Дождь
Шрифт:
…Что он в ней нашел… уродина…
…Какой отвратительный цвет волос… как морковка…
…Тощая, пигалица… она надоест ему, не пройдет и месяца…
Тамми стало тошно. Гадкие, развратные, непристойные образы поплыли перед глазами. Она видела, о чем мечтали эти омерзительные женщины. О, духи… Они мечтали делать все это с ее мужем…
Никто в зале не понял, что произошло. Резкий порыв ветра распахнул все окна, и звон разбившихся стекол оглушительной волной прокатился над темной знатью. Все замерли и, раскрыв рты, наблюдали за разворачивающимся у них на глазах действом.
Словно
Человеческая лавина мгновенно схлынула, с опаской отходя на безопасное расстояние от императрицы. На лице Тамми заиграла ядовитая улыбка и, вытянув вперед руку, она призвала стихию воды. Бокалы в руках собравшейся публики опрокинулись все разом. Выплеснувшаяся из них жидкость тонкими струйками поплыла по воздуху, свиваясь на ходу в жгуты, скручиваясь в длинные плети, кружась вокруг разбушевавшейся стихийницы волнообразным кольцом.
Жуткий треск… из-под потолка срываются огненные пульсары. Подхваченные диким вихрем, они пролетают над головами гостей, заставляя их поспешно наклониться и присесть. Светящиеся шары сливаются в одну сплошную линию, превращающуюся в третье кольцо — кольцо огня.
Стоя во вращающихся кругах призванных стихий, Тамми равнодушно взирала на лица тех, кто еще минуту назад окатывал ее ледяной волной презрения. Теперь в их глазах она видела страх… Страх перед той, что была сильнее их. Они смотрели на нее с ужасом и трепетом, и лишь на лицах Алиэн и Маоры читались откровенный восторг и торжество.
Тамми, войдя в азарт, топнула ногой, и пол дворца дрогнул, словно кто-то незримый тряхнул его со всей силы. Но этого императрице показалось мало, клокотавшая в ней ярость требовала выхода. Закрыв глаза, она позвала тьму. Сквозь каменные плиты стали просачиваться туманные ручейки, сползаясь к ногам своей повелительницы темными змеями, взвиваясь вокруг нее черными языками.
— Темная стихийница… — пополз по залу ошеломленный ропот. Алиэн подняла руки и стала громко хлопать в ладоши, всем видом демонстрируя, что в восторге от устроенного представления.
— Развлекаешься, маленькая, — раздался над ухом Тамми низкий рокочущий голос, и она усмехнулась. Только темному властелину было под силу пройти беспрепятственно сквозь активированные слои стихий.
— Я в бешенстве, дорогой, — процедила она сквозь зубы.
— Маленькая, у тебя что, отобрали сладенькое? — вкрадчиво мягко поинтересовался Рэйнэн, разглядывая кремовое пятно от торта на ее платье.
— Хуже, милый, у меня пытались отобрать мужа, — вспыхнула Тамми, закручивая вокруг них вихри стихий.
— Тише, детка, ты что так разошлась? Вот он я. Весь твой. С чего ты взяла, что меня кто-то отнимает? — возразил ей Рэйнэн, стараясь успокоить.
— Они лапали тебя, лезли к тебе, шарили по тебе своими грязными мыслями. Ты знаешь, что они собирались с тобой делать? — взвизгнула Тамми, и темная волна стала расползаться вокруг нее шипящей субстанцией. — Я им покажу, как целоваться с моим мужем. Я им всем покажу…
— Солнышко, клянусь, я ни с кем из них не целовался.
Я вообще с Трэмом разговаривал, — Рэйнэн осторожно придвинулся к жене, незаметно начиная блокировать бесконтрольные потоки ее магии.— Зато они с тобой целовались. Я видела. Они спят и видят, что ты бросишь меня, и они присосутся к тебе, как пиявки, — негодовала Тамми.
— И всего-то, — умиленно хмыкнул император. — Ты из-за этого так расстроилась, маленькая ревнивица? Ну, тогда давай убедим их в обратном.
Руки Рэйнэна скользнули на талию Тамми, резко развернув ее к себе лицом, он накрыл ее губы своими. Нежно, бережно, осторожно обнимая и поддерживая ее, он целовал ее до тех пор, пока кольца беснующихся вокруг нее стихий не стали осыпаться наземь, разбиваясь о каменные плиты дворца разноцветными брызгами и искрами. Тамми ухватилась за мужа, чувствуя, как от его поцелуя земля уходит у нее из-под ног и весь мир вокруг кружится и качается…
— Я люблю тебя, — прошептал Рэйнэн в ее припухшие губы. — Пойдем, покажу как сильно, — подняв малышку на руки, темный властелин, наплевав на глазеющих на них темных вельмож, страстно поцеловал жену снова и исчез с ней в открывшемся темном проходе.
Утомленная и обессилевшая от жарких ласк Рэйнэна, Тамми уснула у него в руках.
Он занимался с ней любовью так трепетно, так пылко, так самозабвенно, словно каждым своим движением, каждым прикосновением и жестом хотел доказать, что она та единственная, та неповторимая, незабываемая, ради которой он жил, дышал, ради которой готов был свернуть горы и низвергнуть небеса. Словно просил прощение за всех тех, что были до нее.
Ночь черной россыпью звезд раскинула над ними свое покрывало, и Рэйнэн тревожно смотрел в ее темноту, с замиранием сердца ожидая рассвета. Он прокручивал у себя в голове слова, оставленные Ингеросом, сравнивая со словами из книги иззарианцев, и у него было стойкое ощущение, что они говорили об одном и том же, только по-разному.
Нестыковка была лишь в одном: в книге иззаров ничего не говорилось о том, что владетель получит ключ и власть над мирами. Но, возможно, он просто выудил фразу из контекста, и речь об этом идет дальше?
Осторожно уложив жену на постель, Рэйнэн, укрыв и поцеловав ее, незамедлительно поднялся с кровати. Позвав Тень, император приказал ашхару лечь у ног хозяйки.
— Охраняй ее, пока я не вернусь, — потрепал он довольно заурчавшего зверя за холку.
Торопливо одевшись, владыка замкнул в покоях все линии силы, а затем вышел в коридор. Отдав приказ «Призракам» никуда ни под каким предлогом не выпускать императрицу до его возвращения, он направился в библиотеку к близнецам.
Тамми проснулась, когда солнце уже встало, ее разбудил Тень, тщательно вылизывавший языком ее руки. Лениво почесав его за ухом, она повернулась на бок, чтобы обнять мужа, и, не обнаружив его рядом с собой, мгновенно села на кровати.
— Тенюшка, а где Рэйнэн? — заглянула она в желтые глаза ашхара.
— Р-р-р, — проурчал Тень, повернув морду к двери.
— Куда ушел? — удивилась Тамми. — Почему не разбудил меня?
— Р-р-р-ры, — самодовольно рыкнуло животное и крепко прижало Тамми лапой к постели.