Драконы, Луна, крысиные хвостики

А может, отправить его на плаху? предложила принцесса. Тогда и думать не надо.

Видишь ли, сказал дядюшка мягко, здесь думать все равно придется.

Ну вот, опять думать, принцесса вздохнула и снова забралась в кресло. Хорошо, дядюшка. Я тебя очень люблю и поэтому прикажу ему подождать.

Да, моя девочка. Только тебе нужно ему предложить подождать, ни в коем случае не приказывать.

Это почему же?! воскликнула девочка, и огонь синих сапфиров сверкнул с огнем синих глаз. Я принцесса! Я даже королева ведь ты говорил, дядюшка? Почему я не могу приказать?

Моя милая, дядюшка тоже вздохнул. Давай поговорим об этом потом и не здесь. И вообще, мы об этом сколько раз уже говорили.

Да, и что, опять, что ли? Не хочу, не хочу, не хочу разговаривать! Хочу приказывать! А то какой толк королевой быть?

Хорошо, кивнул дядюшка. Прикажи ему подождать неделю.

Скажи им, засверкала принцесса сапфирами, оборачиваясь к переводчику, что я приказываю подождать неделю.

Переводчик протараторил по-восточному. Послы переглянулись и покивали.

А ты ему правду сказал? принцесса обеспокоенно заерзала в кресле. Ты сказал, что я так приказываю?

Нет, засопел переводчик. Я просто сказал, что мы должны изучить документы.

И не сказал, что я приказываю?! Опять обманули! принцесса застучала кулачками по подлокотникам кресла. Дядюшка! Почему? Почему вы опять меня обманули?! Ты же ведь согласился! Не надо было соглашаться тогда!

Дядюшка, который с самого начала опасался, что сегодняшний случай не обойдется без жертв, только сказал:

Девочка, мы с тобой все-таки поговорим... Потом.

Опять потом, опять говорить! Не хочу говорить, не хочу. Надоело!

Принцесса спрыгнула с кресла, топнула и повернулась, чтобы умчаться.

Ты куда, моя девочка? спросил дядюшка кротко.

Скажи им, что я ухожу и буду учить их дурацкий язык. Когда выучу, пусть приходят, я сама все расскажу, правду. А вы все и ты, дядюшка, тоже гадкие, гадкие, гадкие обманщики!

И принцесса умчалась.

Воцарилось молчание. Послы с тревогой ожидали официального разъяснения.

Что говорить? спросил переводчик невозмутимо.

Правду, дядюшка с грустной улыбкой обернулся к послам.

Ладно, согласился переводчик, подумав. Скажу так. Королева Тар-Агне удалилась в библиотеку, где будет учить их язык, чтобы иметь возможность разговаривать напрямую. И что я отправляюсь на пенсию.

Он затараторил.

Вслед за этим произошла возмутительная история. Подбегая к опочивальне, принцесса со всего лета треснулась лбом о дверной косяк. Грохот раздался такой, что стражники у дверей сначала даже бросились врассыпную. Корона слетела на пол и, сверкая синим огнем, прозвенела по холодным плитам. Принцесса влетела в опочивальню и кинулась на кровать, растирая ушибленный лоб.

Ой-ой-ой! стонала она, врываясь в подушки. Ой, как больно! Ой, как ужасно! Дядюшка! Нянюшка! Лучше бы я осталась в Приемной! Нет, я правильно сделала, правильно, правильно... Ой, как больно... Ой, как ужасно... Дядюшка! Нянюшка! Ой-ой-ой!

Искры в глазах не гасли, звон в ушах не стихал, голова гудела, как колокол над воротами Замка.

Прибежала нянюшка. Послали за дядюшкой и за лекарем. Дядюшка молча осмотрел шишку и отошел в угол, в расстройстве оглядывая сцену трагедии. Лекарь предложил массу современных средств, но нянюшка принесла пузырек с вонючей мазью, которой всегда спасала непоседливую принцессу от ушибов и ссадин. Тар-Агне была раздета и уложена на кровать. Шишка была обработана мазью. Дядюшке и переживающим стражникам было предложено удалиться. Лекарь остался с нянюшкой, дежурить у изголовья кровати.

Девочка, с примочкой на голове, кряхтела, стонала, хныкала, вздыхала и плакала.

По Замку пронесся слух: принцесса расшибла голову и долго не проживет. В опочивальню прибежал поваренок: требовались разъяснения, как поступать с обедом, который уже ароматно дымился на кухне. Получив нужные распоряжения («Корочку хлеба... И полчашечки шоколада... Если я не умру»), поваренок умчался обратно, и старый повар вздохнул с облегчением. Обед был подан как требовалось. (Правда, не обошлось без тарелки овощного супа и пучка зелени, которую старик всегда покупал лично, в секретном месте.)

Когда дядюшка решился заглянуть в опочивальню, принцессы там не было: ее увели в каминную, где она заканчивала обедать. Нянюшка, лекарь и повар стояли рядом и с благоговением наблюдали, как принцесса доедает ароматный суп и догрызает пахучие зеленые хвостики. На голове у нее торчала примочка, из-за которой прическу пришлось распустить, и волосы свободно падали по плечам.

Настало время менять примочку. Принцессу пересадили ближе к пылающему очагу. Она завертелась, пытаясь увернуться от нянюшки, которая накладывала примочку. Лоханка с примочкой стояла рядом, на специальном столике (принесенном по распоряжению лекаря). Нянюшка пухлая, в чепчике, в переднике, в многочисленных юбках суетилась вокруг несчастной.

Ой-ой-ой, нянюшка! Ведь оно щиплется! ныла Тар-Агне. Ой-ой-ой, ведь оно щиплется, щиплется, щиплется!

Тар-Агне! нянюшка рассердилась. Сядь смирно и не верти головой. Схлопотала увечье, а лечиться за тебя будет дядюшка? Повернись и не дергайся.

Принцесса зажмурилась и обернулась к старушке. Нянюшка шлепнула примочку на шишку.

Ай! Тар-Агне взвизгнула и подпрыгнула. Оно холодное! Оно щиплется! Такое холодное и так щиплется, что я точно умру, наконец!

Не вертись! Нашалила сиди с лекарством, несносная безобразница.

Я не нашалила! Оно само! А ты нет чтобы меня пожалеть ругаешься! Ты не любишь меня вообще! А я играла у тебя на коленях! Какой сегодня ужасный, горький, тяжелый день! Сначала не дают посидеть у окошка и посмотреть в дождь. Потом не позволяют приказать гадким послам, чтобы убрались. Потом мучат примочками. Если хочешь, чтобы я быстрее поправилась, отпусти меня на кровать. Я полежу, и все заживет, и не мучь меня своими примочками. Все меня обманывают, хотят отобрать Восточные горы, ждут моей смерти.

Ты шалунья, Тар-Агне! Видишь, что получается, если не слушаться взрослых. А послушайся дядюшку не сидела бы сейчас с примочкой, увещевала нянюшка, утирая пухлые розовые щечки белоснежным платочком.

А почему он запретил мне приказывать, нянюшка? Я ведь даже ведь королева! Хочу приказываю! Не хочу не приказываю! Скажи ему, нянюшка, пусть он не запрещает приказывать.

Скажу, скажу. Только ты слушайся и не заставляй меня волноваться.

Это все он виноват! Запретил отправить послов на плаху. Я так и знала, что не успею. О-о-о, как мне противно. Пусти меня, нянюшка, я пойду и прилягу. У меня трещит в голове, звенит в ушах и мерцает в глазах. Я скоро умру.