Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Вся фамилія находилась тогда въ боковомъ зал. Я услышила смшенный шумъ голосовъ, одни были весьма громки, и заглушали слабйшіе и къ состраданію склонные. Я удобно различить могла, что послдніе голоса, были женскіе. О, любезная моя! какую жестокость усматриваемъ мы въ другомъ пол! Какъ можно, чтобъ дти одной крови были столь жестоки одинъ противъ другаго? Разв въ путешествіяхъ сердца людей ожесточаются? или въ обхожденіяхъ ихъ? Какимъ образомъ могутъ они терять нжныя склонности своего младенчества? Однако, моя сестра казалася столь же жестока какъ и прочіе. Но можетъ быть ее одну только изключить можно изъ нашего пола, ибо всегда въ ней усматриваемо было нчто злобное, какъ въ вид такъ и въ разум. Можетъ быть иметъ она душу другаго пола въ нашемъ тл. Что касается до чести женщинъ, то сіе разсужденіе, хочу я написать впредъ для всхъ тхъ, кои соображаясь съ жестокостію мущинъ удаляются отъ тихости приличествующей нашему полу.

Не удивляйся, любезная пріятельница, что я прервала свое повствованіе такими разсужденіями, естьли бы я все сряду оное продолжала, не отвлекая себя нсколько другими мыслями, то почти не возможно бы было для меня сохранить власти и надъ собою. Пылкой гнвъ всегда бы превышалъ прочія страсти; вмсто того что прохлождая себя сею помощію оставляю нкое время моему смущенному разуму успокоить себя, покамстъ пишу такія размышленія.

Я не мене четьверти часа пробыла одна и безъ всякаго облегченія, преданная печальнымъ моимъ размышленіямъ, и никто, казалось не обращалъ на меня вниманія. Они были въ великомъ спор. Моя тетка первая выглянула ко мн въ залъ: ахъ! Моя любезная, сказала она, ты уже здсь? И обратясь тотчасъ къ протчимъ, сказала имъ, что я уже возвратилась.

Тогда услышала я, что шумъ началъ утихать; и въ слдствіе своихъ разсужденій, какъ я полагаю, дядя мой Антонинъ пришелъ въ мой залъ, говоря громкимъ голосомъ, дабы тмъ боле придать смлости Г. Сольмсу:,,я буду вамъ руководителемъ, любезной мой другъ.,, и въ самомъ дл повлъ онъ его за руку, между тмъ какъ сей щеголь слдовалъ за нимъ, но не очень скоро, дабы не наступить на пяты своего путеводителя. Прости мн любезная моя, за сію не весьма приличную шутку; ты знаешь, что все кажеться смшнымъ въ такомъ человк, къ коему чувствуешь несносное отвращеніе.

Я встала. Дядя мой показывалъ печальной видъ. Сядьте сказалъ онъ мн, сядьте, и поддвинувъ одинъ стулъ къ моему, посадилъ на немъ своего друга, которой хотлъ было сперьва отъ того отговариться. Но потомъ слъ самъ насупротивъ его, то есть, съ другой стороны подл меня.

Онъ взялъ меня за руку и сказалъ:,,и такъ, моя племянница, намъ остается мало говорить о томъ предмт, которой теб кажется весьма непріятенъ; естьли только ты воспользовалась даннымъ теб временемъ, дабы о всемъ разсудить основательне и принять благоразумнйшія мры; я желаю сперьва знать о томъ ваши мысли.,,

Дло сіе, Г. мой не требуетъ разсужденія.,,Хорошо, очень хорошо, сударыня, (покидая мою руку.) Могъ ли я когда ожидать сего упорства?,,

Ради Бога, любезная двица! сказалъ мн благосклонно Г. Сольмсъ, сжавши руки: голосъ у него прескся и не далъ ему окончить свою мысль.

Ради Бога, Г. мой? да что же общаго иметъ, скажите пожалуйте, призываемое вами имя Божіе съ вашими желаніями.

