Достигая уровня смерти

Бемби докурила сигарету, аккуратно затушила её в пепельнице, после чего задала вполне уместный в её положении вопрос:

— А в чём отличие киборга от сверхчеловека? Про киборгов я знаю всё, и потому не считаю, будто потеряю что-либо, перейдя на новый уровень, а вот «сверхчеловек» звучит как-то не слишком заманчиво.

— Ты ведь подумала, что я псионик какого-то запредельного уровня? — вместо ответа спросил её собеседник.

— Да, разумеется. Учитывая, что ты с лёгкостью читаешь мои мысли и обладаешь силой неизвестной природы, любой на моём месте пришёл бы к такому выводу.

— Ты ошибаешься в главном — я не псионик и никогда не обладал врождённым даром. Скорее меня можно назвать исследователем, который на себе доказал возможность переделки обычного человека в существо наделённое сверхспособностями.

— Значит, ты и есть тот самый сверхчеловек?

— Не совсем. Я лишь кое-что модифицировал в своём мозге, но не зашёл настолько далеко, чтобы полностью измениться.

— Как это можно «кое-что модифицировать» в собственном мозге? Ведь насколько я понимаю, речь не идёт о вживлении микропроцессора или имплантата.

Теперь, когда смертельная опасность миновала, Бемби было даже интересно сидеть и разговаривать с этим странным человеком о всяких необычных и интересных вещах, которые в конечном итоге могут повлиять на её будущее.

— Модифицировать можно очень просто. В качестве примера возьмём чувство страха. За него отвечает небольшой участок предлобного отдела головного мозга, расположенный под лобной костью. В ходе нейрохимических экспериментов специалисты пришли к выводу, что «проводниками» связанных со страхом стрессов и фобий являются рецепторы, которыми испещрён данный участок. Эти молекулы активизируются под воздействием белка NR2C. А из этого следует, что излечить страх можно, всего лишь регулируя содержание данного протеина в мозге.

— Сделал укол — и все проблемы разом решились?..

— Что-то вроде этого, но только не нужно каждый раз делать инъекции, достаточно провести небольшую операцию — и всё. Никаких страхов до самого конца жизни.

— А всё остальное — из этой же оперы?

— Ну, если отбросить в сторону некоторые незначительные детали, то — да, можно сказать и так. Хотя, разумеется, не всё так просто, как кажется на первый взгляд.

— Уж что-что, а это я понимаю, — невесело усмехнулась Бемби, размышляя, останется ли от её «я» хоть что-нибудь после того, как её мозг нафаршируют протеинами. И не превратится ли она в бесчувственную куклу — дистанционно управляемого зомби, абсолютно ничего не понимающего и не ощущающего себя личностью.

Про сороковой уровень, вживлённый в мозг микропроцессор и киборгов тоже болтали много всякой ерунды, но она лично общалась с одним парнем, которого хорошо знала ещё до того, как он перешёл уровень смерти. И этот парень говорил, что в принципе — в принципе — он до сих пор ощущает себя человеком. Не таким, как все, но всё-таки человеком. Без всякого сомнения, микропроцессор, берущий на себя большую часть вычислений, связанных с управлением имплантатами, влияет на психику. Но не настолько сильно, как утверждают некоторые эксперты. Это похоже на то, как если бы человек захотел обдумать проблему, а за него это сделал кто-то другой, выдав готовое решение. «Пример не идеальный, — сказал тот парень, — но в общих чертах похоже».

И если всё сказанное правда, то получалось, что киборги — те же самые люди. Только слегка модифицированные и более сильные. А Бемби не видела ничего плохого в том, чтобы стать намного сильнее. Ещё одним доводом в пользу киборгов было то, что ей не нравился человек, сидящий в кресле напротив, в расслабленной позе господина, вообразивший себя если не богом, то кем-то почти столь же всемогущим.

— Я правильно поняла, что для перехода на уровень сверхчеловека обязательно нужно добровольное согласие? — уточнила она.

— Да.

— В таком случае я отказываюсь. — Она докурила сигарету, чуть ли не до фильтра, а затем небрежно кинула окурок в пепельницу. — Буду киборгом, как собиралась с самого начала. Пускай у меня в голове появится куча железа, однако, с моей точки зрения, это всё-таки лучше, чем студенистое желе из чужих протеинов.

— Ну что ж, отлично. — Человек стремительно поднялся с кресла, как будто неожиданно вспомнил, что у него ещё масса дел. — Киборгом так киборгом. В конце концов, нам нужны квалифицированные кадры в любых областях.

«Какой ты, на фиг, сверхчеловек, если даже не умеешь нормально врать», — презрительно подумала Бемби, доставая из пачки очередную сигарету. Табак был действительно очень хорош. Что-то подсказывало ей, что в своей будущей жизни курить она уже не будет.

Псионик наверняка прочитал её мысль, но не стал отвечать на грубость.

«Потенциал, — подумал он, выйдя из комнаты. — У этой наглой суки определённо огромный потенциал».

— Под нож её, — на ходу бросил он секретарю, возникшему за спиной, как только глава проекта вышел из камеры. — Наплевать, что она не согласна, вытащите её мозги и удвойте дозу CL89. А когда эта крыса придёт в себя, она вообще не будет помнить, кем была в прошлой жизни.

Секретарь мог бы возразить, что двойная доза белка CL89 может привести к непредсказуемым последствиям, но не стал этого делать. Он знал неписаное правило всех подчинённых: босс всегда прав. А если даже не прав, ни в коем случае нельзя ему об этом говорить.

«Уровень смерти, — размышляла про себя Бемби, неспешно докуривая третью подряд сигарету — последнюю в своей жизни. — Так и не удалось достигнуть его. А жаль. Ведь он был так близко. Казалось, протяни руку — и он твой. А, ладно, — она затушила очередной окурок, — хрен с ним, с этим грёбаным уровнем, стану сверхчеловеком, может быть в этом состоянии тоже есть свои плюсы».

После чего легла на кушетку и устало закрыла глаза. В этой жизни её война закончилась. А что будет в следующей — покажет время. Главное, чтобы…

Додумать не удалось, потому что её сознание провалилось в глубокую чёрную яму, а когда она очнулась это была уже не Бемби, а кто-то другой.

Тот, кого при всём желании уже нельзя было назвать человеком.

Глава 25

Кай, Герда и я стояли посередине огромного зала, где было слишком много посетителей для утра обычного дня, и, если честно, я совершенно не знал, что делать.

Обстановка напоминала какой-то дурацкий вестерн, и оттого ситуация казалась ещё более нелепой. Конечно, можно было вытащить из кобуры свой верный кольт сорок пятого калибра, выстрелить вверх и, попросив минуту внимания, бархатным голосом учтивого киногероя объявить всем присутствующим, что это ограбление и если они будут вести себя благоразумно, то ничего плохого не произойдёт. Грабители возьмут то, что им нужно, после чего без всяких ненужных эксцессов покинут помещение банка.

Всё это, конечно, было хорошо — в теории, — но на практике никаких кольтов у нас не было и в помине, а всё остальное…