься. Малину приятно было снисходить до простых людей и чувствовать себя добрым лэром.

— Свояк баял, что остановилась у них одна молоденькая славная лэра с детишками. Невозможная красавица! Улыбнётся кому, у того в душе цветы расцветают, а деревенская ребятня от неё оторваться не может, крутится рядом, помочь в любом деле норовит, — начал сказывать староста, подражая прежнему рассказчику.

Генерал насторожился, стал слушать внимательнее, хотя понимал: полнейшая чушь!

— Чудо-девица заказала для своей многоножки полозья. Принесите мне их, говорит, как можно скорее! Ну, жители даже пояснять не стали, что дело это не скорое. Сняли с подходящих саней полозья и доставили благородной лэре. Поначалу она сама взялась прикреплять их к ногам своего экипажа, потом ребятишки ей помогали, а после вся деревня собралась, и все вместе учили её многоножку на полозьях как на лыжах ходить.

Лэр Малин рассмеялся и отмахнулся, а дети не выдержали и загалдели с печи:

— Они там теперь у всех своих повозок такой же глазик нарисовали, как та лэра! И мы нарисуем, чтобы наша телега видела, куда движется! С таким глазиком никто никогда не заблудится!

Имрус повернулся к хозяину:

— Когда это было?

— Так ведь свояк у меня неделю назад был, а лэра та — недавно.

— Точнее!

— Так откуда же мне знать? Многоножка её в снегу вязнуть стала, вот она и заказала полозья…