Дорога в Небо. Книга третья. Работа над облаками
Шрифт:
Он покосился, и уселся напротив. А зря, кстати. Так у меня больше возможности его нагло разглядывать.
– Тетя с дядей отправились на юга в трудовой отпуск, – пояснила я ситуацию. – А Андрейка укатил в стройотряд. Так что я одна, как перст и томлюсь в одиночестве.
– Понятно, – кивнул Славик и замолчал.
– Давай, рассказывай! – прервала я его самоуглубление.
– О чем? – не пенял он.
– О том, что тебя мучает, – почти серьезно сказала я.
– Да ну… Тебя еще нагружать…
– Нет! Вы на него поглядите! Пришел, весь такой загадочный, и молчит!
– Друзья, – поспешил заверить меня, что не «или кто», этот великовозрастный пацан.
Кстати, на висках у него что-то серебристо поблескивает. Рановато, наверное. Всего-то сорок лет мужику. А ведь, между прочим, он уже меня старше меньше, чем в два раза!
А Славик сидит и молчит. Что же его так сильно притемяшило?
– Подводница опять вышла замуж за своего бывшего? – предположила я.
Он дернулся, как от удара, и негромко подтвердил:
– Да, собирается.
– Плюнь! – посоветовала я. – Ты же знал, что к этому идет?
– Знал, но надеялся, – тихо и горько сказал Станислав. – Все-таки, мы и раньше столько раз ругались, а потом сходились. Я думал… Немного выжду, скручу гордыню и пойду мириться.
– Ага-ага, на коленях до Парижа дойдешь…
– Она на Тихом океане, – чуть улыбнулся Славик. – Вернее, под ним.
– Ну да, глубоководная рыба, женского рода…
– Не надо… Я все равно ее…
– Ну и дурак! – я не выдержала, повысила голос. – Самое лучшее, что можешь – плюнуть и забыть. Ведь, все равно, если бы сейчас и помирились, ничего у вас не получится! Как ты этого до сих пор не поймешь!
– Да понимаю я! – поднял тон мне в ответ Станислав. – Но больно же! А тут… Она сказала, что совсем все. Что у нее и Клода будет ребенок.
Славик отвернулся. Он что, плакать собрался? «Да ну нафиг!», как выразилась бы тетя Хана. Не позволю! Чтобы из-за какой-то…
Порывисто встаю и подхожу.
Наклоняюсь и хватаю его за голову, поворачиваю лицом.
И – глаза в глаза.
Тихо, чувствуя, как подо мной разверзается пропасть:
– Дурак. Дурачок.
Зажмуриваюсь и целую его.
– Май, ты с ума сошла? Не надо!
Молчу и лезу к нему. Зря вы, товарищ подполковник, не стали одеваться! Хм, это он так из-за меня, или просто?
Внутри паника, но я не показываю вида.
– Что ты?!.
А маленькую вечность спустя, я не выдерживаю – вскрикиваю.
– Ты, первый раз? – удивляется он.
– Конечно! – со слезами в голосе отвечаю. – Тебя ждала!
– Может, остановимся?
– Да?! Так я тебе и позволю сбежать! Ай!
– Майя… – нежно так. – Хорошо. Я буду очень ласково и осторожно…
– Уж постарайся…
А знаете, какое это блаженство: лежать, прижимаясь к любимому человеку? Слушать, как у него в груди упруго бьется сердце.
Глава 7. Нездоровая конкуренция
30.11.2059. 15:48 по среднеяпонскому
В 287 тысячах
километров от Психеи«Тэнсоу» завершал торможение. Чуть больше двух суток, и он уровняет скорость с летящим по орбите вокруг Солнца астероидом, пристроится рядом с ним, и Хана примется за работу!
Японская космолетчица уже чуть ли не вылизала изнутри маленький кораблик «Гару», на котором ей, вместе с мужем, предстоит обследовать поверхность этого небесного камня.
По сравнению с «Ласточкой», с которой Хана буквально сроднилась за семь лет, что она в общей сложности пролетала над Лютецией, японская «Чайка» была чуть крупнее, тяжелее, тихоходнее, но проще в управлении.
«Это чтобы не только я, великая и неповторимая, могла на нем высший пилотаж показывать!» – с самодовольством подумала Хана.
Но, до того, как она примется летать над неизведанным астероидом, Хане предстоит другая не менее важная работа. Как только «Тэнсоу» выйдет на орбиту Психеи, надо будет заменить последний опустевший бак из-под «рабочки» на четыре новых, что привез недавно сюда грузовой «Бурро».
Начиная с первого полета на Марс в 2033 году и по сей день всегда при межпланетных экспедициях используют двухкорабельную схему.
Сначала запускают тихоходный автоматический грузовик, что, не торопясь, доставляет к месту назначения «топливные баки», которые на самом деле вовсе не с топливом, а с той самой пресловутой «рабочкой». Раньше это был ксенон, криптон или аргон. А последние годы – магний. Хотя, нет! Во время первых двух американских экспедиций на Марс грузовые «Орионы» таскали к нему тяжеленные разгонные ступени с самым настоящим ракетным горючим.
Кроме того, на грузовик обычно вешают какую-нибудь дополнительную нагрузку. Это может быть орбитальная станция или спускаемый модуль. А еще всевозможные припасы.
«Хорошо, что «Тэнсоу» как и «Королёв» своих птичек сам носит! – подумала Хана, – а то, как бы я в них жила во время перелетов? Да и с Федей мы бы тогда…»
Воспоминание было приятным и озорным. Но Хана спрятала его в глубину памяти, как вытащенную для любования драгоценность.
Насчет «жить в кораблике» это она, разумеется, преувеличила.
Тем более что в этом полете с жилплощадью было просто замечательно. Корабль-то был рассчитан на 14 человек! Четверых пилотов и десятерых пассажиров – полную смену «Комару». А в эту экспедицию отправилось всего шестеро.
Было решено, что двоих опытнейших исследователей будет более чем достаточно, чтобы провести повторную разведку Психеи и застолбить ее на следующие пятнадцать лет.
«Могли бы на нас и корабельные обязанности навесить! – в очередной раз подумала Хана. – Не перетрудились бы! А на освободившееся место еще жрачки вкусняшной лучше бы взяли! А то припасов впритык! А если на меня жор великий нападет? Придется схрумкать коллег».
Да, продовольствия мало.
Нет, небольшой запас есть, месяца на два, но без пополнения из того, что привез грузовик, на экспедицию и до дома не хватит. Рискованно? Но ведь всё изучение космоса – смертельный риск.