Дороги и Тропы
Шрифт:
— А откуда ты узнал, что я вернулась? И почему пациенты не в лазарете?
— Наставника твоего увидел и догадался. Смотрю, снова на человека похож стал, значит, у вас всё получилось. А людей всех в графский замок доставили. Потеснили малость сеньора, ну да попробовал бы он возразить…
Еще сутки работы было через край. Тайри чувствовала себя виноватой и пыталась как можно больше сделать и для раненых, и для магов. Мастер-Целитель, глядя на её старания, тихо радовался и в тайне надеялся, что наследственная склонность пересилит "странные желания взбалмошной юности". А потом из столицы прибыл чуть не весь отдел расследований департамента Особых ситуаций. И тут уж стало не до медицины. Эти угрюмые господа допрашивали всех подряд, невзирая на сословия и звания. Магов "трясли" на дознании гораздо
— Вы совсем не тревожитесь? Ну вот ни капельки? — спросила ее любопытная Одри.
— А это поможет? — пожала плечами волшебница, — Отец всегда говорит: что толку дрожать перед неизбежным? Если я не могу что-то изменить, нужно постараться это пережить. Если не дрожать — пережить легче.
Деревенская колдунья с одобрением посмотрела на собеседницу. От городской "неженки", да еще и герцогини в придачу, она явно не ожидала подобных мыслей.
**** **** ****
Тайри продержали за закрытыми дверями до темноты. Выйдя из маленькой душной допросной, она, неуверенно ступая, одолела пять ступенек крыльца и остановилась, медленно вдыхая прохладный, пахнущий полынью воздух. В ушах звенело, перед глазами все плыло и качалось, а сердце готово было разбиться о ребра.
— Быстрей, быстрей! — зашептали рядом. Чьи-то сильные руки подхватили ее, кто-то поднес к губам флягу с целебным отваром.
— Пей, пока горячий. Хоть пару глотков, — как сквозь вату услышала она голос Одри.
Несмотря на подступившую тошноту, Тайри проглотила душистый, чуть горьковатый напиток. Никогда не любила настоянные на травах вина, да еще и с медом, но сейчас это было то, что нужно. Её куда-то несли, перебрасываясь короткими глухими фразами, кто-то осторожно касался то лба, то запястья. Тайри не ощущала ни боли, ни тяжести — только бесконечную усталость. В голове вертелась единственная мысль: всё закончилось, совсем закончилось, больше никого не тронут…
— Сюда укладывайте. Осторожнее! Подушки повыше, — командовала Одри, — а теперь я очень прошу оставить нас, милорды маги. Дальше я сама. Это и вас касается, господин мастер Тропы. Я знаю, что она — ваша ученица. Конечно, я всё понимаю, но вы на себя давно в зеркало смотрели? Вас самого пора спасать. Вон, мастер Целитель уже заждался вас. Всё-всё, идите, не беспокойтесь. Завтра зайдёте… Вот же настырный какой!
Тяжелое забытьё, в которое провалилась Тайри, растаяло к середине ночи и не принесло никакого облегчения. Слабость — руки не поднять, тошнота и непонятная горечь во рту. А ведь она не сопротивлялась дознавателям, сама сняла почти все барьеры — как в свое время учил отец, ровно до того предела, за которым лежали самые сокровенные и жизненно важные воспоминания. Впрочем, они туда и не стремились, им было нужно узнать всё о событиях последних дней, особенно о происшествии в шахте. Что она видела, что чувствовала, что делала, как на это реагировали Потоки, как откликался её дар… Что-то у них не пошло с первого раза, императорские мозголомы долго совещались за дверью, даже ссорились, а потом вцепились в нее с новой силой. Вскоре от мощнейших чар, взламывающих ее сознание, Тайри перестала понимать происходящее и уже не различала, где настоящее, где прошлое, а где бред измученного мозга. Что они так усердно искали в ее памяти? И ведь не нашли, судя по их недовольным лицам, когда пришлось всё-таки прекратить допрос — просто, чтобы не убить.
Девушка попыталась дотянуться до стоящей на тумбочке кружки. Удивительно, но у нее получилось даже донести ее до губ и не расплескать, хоть она и показалась непомерно тяжёлой. Холодная вода была сейчас лучшим напитком на свете. Ну вот, и на место кружку поставила, правда руки тряслись и перед глазами туман плавал. Перетерпим, не впервой, подумала Тайри. Интересно, как там остальные, их хоть не мучили? Что они могут знать, в шахте-то она была только с Ортамом. Вот! Вот кому грозит главная опасность. За него ведь и заступиться некому. Надо будет спросить у кого-нибудь, как он…
Солнечный луч ласково тронул ресницы и теплым клубочком свернулся на плече. Где-то за окном
весело щебетали птицы, пролаяла в отдалении собака, проскрипели ступеньки крыльца под чьими-то шагами.— Утро доброе, мастер. Что ж вы в такую рань? Она спит еще, и долго спать будет. Шутка ли — так намучиться.
