Драфт

Не успеваю ничего ответить, потому что Эбби отключается. Я бросаю телефон на панель и откидываюсь головой назад с широкой улыбкой на лице.

ГЛАВА26 KALEO – WAY DOWN WE GO

Хлоя

Когда Эштон сбрасывает звонок, мои глаза становятся влажными от слез, а сердцебиение замедляется настолько, что, кажется, оно больше вообще не бьется. Я словно не могу дышать. В груди кровавым пятном разливается озеро боли. Смотрю в одну точку прямо перед собой, но ничего не вижу, перед глазами – пелена.

– Хлоя, – взволнованно зовет Эштон, зарываясь ладонью в мои распущенные волосы. – Все в порядке?

Медленно поворачиваюсь к нему, пытаясь прийти в себя и прогнать непрошеные слезы, но не выходит. Коротко и часто моргаю, не в силах вымолвить и слова. Силуэт Эштона размыт, но я все же вижу, как он тянется ко мне, чтобы отстегнуть ремень безопасности, а затем обхватывает мое лицо ладонями.

– Милая, – шепчет он. – Иди ко мне.

Я не шевелюсь. Просто не могу. Мое тело словно онемело.

– Пожалуйста, Хлоя, – вновь просит он.

По моей щеке стекает слеза, и он смахивает ее большим пальцем. Нахожу в себе силы сделать глубокий вдох. Прикрываю веки, стараясь прийти в себя, и делаю то, о чем он просит.

– Что случилось? – выдыхает он, когда я устраиваюсь на его коленях.

– Это все было чертовски глупой затеей, Эштон, – шепчу, пока по лицу струятся слезы.

– Что именно?

– Мы.

– Мы?

Боюсь взглянуть на него, но по интонации и так понимаю, что он пытается разгадать резкую смену моего настроения, но ничего не выходит.

– Ты заслуживаешь девушку, которая будет делать тебя счастливым.

– Ты делаешь меня счастливым.

Зажмуриваюсь, уткнувшись лбом ему в ключицу.

– Что тебя так расстроило? – тихо спрашивает он, пропуская мои волосы сквозь пальцы.

– Ты… Боже. Ты будешь хорошим отцом, Эштон.

– И ты будешь прекрасной матерью, милая. Но думаю, нам пока рано говорить о детях.

С губ срывается всхлип.

– Нет, я не буду… – Набираю полные легкие воздуха, чтобы рассказать ему, но это дается мне с трудом. – Я была беременна. Когда я сообщила об этом Фрэнку, он начал кричать, что это не его ребенок, а я… раздвигаю перед всеми ноги. Что казалось абсолютным бредом, потому что я никогда ни с кем не спала. Кроме него. И он избил меня до такого состояния, что я… Что я потеряла ребенка…

Слезы градом стекают по щекам, пока я дрожу в его объятиях. Ужасные воспоминания прокручиваются в памяти, словно на повторе. Сердце разрывается от боли, разбиваясь на миллионы осколков, которые уже никогда не смогут собраться воедино. И каждый из этих осколков режет меня наживую.

– Врачи сказали, что шансов, что я когда-нибудь смогу иметь детей, практически нет, – произношу едва слышно, пока тело сотрясается от рыданий.

Эштон крепче прижимает меня к себе. Зарывается носом в мои волосы и жадно вдыхает аромат. Его пальцы поглаживают мою обнаженную спину, и он не произносит ни слова.

В груди нарастает сильнейшее напряжение. Сердце совершает удары в режиме слоу-мо. Боль растекается по венам вместо крови. И становится сложно дышать.

Я знала, что у меня никогда не будет хеппи-энда. Мы с Эштоном – не герои любовного романа, у которых случится заветное «И жили они долго и счастливо».

Прекрасно понимаю, что нужно остановиться. Отпустить его. Позволить ему быть счастливым. Но когда он начинает говорить, мой разум отключается.

