Дождь на реке. Избранные стихотворения и миниатюры

В рыбалке, когда миг переживания вступает в будущее воспоминаньем — он становится добычей припадков укрупнения и общего украшательства. Я уверен, тем не менее, что та радужная форель весила фунтов двадцать восемь. Возможно — и, получи я еще несколько лет сладострастных воспоминаний, почти совсем вероятно, — что рыбина грузанула бы весы «Толедо» больше, чем на тридцатник, а тут уж рукой подать до представления, что я подцепил на крючок новый рекорд штата. Но даже с учетом искажений временем и памятью, безжалостно выполов любые возможности преувеличения, тщательно взявши в рассужденье Параллактический Эффект, Переменную Водного Увеличения, Воздействие Выдачи Желаемого за Действительное и Склонность к Развешиванию Макаронных Изделий, я бы поставил и в реальном мире пятьдесят на пятьдесят,что та радужная рыбина весила по меньшей мере двадцать шесть фунтов, и с радостью бы двинул новую машину по вашему выбору против раскисшей корнфлексины, что в ней было минимум двадцать четыре.

В таком вот духе, надеюсь, вы поймете, что это благословение: когда я желаю на все наши грядущие года, чтоб большое всегда от нас ускользало.

Дао-к-Дао Перевод Шаши Мартыновой

Все так Как есть, Потому что вот так Все и есть, И затем же.

Быть Перевод Шаши Мартыновой

Ода

Чресла, дыханье. Тает луна В горле каллы. В кроне младого клена Почки набрякли. Надо всего лишь быть Тем, кто ты есть, Нагим беспредельно, По касанью за раз.

Палинодия

Надо всего лишь быть Тем, кто ты есть? Что я этим вообще Хотел сказать Если часть тебя — Тот, кем ты мечтал быть, Не будь ты ничтожным балбесом Тем, кто ты и есть, Будто бы «подлинный ты» — Тот, кто силится врубиться, кто Есть подлинный ты; Если желал ты все ж вообще быть Кем-то еще, кем угодно: Бухгалтером в Коронадо, Посудомойкой заштатной харчевни в Омахе; Или, если ты все еще догоняешь, о чем речь, И тебе по-прежнему не все равно, — Ты, вероятно, совсем сбрендил Или до того близок, Что можешь и другом стать.

Практика, практика, практика Перевод Шаши Мартыновой

Потребна жесточайшая выправка, Чтоб и впрямь ко всему — легко, Но с малостью Трепета дерзания, Необходимого для осознанности. Вот над этим я и трудился все утро, Растянувшись на диване Под окном в хижине Боба, Глядя, как дождь Без порядка Падает в пруд, Я да собаки.

Мудрость и счастье Перевод Шаши Мартыновой

Влажные полумесяцы от собачьих языков, что слизывают кошачий корм, рассыпанный по полу хижины; прядь света, что изящней паучьей нити, выпрастывается у меня из груди, когда 20-фунтовый лосось ниже по течению взрезает зеленоватые воды Смита; отблески воды у Виктории на боках в тот миг, когда она входит из парилки в буйный тихоокеанский шторм, — спеленатое туманом сияние, без тела; изысканность лосиного следа, высеченного в прибрежном илистом песке; набрякшие почки красной ольхи в начале марта; жаркое из оленины и свежий лосось, и домашнюю кукурузу сейчас подадут; Джейсон спит, завтра в школу, голая правая нога свисает с кровати (ну и здоров же он стал); полено земляничного дерева в топке снежной ночью, жар печки, притушенный вьюшкой на ночь, чтоб от углей развести огонь поутру; терьеры чихают, и скачут, и несутся, ополоумев, через сад, сообразив, что мы собрались на прогулку; дождевые капли в ладонях черничных листьев и через несколько часов после дождя: я дожил сегодня до 55 лет, пока держусь, и хотя лишь дураки заявляют права на мудрость, я не знаю, как еще назвать, когда с каждым годом все меньше нужно мне для счастья, и длится оно все дольше.

