Дожить до ноября

На моих губах тоже заиграла едва заметная улыбка. Этот жест можно было назвать поистине дружеским.

– Используй её с умом, хорошо? – Пабло аккуратно положил пакеты поверх остальных, словно выдавал самое ценное.

– Хорошо, – кивнул я, закрывая сумку.

Мы обменялись короткими взглядами, полными молчаливого понимания. Хотя ситуации, в которых мы находились, казались абсурдными, этот момент напомнил мне, что даже среди людей можно найти того, кому действительно можно доверять.

Идиллию прощания прервал резкий звонок стационарного телефона. Пабло, нахмурив брови, направился к аппарату, установленному на стене. Холодные металлические стены его кабинета словно усиливали звук звонка, издававшегося эхом.

– Да? – голос Пабло прозвучал глухо, словно он ожидал плохих новостей. – Еще у меня. Что? Хорошо, передам. Спасибо.

Он аккуратно положил трубку на место, повернулся ко мне и поджал губы.

– Из мэрии не могут до тебя дозвониться, – сообщил он, устало облокотившись на край стола.

Я нахмурился, прищурив глаза:

– И чего они хотят?

– Хотят, чтобы ты взялся за расследование последних двух убийств, – Пабло постучал пальцами по столешнице. – И… сказали, что завтра к тебе зайдет клиент.

Последние слова прозвучали, как удар молота по наковальне.

– Клиент? – раздражение прорвалось в моем голосе. – Великолепно.

Мысль о том, что в мой дом придет незнакомец, сразу вызывала внутренний протест. Я не люблю гостей, особенно тех, кого вынуждают терпеть из-за работы. В голове пронеслось множество вариантов, как этого избежать: уехать на весь день, выключить свет и прикинуться, что меня нет дома…

Но реальность быстро напомнила о себе: если клиент пропадёт, то подозрения упадут на меня. Никто не поверит, что я здесь ни при чём.

Я раздраженно вздохнул, забросил сумку на плечо и направился к выходу.

Домой я пошёл пешком. Холодный воздух проникал под пальто, порывы ветра носили в себе запах сырости и гниющих листьев. Город словно застыл в серых тонах – мокрый асфальт, замерзшие деревья с редкими острыми ветвями, тянущимися к небу.

Настроение у меня было таким же, как и погода, – холодным и пасмурным.

Глава 3. Жажда и следствие.

Всю ночь я был погружен в расследование. Бесчисленные вопросы крутились в голове, словно рой разъяренных ос. Кому понадобилось так жестоко убивать этих девушек? Почему именно их? Возраст и пол – единственное, что их объединяет, или я что-то упустил?

В кабинете царил полумрак. Лампа на столе, единственный источник света, тускло освещала хаос на рабочем месте: груды бумаг, старый чернильный прибор, давно не работавший, и пустую чашку, с ещё виднеющимися по краям следами кофе. Стены, тёмные и слегка обветшавшие, давили на сознание, словно стремились стать ближе.

Я достал из шкафа карту города, потрепанную, с рваными краями, и повесил её на единственную свободную стену. Красный маркер в руке ощущался холодным, как клинок. С легкой дрожью я отметил места, где нашли тела. Первая точка – окраина города, где жизнь уже только дышит на ладан: заброшенные постройки, ржавые контейнеры, и грязь, размытая прошедшими дождями. Тело нашёл местный бродяга. Я записал в блокнот, что нужно его найти и расспросить.

Вторая точка – всего в двадцати минутах от моей деревни. Автомобилист, проезжая мимо, увидел её и, судя по всему, испугался настолько, что даже не дождался приезда полиции.

Я отступил назад, чтобы оценить всю картину целиком. И тут, словно громом поразило: две отметки на карте словно соединялись прямой линией, ведущей к моей деревне. Если это не паранойя, то кто-то явно пытается меня подставить.

– Чёрт, – выругался я, отбросив маркер на стол.

В два шага пересек кабинет, резко взял телефон и, быстро пролистав список контактов, нажал на номер Пабло.

– Алло! Пабло! Ты слышишь? – Голос мой звучал резко, почти срываясь.

– Август? – Сонный, хрипловатый голос друга прозвучал на другом конце. – Чего ты с утра пораньше названиваешь? – Слышно было, как он переворачивается на другой бок, кровать скрипнула.

– Судмедэкспертизой обоих тел ты занимался? – Я старался звучать ровно, но голос всё равно выдавал напряжение.

– Эм… Не совсем, – замялся Пабло, похоже, его мой тон начал будить быстрее, чем кофе. – Я исследовал только первое тело. Второе отправили в лабораторию Харингтона.

– Понятно… А ты знаешь, тела обескровлены?

– Д-д-да… – Голос Пабло дрогнул. Я слышал, как он сел на кровати, послышался стук босых ног по деревянному полу. – Подожди, ты серьезно думаешь, что это вампиры?

– Ничего не думаю. Иди спать, Пабло. Спасибо за информацию. – Я оборвал связь раньше, чем он успел задать новый вопрос.

Бросив телефон на стол, я рухнул в кресло, чувствуя, как грудь сдавливает тяжесть, словно невидимая петля. В голове бушевал ураган мыслей, ни одна из которых не приносила спокойствия.

Кто мог так подставить меня? Нас осталось слишком мало, в этом городе я – единственный представитель своего вида. Сомнений не оставалось: кто-то знал о моей природе и точил на меня зуб. Но если это действительно нападение вампира, почему тела почти обезглавлены? И зачем эти странные символы, вырезанные на их коже?

Мой взгляд скользнул по комнате: старинные деревянные стеллажи, книги, пыльный глобус на комоде. Обычно их вид приносил мне уют и умиротворение. Но не сегодня. Сегодня всё это казалось бессмысленным.

Я наклонился вперёд, спрятал лицо в ладонях. Нужно было успокоиться, собраться с мыслями. Ответы где-то рядом, они всегда рядом, их просто нужно разглядеть.

Во входную дверь постучали. Глухо, но настойчиво. Я открыл глаза и выругался. Совсем забыл, что ко мне должны прийти по рекомендации мэра. Нужно было привести себя в порядок, хотя голова отказывалась работать на фоне ночных размышлений.

Подойдя к зеркалу, я увидел своё отражение: изможденное лицо с осунувшимися чертами, кожа, напоминающая пепел, глаза, которые из серых стали красноватыми. Всё это последствия моей вынужденной "диеты". Длинные черные волосы напоминали спутанную воронью гнездовку. "Ходячий труп", – подумал я с циничной ухмылкой. Расчесав волосы пальцами и завязав их в высокий хвост, я сделал ещё один шаг к цивилизованному виду. Остальное должен был исправить гепомен – синтетическая жидкость, заменяющая кровь, но на вкус невыносимая.