Онъ замолчалъ. Мой дядя разсердился; да и прежде еще былъ сердитъ.,,Перестаньте, сказалъ онъ Г. Сольмсу, не должно боле помышлять о униженныхъ прозьбахъ. Вы не имете столько къ себ довренности, сколь бы я того желалъ, дабы можно было ожидать того, что вы заслуживаете отъ женщины:,, И обратясь ко мн, онъ началъ пространно говорить о всемъ томъ, что предполагалъ сдлать въ мою пользу. Боле до меня, нежели для его племянника или другой своей племянницы, ршился онъ по возвращеніи изъ Індіи не вступать въ супружество: но поелику развратная двица презираетъ великія выгоды отъ него ей предлагаемыя, то онъ намрился перемнить вс свои предпріятія.

Я отвчала ему, что тронута благодарностію за его благотворительныя ко мн разположенія; но что, по своимъ правиламъ, я предпочитала бы съ его стороны уваженіе и нжность всмъ прочимъ его милостямъ…

Онъ озиралъ вокругъ себя съ изумленнымъ видомъ. Г. Сольмсъ повсилъ головушку, какъ будто преступникъ отчаявающійся получить милость. А какъ они оба молчали, то я присовокупила, мн весьма прискорбно, что мое состояніе принудило меня предлагать имъ такія истинны, которыя могутъ казаться язвительными, и я имла причину думать, что естьли бы мой дядя принялъ только на себя трудъ убдить моего брата и мою сестру, что онъ хочетъ перемнить т великодушныя свои намренія, когда обратить желалъ въ мою пользу, то конечно бы онъ могъ возбудить ко мн какъ въ одномъ такъ и въ другой такія чувствованія, которыхъ бы я не надеялась отъ нихъ ожидать въ другихъ обстоятельствахъ.

Мой дядя далъ знать что сіи слова ему не нравятся, но онъ не имлъ времени изъясниться. Братъ мой, вошедши тогда съ яроснымъ видомъ, называлъ меня различными язвительными именами. Его власть, кою онъ столь твердо основанною почитаетъ, кажется выводитъ его изъ благопристойности. Такое ли сказалъ онъ мн изтолкованіе даю я изъ досады братнимъ его о мн стараніямъ, и дальнымъ его прозьбамъ, кои весьма худо успваютъ, хотя онъ и хочетъ избавить меня отъ гибли.

Такъ, я равномрно ему отвчала, впрочемъ не можно иначе изъяснить вс т поступки, которые я отъ васъ притерпваю; и я не стыжусь повторить предъ вами моему дяд, такъ какъ скажу тоже самое и дяд моему Іулію, когда мн будетъ позволено его увидть; что я стану просить ихъ обоихъ изливать свои благодянія на васъ и мою сестру, а для меня сохранить токмо уваженіе и нжность, сіе то единственное благо, котораго я желаю, и по коему, когда оное получу могу себя почесть щастливою.

Естльлибъ ты видла съ какимъ они удивленіемъ другъ на друга смотрли. Но, въ присудствіи Сольмса, могла ли я изъясниться съ меншею силою.

А что касаеться до вашихъ стараній, Г. мой, продолжала я, обратясь къ моему брату, то еще васъ увряю, что они безполезны. Вы не иное что какъ мой братъ. Отецъ мой и мать слава Богу еще живы; и когда бы по нещастію я ихъ лишилась, но вы подали мн право объявить вамъ, что вы будете послднимъ человкомъ въ свт, коему бы я захотла поручить стараніе о моихъ выгодахъ.,,Какъ, моя племянница, отвчалъ мой дядя? Не ужели родной братъ для тебя ничего не значитъ? не долженъ ли онъ отвчать за честь своей сестры и всей своей фамиліи? Не за чемъ ему стараться о моей чести; честь моя, Г. мой не была въ опасности прежде того старанія, которое ему угодно стало о ней приложить. Простите мн, Г. мой; когда мой братъ поведетъ себя побратски, или покрайней мр такъ какъ должно честному человку, то онъ можетъ получить отъ меня боле уваженія, нежели сколько я ему теперь оказывать обязана.