– Мне будет достаточно вечности с тобой одной, Хлоя. – Его голос звучит так хрипло. И в этих словах так много боли.

– Ты не понимаешь, – шепчу я, поднимая на него глаза.

– Я все понимаю, – шепчет он в ответ, обхватив мое лицо ладонями. – Есть суррогатное материнство. Есть усыновление. Есть мы с тобой. Хлоя, я…

Чем больше слов срывается с его губ, тем увереннее я становлюсь в том, что я люблю его. Люблю.

Прерываю его на полуслове, заткнув поцелуем. Мои губы вновь и вновь впиваются в его. Жестко и отчаянно. А затем я углубляю поцелуй.

Наши языки жадно переплетаются друг с другом от боли. Эштон зарывается ладонью мне в волосы и притягивает ближе к себе. Другой рукой крепко обхватывает мою ягодицу, отчего я издаю стон, который тут же теряется в поцелуе. По телу проносятся импульсы. Нервы накаляются. Желание быть с ним растекается по каждой клеточке кожи.

– Хлоя… – Он прерывает поцелуй.

– Не смей останавливать меня, черт возьми, – шепчу я и снова льну к его губам.

Поцелуй жесткий и грубый.

В нем нет ни капли нежности.

В нем много боли.

Но Эштон отвечает на него и берет все, что я ему даю.

Он проводит ладонью по телу вниз, вызывая дрожь, и обхватывает грудь. Сквозь тонкую ткань платья сжимает напряженный сосок и крутит его пальцами. Я прогибаюсь в спине и разрываю поцелуй. Мой громкий стон нарушает идеальную тишину в машине. Эштон набрасывается на мою шею и покрывает ее скользящими поцелуями. Кожа в эту же секунду покрывается мурашками. Дыхание становится рваным. Сердцебиение учащается. И его – тоже. Стучит так громко и сильно, что вот-вот вылетит через лобовое «хаммера».

Я опускаю руку между нами и касаюсь Эштона через брюки. Мои пальцы обхватывают напряженную длину, и с его губ срывается сдавленный стон. Он утыкается мне в ключицу, пока я скольжу ладонью по ткани вверх и вниз.

– Хлоя… – выдавливает Эштон, тяжело дыша. – Еще немного, и я потеряю над собой контроль.

Наши взгляды встречаются, и с моих губ срывается вздох, когда я вижу в его взгляде безудержное желание. Мне становится жарко. Двигаю бедрами вперед, желая почувствовать его.

– Так потеряй, – шепчу ему в губы и снова накрываю их своими.

Заняться сексом на парковке в машине – максимально плохая идея. Но останавливаться я не собираюсь.

Он нужен мне. Прямо, мать вашу, сейчас.

Эштон запускает ладонь мне под платье и медленно проводит пальцами по коже. Его пальцы поднимаются выше и обхватывают мои обнаженные ягодицы. Я вновь делаю вращательное движение бедрами, касаясь его твердого члена в брюках, отчего он кусает мою нижнюю губу и рычит.

– Хлоя…

– Снимай штаны, – приказываю я, и он послушно приподнимается, чтобы спустить их вместе с боксерами.

Пока я избавляюсь от платья, Эштон тянется к регулировке кресла и слегка наклоняет его, чтобы мне было удобнее. Когда он откидывается назад и обхватывает ладонями мою грудь, поглаживая набухшие соски, я облизываю губы от вида его напряженной длины. Провожу по ней кулаком, не сводя с Эштона взгляда, и наслаждаюсь тем, что он сходит с ума благодаря мне.

– Твою мать, – шипит он.

Нависаю над ним и упираюсь свободной рукой в подголовник. Его губы находят мои, пока ладони сжимают мою задницу. Эштон подмахивает бедрами мне навстречу, толкаясь мне в кулак. И я чувствую, что вот-вот воспламенюсь. Мозг плавится от жгучего желания. Никогда прежде я не была так сильно возбуждена. На мгновение выпускаю член, чтобы сдвинуть ткань трусиков в сторону.