Багряные паруса Перевод Шаши Мартыновой

Сижу за столом и вдруг без особой причины принимаюсь петь невпопад: Паруса багряны на заре… и пою, покуда паруса не уносят меня от меня, чем бы ни было это «я», бредовей сивой кобылы, ей-ей, и такой благодарный.

Шквал и волнение Перевод Шаши Мартыновой

Достигаешь дна, когда понимаешь, что никакого дна не достигнуть. И мотаешься, промокший насквозь, по корабельному баку, глядя, как дождь льется в океан.

Бестолочь Перевод Шаши Мартыновой

Познайте растения.

Гэри Снайдер

Уже 50 лет в полном беспамятстве, но теперь, хотя бы краем глаза, я умею глядеть на растения и чуять свет, что их составляет. Засыпая, баюкаю себя краткой молитвой из их имен: ольха, шпорник, малина, готьерия.

Купание Джо Элегия Бобу (1946–1994) Перевод Максима Немцова

Лето 94-го на Французской равнине, предвечернее пекло в середине июля — и тут мой брат Боб предложил искупать его пса Джо, 16-летнего келпи. Поскольку Боб неуступчиво придерживался убеждения, что купать собак чаще раза в год — значит уничтожать их кожные масла, нужные для жизни, я шустро поскакал за поводком, полотенцами и собачкиным шампунем, пока Боб не передумал.

Псу — ему по человеческим меркам исполнилось 112 — ванна была необходима. Джо страдал от всех собачьих старческих хворей: глух как пробка; еще пара проблесков — и совсем ослепнет; весь в буграх бородавок и подкожных кист; пенис глядит строго вниз; мошонка так отвисает, что яйца о поджилки бьются; слюни гирляндой; склонен к практически непрерывному газоиспусканию, которое впору запрещать Женевским соглашением; и обладает таким, по манерному определению, «собачьим ароматом», что в его несчастном случае смердит от него в диапазоне от тошнотной гнилости до ходячего разложения. Когда Джо задремывал у буржуйки зимним вечером, получать удовольствие от ужина было затруднительно — глаза слезились, а рука инстинктивно тянулась прикрыть еду.

В общем, я накинул на Джо поводок, не успел Боб — много лет назад правую ногу ему ампутировали по бедро — встать на костыли. Боб прикрывал тылы, а я повел Джо за хижину, где мы установили старую ванну — плескаться под звездами. Давно мы в нее не залазили, поэтому я выгреб оттуда скопившийся слой листвы земляничного дерева и хвои, а потом определил в ванну Джо. Когда я снял с него ошейник, Джо крякнул, уселся и впал в состояние, которое мы зовем МСП, Медитация Старого Пса, — в нем Джо, похоже, наблюдал метановые закаты на Юпитере или полет птиц, не видимых человеческому глазу. Я пустил воду, мешая горячую и холодную, через шланг, а Боб тем временем открыл шампунь.

Я спросил у него:

— Затычку вставить?

— Ох господи, не, — ответил Боб. — Если вода подымается, Джо просто с ума сходит. Вообще-то лучше проверить, не забился ли сток.

— Как он может забиться? — напомнил я. — Ты ж сам не мог резиновую пробку найти, так вбил тогда чоп из красного дерева? Тогда ты все поперечины в сливе и вышиб?

— Ай, — отмахнулся от воспоминания Боб, — они все равно нахрен проржавели. А кроме того, сливает она прямо на землю, трубы-то там нет и засоряться нечему. — Он брызнул шампунем на ладонь. — Стоять и языком чесать будешь или мы все-таки начнем? Жарища же.

Джо вернулся с Юпитера, когда его шибануло струей воды. Рванулся в безопасное место, но у лап сцепки со скользким дном не было. Боб перехватил его за шею, и Джо скользнул в переднюю часть ванны. Он не дергался, пока я его поливал, лишь испускал тихие рулады.

— Все хорошо, Джо, все с тобой в порядке, — успокаивал Боб своего песика, взбивая на нем шампунь до серой пены. Джо опять было рыпнулся, пытаясь найти опору для задних лап, но вдруг замер. Его желтоватые глаза динго раскрылись шире.