Дороги и Тропы
Шрифт:
На третий день пути привал вынужденно сделали раньше: Кеми еле передвигала ноги, щеки ее лихорадочно пылали, и она постоянно надрывно кашляла. Тайри уложила ее под ворох одеял, напоила каким-то настоем пополам с крепчайшим ромом из командирской фляги и погрузила в глубокий сон.
— Ничего, проснется здоровее, чем была дома, — сказала она, — ее дежурство пусть будет моим. Кто стоит на часах, отдает ей свое одеяло. Кеми нужно сохранять тепло.
Мастер, естественно, задержался у костра. Пока все спят, есть капля времени для двоих. Хрупкая и быстротечная возможность посидеть рядом — обнявшись, согревая поцелуями тонкие пальцы, слушая голос или просто дыхание, глядя на нее… Или просто первым оказаться рядом в случае опасности. А выспаться можно и за пару часов.
Каждый вечер они извлекали из футляров карты, какое-то время пытались сопоставить их с действительностью и с огромным сожалением убирали обратно. Слишком все изменилось, слишком много времени прошло. Единственное, что им помогало в пути — это заметки какого-то древнего путешественника, который в своих передвижения по суше опирался
Ночью стало понятно, что правы были те, кто говорил об опасности любого колдовства на этой земле. Возле лагеря началось странное движение, будто большие, но совершенно бесшумные существа бродили вокруг освещенного ровным магическим пламенем пятачка, стараясь не попадаться на глаза людям. Им это почти удалось, пока привычная улавливать видения на самой границе сна и яви Кеми не заметила длинное полупрозрачное нечто, похожее на плотную струю дыма. Оно быстро метнулось от одного валуна к другому и затаилось, а на смену ему из темноты шагнул кто-то высокий и более материальный. Под его ногами слегка захрустел тонкий ночной лед. Чувствовалось, что "гости" не особенно скрываются, да и нападать не собираются тоже. Во всяком случае, поднятые по тревоге Даль и Тайри никакой опасности от них не учуяли. Странные создания больше не прятались, маячили в пределах видимости. Ближе к рассвету "длинный" перетек к палаткам, прижавшись дымным боком к полотну. "Высокий" так и стоял, никуда не двигаясь, и внимательно рассматривал каждого, кто появлялся у костра. Поднявшееся над горизонтом солнце позволило хорошенько разглядеть чудного посетителя: длинное треугольное тело, овальное "лицо", будто проступающее сквозь туман, непонятная острозубая ухмылка, темное пятно носа и — большие печальные глаза. Не человеческие, нет, но эмоции в них читались ясно. Существо смотрело на магов, маги — на него, а где-то рядом совсем по-лошадиному вздыхал и фыркал "длинный".
— Ох, ну как же его жалко, — неожиданно всхлипнула Кеми.
— Кого? — удивился Тром, — этого страхолюда? Или того, другого, который вздыхает?
— Обоих.
— Как можно жалеть тварей Тьмы?
— С чего ты решил, что это твари Тьмы, парень? Разве тебя не учили отличать белое от черного? — вскинулась Орнери, — Да если бы…
— Не сердитесь на него, миледи, — автоматически перейдя на привычный в столице язык, вступилась Тайри, — Тром по большей части имеет дело с предметами, а не с живыми существами. С артефактами, как правило, все более прозрачно.
— Ладно, спишем на молодость и отсутствие опыта, — как-то сразу согласилась леди-птица, — вот меня не покидает странное впечатление, будто они что-то хотят сообщить, и не могут.
— Или куда-то зовут, — леди Даллет очень осторожно потянулась к "Высокому" чарами познания. Что ж поделать, если никак их больше не понять…
Кому-то нужна была помощь. не этим существам, другим — более понятным и привычным. А эти двое — только вестники, просто других не оказалось рядом…
Тайри, не задумываясь, полезла через кусты, позабыв о скрытых снегом ямах, старых магических ловушках и прочих прелестях здешнего бытия. За ней бросился наставник, ругаясь шепотом на трех языках сразу. Ну куда эту сумасшедшую понесло?!!
Несколько десятков шагов, пара прыжков через казавшиеся опасными промоины, и в ноги запыхавшейся и безмерно удивленной целительнице тыкается скулящая собачья морда. Несчастный гроннский пёс был едва жив, и видимо, последнее время даже не шел — полз, упорно цепляясь распухшими, изрезанными в кровь лапами. Белоснежная когда-то шерсть была в колтунах, намерзших ледышках и засохшей крови. Бока ввалились, а слезящиеся глаза смотрели с такой мольбой, что бросить бедолагу там, где лежал, казалось кощунством. "Высокий" мгновенно оказался рядом, убедился, что пса не оставят, и, издав что-то вроде одобрительного ворчания, растворился в воздухе. Неся на руках счастливо сопящего пациента обратно в лагерь, леди Даллет думала, что собак ей приходилось лечить полтора раза за всю практику.
