Драконы Царства Теней. Шутка Хаоса

Глава 6

Ожидание оказалось долгим. Заросли приглушали все звуки и понять, о чем говорят в лагере, было почти невозможно. До острых ушей эльфа долетали лишь обрывки каких-то фраз, произносимых Ризом и чародеем.

Удобно устроившись в засаде и держа наизготовку лук, он ждал появления дичи, но дичь, увы, не спешила стать ужином. За все время, что Эрвин провел в засаде, в его поле зрения попала лишь грациозная лань, с совсем еще маленьким олененком. Эльфу стало жаль лишать малыша матери и он отвел лук в сторону.

Он просидел, наверное, с час, а может и больше. Все это время над ним непрестанно зудели комары, вилась мошка. Далеко отходить от лагеря, Эрвин не решился.

Не шевелясь и напряженно вслушиваясь, Эрвин стал почти невидимым, слившись с окружающей природой. Подобным талантом обладали все эльфы, леса - были их родной стихией. Правда, трудно было сравнить сию топь и его родной Саренд.

Саренд.

Воспоминание о доме, как всегда, отозвалось в его сердце легкой тоской. Каждый эльф чувствовал незримую и прочную связь со своим лесом и сейчас, Эрвин ощущал острее, чем когда-либо, насколько тот далек.

В его памяти всплыли молчаливые ряды сосен, елей, лиственниц и пихт. Все это причудливо перемешивалось и радовало взгляд, наполняя душу покоем.

Посреди Саренда высится хрустальный дворец, переливающийся всеми цветами радуги. На его длинных шпилях развиваются штандарты лесного народа - два вставших на дыбы единорога, обращенных друг к другу. Резные витражные окна приветливо взирают на близлежащий пруд, в котором плавают белые кувшинки. Феи, маленькие крылатые существа, лениво лежат на их лепестках или нежно перебирают пальчиками тончайшие паутинки, рождая грустные мелодии.

Вокруг Радужного Дворца, тут и там, расположились небольшие домики, также выполненные из горного хрусталя. Жилища эльфов не имели ничего общего с людскими строениями. Все домики в Лесном Царстве имели обтекаемую форму, напрочь лишенную углов.

Но ночью Саренд был еще прекраснее. Под ясным светом Катари, большой белой луны, каждый домик излучает свое собственное сияние. Сквозь лапы исполинских елей сверкают небесные звезды, словно крупные бриллианты на короне царя эльфов. Стайки светлячков, словно трудолюбивые пчелки, носятся туда-сюда в бесконечном движении.

Чуден и прекрасен был лес Саренд и много легенд слагали про него люди. Но чужаков не приветствовали под его кронами. Коли человек вторгался в его владения, лес сразу давал безмолвный отпор. Саренд умел постоять за себя, пристально взирая на свои границы мириадами глаз: каждой иголкой, камнем, травинкой, каждым живым существом, населяющим его, подобно единому и неизмеримо могущественному организму. И посему, людская нога так и не ступила на территорию Лесного Царства, даже не смотря на то, что легионы Империи, в стократ превосходили своей численностью всех вместе взятых эльфов.

Эрвин грустно улыбнулся. Воспоминания о доме всегда озаряло его душу светом, когда ему казалось, что он бродит во мраке.

Так почему же он покинул столь горячо любимую родину?

Потому что, он был единственным наследником древней и великой династии Харемов, но роль, навязанная Эрвину его сиятельным отцом, претила ему. Он устал от безмерной опеки и последней каплей терпения, стало известие о предстоящем брачном союзе с той, что своей волей выбрали для него отец и мать.

Эльфы - однолюбы. Они могли полюбить лишь один раз за свою очень долгую жизнь и больше никогда, никогда не познать это чувство. И навязанный царственными родителями брак, казался Эрвину сродни с Закатом Вселенной.

Он ушел. Сбежал из Радужного Дворца, скрываясь под покровом ночи, и долгое время провел в странствиях и поисках. Что он искал? Он и сам не смог бы дать точный ответ на сей вопрос. Должно быть, искал свою судьбу.

Его путь пролегал на восток, захватывая берега Орманского моря, через холмы Изкорота, сквозь города и поселки людских племен, но нигде, нигде он не нашел своего предназначения, а истинная эльфийская душа все настойчивее тянула его в Саренд.

Из своего укрытия Эрвин видел, как белый маг покинул лагерь, и его мысли снова вернулись к насущным проблемам.

Прежде он видел ауру Йена белой, непогрешимой, незапятнанной - такой, какой и должна быть аура мага, что несет в своих руках штандарт Света и Добра, но теперь... Теперь она приобрела грязный серый цвет. Цвет, который уже ничего не имел общего с добром. Чьи-то могущественные длани легли на плечи мага и если это Владычица Тьмы, то...

А что тогда? У него ведь нет никаких доказательств. Все, что он имел - это неясные предчувствия, основанные на интуиции и не более. Но все, что Эрвин знал точно - он не позволит Тьме заручиться еще одним способным адептом, причем Йен даже не догадывается, что кто-то иной, с легкостью умелого кукловода, использует его в каких-то своих, никому не понятных, целях. Да и способны ли смертные в должной мере постичь мотивы творцов, тех, кто стоит выше всего сущего?

Но он не может позволить Тьме распространиться дальше, уничтожить родной Саренд, сжечь и выкорчевать его вековые деревья. Он отдаст свою жизнь, коли придется, дабы предотвратить ее наступление и если для этого ему придется убить ступившего с праведной тропы мага, что же, он это сделает!

Мрачные мысли Эрвина прервала стайка куропаток. Он успел подбить четверых, прежде чем птицы обнаружили опасность и успели скрыться.

Эльф выбрался из своего укрытия и выдернул стрелы из тушек. Вытерев их наконечники о траву, он сложил их обратно в колчан. Сегодня их отряд ждет отличный ужин.

Птиц было жаль, но каждый в этом мире имеет свое предназначение и, наконец-то, эльф нашел свое.

Кендер не знал, сколько пролежал без движений на холодной земле. Время потеряло свое значение в круговороте его хаотичных мыслей. Если весь их маленький отряд погиб, то он остался один в этом странном и жутком болоте.

Кендеры - смелая нация, не испытывающая страха, но чувство потерянности все-таки прочно поселилось в его душе.

В его народе с незапамятных времен существовала традиция: каждый нищий кендер достигший полных двадцати лет, покидал свой дом и отправлялся странствовать по свету, с целью попытать счастье. Некоторые из ушедших, спустя долгое время, возвращались домой безумно богатыми, но были и такие, которые так и исчезали бесследно и никто из родных и близких, так никогда и не узнал о постигшей их участи.

Вот и семья Ташина была бедной, ели сводила концы с концами, и он ушел, в надеже однажды вернуться и вернуться не с пустыми карманами, а набитыми до отказа золотыми монетами.

Но как говорится: кендер предполагает, а боги располагают. Думал ли он, что судьба забросит его в Карпенские болота? Конечно же, нет! Зато, он теперь может поведать Рэль о своем поединке с громадной птицей! Жива ли она? Было в полуэльфийке что-то такое, что заставляло к ней тянуться. Он рассказал бы ей и об островке из огромных белых камней, которые на самом деле, вовсе и не камни, затерявшемся в густой и вечнозеленой листве и о том, как упал с огромной высоты и, не смотря ни на что, остался жив. Она, конечно, не поверит, но обязательно выслушает.