— Одри, мне нужно ее видеть.
— Вот проснется, умоется, позавтракает — и увидите, — точно маленькому ребенку, терпеливо растолковывала деревенская колдунья, — вы же наставник, значит, и так все про нее знаете. И видеть не обязательно. Вот мастеру-Целителю — тому надо.
— До чего ж умные колдуньи здесь, — чуть наигранно вздохнул ваюмн и неожиданно легко согласился, — хорошо. Раз не пускаешь — не пойду. Зачем её зря смущать.
«И правда» — подумала Тайри, «не в таком же виде с ним беседовать». Надо будет попросить, чтобы принесли зеркало, если самой не по силам окажется подойти к тому, что на стене. Почему-то ей совсем не хотелось, чтобы наставник увидел её такой: растрепанной, сонной, в ночной рубашке… Хватит валяться, решила леди Даллет. Что бы там со мной ни делали, это уже в прошлом, а сейчас надо из раздавленной улитки снова стать человеком. Как тогда говорил брат? Никому нельзя позволять думать, что он способен выбить Даллета из седла. Даже если кому-то удалось-таки это сделать. Где-то внутри от воспоминаний зажглось маленькое, но очень горячее солнце. Оно разбудило фамильное упрямство и веселую злость. А вот демона им всем лысого, а не беспомощную леди! И не такое видали. Тайри решительно слезла с кровати и скрылась за ширмой, где её ждали приготовленные заботливой Одри умывальные принадлежности и одежда.
— Ох, миледи, не рано ли вы с постели-то поднялись? Слабая же совсем, — затараторила с порога Одри, — мастер Эйтан сказал, вам не менее трех дней лежать надо.
— Он просто плохо меня знает, — Тайри высунула из-за ширмы руку, — дай, пожалуйста, полотенце, Одри. Спасибо… Мы, Даллеты, только с виду хрупкие. И не такие волки о нас свои зубы ломали.
— Они и сломали, похоже. С утра один к вашему мастеру побежал, портал до Столицы выпрашивать. А остальные сидят в доме старосты и носу на улицу не кажут.
— Что, и на допросы больше никого не таскали?
— Не-а. Вот, друг ваш, который в эту шахту, будь она неладна, с вами лазил, очень удивлялся, что его забыли.
— Радовался бы тихонечко и дома сидел, чтоб кому не надо глаза не мозолить, — проворчала леди Даллет, пытаясь расчесать спутавшиеся за ночь волосы.
— Так и мы ему о том же. А то прискакал сюда чуть свет, раньше вашего наставника, приключений на свою голову искать. Еле уговорила его домой вернуться, — рассмеялась Одри.
Тайри облачилась в чистую шелковую рубашку и удобные штаны из тонкой шерсти. Затянула на талии широкий матерчатый кушак и взглянула, наконец, в зеркало. Чуть не вскрикнув, вгляделась в почти чужое лицо: бледные впалые щеки, фиолетовые тени вокруг глаз, страдальческие складки между бровей и у губ. И тонкая седая прядь над левым виском. М-да, таким лицом только людей пугать. До заикания.
— Спасибо, Одри, — искренне сказала леди Даллет, собирая волосы в тугой узел на затылке, — за то, что не пускала ко мне никого. Не хочу, чтобы меня такой видели.
— Да ладно вам, миледи, я ж понимаю. Только, боюсь, что некоторые и прорваться могут, несмотря на запреты.
— Ну, тогда у Мастера-Целителя работы прибавится, — Тайри показала собственному отражению язык и отвернулась, — уж не знаю, какие травмы ему вперед придется лечить: физические или психические. В любом случае, сами будут виноваты. Что у нас там на завтрак?
После пытки, в которую следователи превратили обычную процедуру дознания, Тайри пришлось буквально "собирать себя из осколков". Хорошо, что матушка давным-давно научила ее этому. Жители древнего Леса тысячелетия назад придумали цепь упражнений и ритуалов, позволяющих привести в идеальное равновесие тело, разум и Потоки, питающие дар. Долго, трудно, но результат того стоил. После всех действий, четко выверенных веками практики, маг становился сильнее и увереннее, чем был до потрясения. Самое главное — не прерываться и довести всё до конца. Собраться, сосредоточиться, забыть о том, что происходит вокруг… Кто-то приходил, спрашивал, но умница Одри, заранее предупрежденная, никого не пускала.