Немудрено, что в этот день они не продвинулись сколько-нибудь далеко. То и дело приходилось останавливаться, чтобы напоить или покормить стремительно выздоравливающего найденыша. Его отогрели, а потом и отмыли в удачно подвернувшемся горячем источнике. Вода в крошечном озерце шипела, точно игристое вино, и подозрительно попахивала, но пса это ничуть не смутило. Он не только не сопротивлялся — еще
и вылезать не хотел. Тайри решила не ждать, пока его раны сами затянутся, и зарастила их с помощью магии. Излечившийся собачий сын оказался прекрасен, решителен и безмерно благодарен всем без исключения, почему-то особо выделяя не вылечившую его леди, а мастера Гайдиара. Ваюмн неожиданно легко нашел с ним общий язык, а пёс позволил именно ему приводить в порядок свою изрядно пострадавшую, но все еще густую и длинную шерсть. Как раз вовремя этой процедуры Гай и обнаружил аккуратно вплетенный в особую косичку нитяной шнурок-возвратник. Вещичка была простенькая, самодельная, и магической, в полном смысле этого слова, не считалась. Она всего лишь показывала заблудившемуся животному дорогу обратно к хозяину — где бы он ни был. На Гронне подобное не практиковалось, а вот на материке и особенно в Старых землях — сплошь и рядом. Такие шнурки плели из цветных ниток, выдернутых из хозяйской одежды, повязывали на шею кошкам и собакам, вплетали в лошадиные гривы и привязывали к лапам ловчих птиц. Опять-таки, сам по себе белый пёс на запретной земле появиться не мог, значит, и хозяин обретается где-то поблизости… или обретался. Ведь не известно, сколько времени лохматый блуждал в поисках помощи. Скорее всего, именно поэтому найденыш, едва выздоровев, так рвется куда-то бежать. Маги посовещались и решили, что пойти и посмотреть, куда приведет пёс, всё-таки стоит. Если его хозяин жив — помочь, если умер — похоронить по-человечески. Кто знает, может, этот скиталец укажет им короткий путь к древней твердыне Льоффов или к теплому Внутреннему морю. Даль, безусловно, понимал, что они рискуют. Тайри разумно предложила сначала посмотреть на незнакомца издали, не обнаруживая себя, и только тогда принимать окончательное решение. Она ведь вполне могла усыпить человека, не прикасаясь к нему и не оставив возможности кого-либо разглядеть.Творец, видимо, решил отблагодарить путешественников за благородный порыв несколько быстрее, чем принято ожидать. Следуя за четвероногим проводником, маги вышли на старую, но вполне сохранившуюся дорогу, у которой даже обнаружился указатель. Высокая каменная плита с надписями на древнем языке и вполне понятными стрелками направлений выглядела так, будто её поставили только вчера. Адалер сказал, что в этой штуковине живет вполне себе действенная магия, потому она и осталась новой. Орнери добавила, что многие маги Камня без раздумий отдали бы правую руку, чтобы научиться творить подобные чары. Если таким образом заколдовать, скажем, укрепления в шахте, она никогда не обрушится. А тут всего лишь дорожный камень! Умели же предки!
Пока разбирались с надписями, пёс нетерпеливо повизгивал и тянул за рукав то одного, то другого. Наконец Даль нашел знакомое название и очень обрадовался, что им с псом по пути. Уже в сумерках по обеим сторонам дороги появились первые признаки некогда обитаемых мест. Разрушенные стены, пустые коробки домов, рассыпающиеся башни. Целый квартал представлял из себя одни только фундаменты, внутри которых были сложены аккуратные курганы из обломков. Кто, когда и зачем это сделал?
Как ни странно, дальше попадалось все больше неплохо сохранившихся зданий. К одному из них — длинному одноэтажному дому, больше смахивающему на конюшню, и привел их собачий сын. Он с громким лаем понесся через анфиладу комнат, а маги остановились у дверей, напряженно прислушиваясь и осторожно заглядывая вперед при помощи чар.
— Две собаки. Очень слабые, — прошептал Даль.
— И человек без сознания, — добавила Тайри, — он болен, и давно. Но вылечить можно.
— И можно не бояться, что он нас увидит. — Кеми нетерпеливо переступила с ноги на ногу. — Может, не стоит мешкать?
— Я пойду вперед одна, — леди Даллет передала свой мешок Трому, оставив только сумку со снадобьями, — посмотрю и позову вас. Кто знает, что у него за болезнь? Вам лучше поберечься.
В самой дальней от входа комнате, на куче лохматых хвойных веток, под грязным меховым плащом лежал неподвижно изможденный человек. Тонкие губы потрескались, впалые щеки заросли пегой щетиной. Воспаленные веки были крепко сомкнуты. По бокам, прижимаясь к хозяину тощими боками, лежали собаки. Одна — такой же гроннской породы, как и подобранный магами пёс, вторая — крупная, черная, с мрачным недоверчивым взглядом, острыми стоячими ушами и очень внушительным набором зубов. Несмотря на то, что собака была слаба и вряд ли смогла бы подняться и защитить своего человека, она негромко, но очень грозно зарычала. Белый найденыш демонстративно лизнул руку Тайри и подтолкнул ее носом к лежащему человеку. девушка не стала рисковать, пустив в ход весь свой магический арсенал. Жар, как следствие воспаления, пожирающего легкие. Излечимо. Царапины, ссадины — ерунда. Два треснувших ребра и огромный кровоподтек… Откуда же он падал? Ну и истощение, конечно. Сколько же дней этот несчастный не видел нормальной пищи? Хорошо хоть, что пил — вон, старинная чаша с водой, а рядом его кружка. Лежит так, чтобы можно было дотянуться, даже не глядя.
Тайри зажгла "светляка", подавая знак своим, и принялась за дело. Верные сторожа больше не рычали и не скалились — почтительно отползли в сторонку. А вот их везучий товарищ куда-то пропал, ну да не до него сейчас… Провозившись с больным несколько часов, леди Даллет погрузила его в длительный крепкий сон и только тогда разрешила Далю и Орнери его осмотреть.
— Он из Старых Земель. Посмотрите, такие медальоны с фамильными гербами носят только там. Никогда не понимал смысла этих тяжелых побрякушек… Если не ошибаюсь, княжество Карвенти, — произнес сводный брат императора, указывая на массивный, литого золота, медальон, висевший на шее спящего, — Интересно, что заставило его сюда приехать? Насколько я помню, жители старых княжеств считают Запретный континент обиталищем Отступника и всех его воинств.