Я думала что мой братъ бросится на меня въ своей ярости. Мой дядя весьма его уличалъ за вспыльчивость; но и сіе не могло ему воспрепятствовать называть меня самыми обидными именами, онъ сказалъ Г. Сольмсу, что я недостойна его вниманія. Г. Сольмсъ вступился за меня съ такимъ жаромъ, что я тому удивилась. Онъ объявилъ что не можетъ боле сносить, чтобъ со мною поступали безъ всякой пощады. Однакожъ онъ изъяснялся о семъ въ столь сильныхъ выраженіяхъ, а братъ мой, казалось такъ мало смотрлъ на сей его жаръ, что я стала подозрвать его въ лукавств. Я вообразила себ, что сей вымыселъ по согласію былъ приготовленъ съ тмъ, чтобъ уврить меня, будто я чемъ ниесть обязана Г. Сольмсу, и что самаго свиданія домогались только для сей одной надежды. Единое подозрніе толико подлаго лукавства, достаточно бы было возбудить во мн какъ негодованіе такъ и презрніе; но оно было достоврное, когда я услышала что мой дядя и мой братъ оказывали великое, но не мне притворное почтеніе Г. Сольмсу за благородное его свойство и за чрезмрное его великодушіе, по коему онъ за зло воздаетъ добромъ. Я не хотла откровенно дать имъ знать что проникла въ ихъ намреніе. Вы щастливы Г. мой, сказала я моему защитителю, что можете пріобртать столь удобно права на благодарность отъ всей фамиліи; но однако выключите изъ сего числа то, которое особливо обязать желаете. Поелику ея нещастія произходятъ отъ той милости, въ какой вы теперь находитесь, то она не щитаетъ себя много вами обязанною, когда вы ее и защищаете отъ оскорбленій брата.

Меня называли, неучтивою, неблагодарною, и недостойною.

Я во всемъ согласна, отвчала я, я принимаю вс т имна, которыя мн могутъ быть приписаны, и признаюсь что ихъ заслуживаю… Я признаю свою недостойность въ разсужденіи Г. Сольмса. Я почитаю его, по вашему засвидтельствованію, одареннаго чрезвычайными качествами, коихъ я ни времени, ни охоты разсматривать не имю. Но я не могу его благодартть за его ко мн ходатайство, по тому что я весьма ясно усматриваю [смотря на моего дядю] что здсь считаютъ себ за честь надо мною издваться. По томъ обратилась я къ своему брату, коего какъ казалось твердость моя принудила замолчать. Я такъ же познаю, Г. мой, преизбыточество вашихъ стараній; но я васъ отъ оныхъ освобождаю, покрайней мр на столь долгое время, пока небо сохранитъ ближнихъ и дражайшихъ моихъ сродственниковъ; по тому что вы не подали мн причины лучше думать о вашемъ благоразуміи, какъ и о моемъ. Я нимало отъ васъ не завишу, Г. мой, хотя никогда не желаю быть независимою отъ моего родителя; что же касается до моихъ дядей, то чрезвычано желаю пріобрсть ихъ почтеніе и любовь, вотъ все чего я отъ нихъ желаю. Я сіе повторяю, Г. мой, для вашего и для сестры моей спокойствія. Едва окончила я послдніи сіи слова, какъ Бетти вдругъ вошла въ залъ, и взглянувъ на меня съ такимъ презрительнымъ видомъ какого только могла я ожидать отъ своей сестры, сказала моему брату, что желаютъ ему сказать слова два въ боковой горниц. Онъ подошелъ къ дверямъ, кои оставилъ не совсемъ притворены, и я услышала сей разительный приговоръ изъ устъ того, которой иметъ право требовать отъ меня всякаго уваженія: сынъ мой, въ сію минуту, отвези непокорную къ брату моему Антонину, въ сію же минуту говорю я. Я не желаю, чтобъ она боле часа пробыла здсь въ дом.

Я вострептала; и конечно побледнла. Я чувствовала приближающійся обморокъ. Однако не разсудя, что должна длать, и что говорить, я собрала вс мои силы, дабы дойти къ дверямъ, и конечно бы ихъ отворила, естьлибъ мой братъ, которой оныя притворилъ, увидя меня къ нему приближающуюся, не заперъ ихъ ключемъ. Будучи не въ состояніи отворить ихъ, я упала на колни протянувъ руки къ замку. О мой родитель! Дражайшій мой родитель! вскричала я, допустите меня покрайней мр хотя къ вашимъ ногамъ. Позвольте мн вамъ изъяснить все мое дло. Не отвергайте слезъ нещастной вашей дочери!