Drama Queens, или Переполох на школьном балу

– Но мы с вами так не договаривались. – Кэтрин почувствовала, как на ее запястье сжались чьи-то пальцы, как будто говоря: «Держи себя в руках». – Вы, – жестом указала она на преподавательницу, – ставите основные движения. Я выбираю музыку и хореографию.

– Не собираюсь танцевать под Престон. – Эмбер, которую едва не избили за «неизящные руки», вышла вперед, поравнявшись с Кэт. – При всем…

уважении.

– Миссис Шнайдер, это наш новогодний бал и наше дело. Никакого Штрауса там не будет. – Тейлор тоже не осталась в стороне, и Кэтрин почувствовала, как в ней поднимается волна облегчения.

Хоть тут она не одна. Поэтому собралась с силами и произнесла:

– Я отвечаю за этот праздник! И не позволю его испортить.

– Сами тогда свой вальс и ставьте, – обиженно бросила миссис Шнайдер и, проворчав напоследок что-то вроде «Сборище бездарей», удалилась.

Несколько секунд стояла тишина, а потом кто-то рассмеялся.

– О да, наконец-то мы вздохнем свободно!

– Круто, никаких танцев вообще не будет!

Гарри уже собирался смыться, подхватив спортивную сумку, но Кэтрин выкрикнула:

– Стоять!

Она не позволит им вот так разбежаться. Ведь столько сил было потрачено.

– Послушайте, – произнесла она. – Знаю, что все вышло не совсем так, как мы планировали, но мы должны исполнить этот танец. И исполнить так, чтобы никто не посмел упрекнуть нас в непрофессионализме. Хотя бы потому, что две эти старые клюшки будут сидеть в первом ряду и смеяться над нами. Вы этого хотите?

– О, эти точно будут, – подхватила Эмбер.

– И поэтому мы должны собраться. Я сделаю все, что от меня зависит. Но без вас я не справлюсь.

В этот момент Кэтрин говорила не для других.

Для себя, потому что сама понятия не имела, каким образом собирается все провернуть, но отступать было некуда.

– Мы с тобой, Кэт, – раздались по залу поддерживающие возгласы. – Ерунда, разберемся!

«Как? – с каждой новой ободряющей улыбкой поднималась внутри паника. – Как я это сделаю?»

Вряд ли кто-то, кроме нее, мог найти ответ на этот вопрос.

– Поздравляю, вдохновляющие речи – явно твое! – шепнул позади Хитклифф. Кэтрин уже и забыла, что так и стоит, до красных полос на коже сжимая его запястье. А потом наклонился и добавил: – А можно мне уже забрать свои ботинки?

Глава, в которой Пенни мучается сомнениями, Кэтрин ведет переговоры, а Тейлор мечтает узнать сокровенную тайн

ЗА СТОЛОМ У УИЛСОНОВ всегда было шумно, но зато на столе стояло очень много еды. Сара Уилсон обожала готовить и всякий раз предлагала на ужин что-то новенькое. По-особенному запеченный батат, курицу под кислым соусом, необычны салат в тайском стиле. В этом доме не выключались кулинарные шоу. Мэл Браун, напротив, не любила стоять у плиты, и правильное питание в их семье было скорее вынужденным решением, нежели осознанным выбором. Кинуть брокколи в пароварку проще, чем запечь картофель, так что Брауны просто обожали приходить на ужины к Уилсонам, наслаждаясь сытной пряной пищей.

Этим вечером Мэл пришла с работы, плюхнулась на диван и сказала:

– К черту всё, идем к Саре и Джеймсу, я не намерена вставать со стула следующие восемь часов!

Отец Пенни был первоклассным хирургом, а мама неонатологом. Уже подрастало целое поколение детей, когда-то прошедших через руки Мэл, и было огромное множество тех, кому Реджинальд Браун когда-то спас жизнь. Их любили в городе, и Пенни испытывала гордость пополам с тоской, когда видела это. С детства ей казалось, что кому-то достались просто родители, а своих она делит с больницей и высшей целью. И да, Мэл не сумела бы приготовить и трех блюд из бесконечного списка Сары Уилсон, но зато всегда могла позвонить соседке и попросить, чтобы та поставила на стол побольше приборов и тарелок.

– Сегодня на ужин теплый салат из баклажанов, картофельный салат, рулет из индейки, и вы обязаны попробовать кукурузу.

Сара крутилась у плиты по ту сторону кухонного островка и передавала Пенни тарелки. Уилсоны уже начали украшать дом к праздникам, так что на столе перед камином лежал огромный моток уличных гирлянд и отцы семейств занимались тем, что решали эту головоломку. Оба сходились на том, чтобы поехать и просто купить новые, но Сара косилась на них с недовольным видом. Прошлой зимой именно этот моток стал яблоком раздора, потому что она настаивала, чтобы все сложили аккуратно, а не запихнули в коробку и не швырнули в дальний угол подвала.

– А где же Люк? – поинтересовалась Мэл.

Она часто и широко зевала, будто просто ждала повода, чтобы где-нибудь уютно устроиться и заснуть.

– Тренировка по баскетболу закончилась полчаса назад, думаю, что уже подъезжает, – механически ответила Пенни, даже не задумываясь о том, что знает о Люке больше, чем его родная мать.

Впрочем, Сара никак на это не отреагировала.

– Поверить не могу, что наши дети уже такие взрослые, – услышала Пенни.

Она поставила не глядя тарелку с кукурузой по центру стола и снова вернулась к экрану ноутбука.

Она полвечера вымучивала сочинение по литературе, но в голову лезли идиотские сны, и дом Уилсонов только усугублял ситуацию.

– Быть может, на следующей неделе съездим за нарядами?

Сара проверила рулет в духовке и захлопнула ее, недовольная результатом.

– Кажется, в следующие выходные последние соревнования в году. Ты едешь, Пенни? – спросила Мэл.

– Пока не знаю. Думаю, да.

– Но я заставлю тебя поехать выбирать платье, – строго произнесла Сара. На лице Мэл, кажется, мелькнуло облегчение, и это кольнуло Пенни куда-то под грудь. – Не понимаю, почему мне в это лотерее не досталась дочь? Ты, Мэл, не любишь все эти глупости, тебе бы вполне подошел Люк.

– О, отличная идея, махнемся детьми?

Мэл потрепала дочь по щеке, а Сара тут же перегнулась через барную стойку и погладила Пенни по голове.

– Ты будешь настоящей принцессой, дорогая!

Это тебе подарок от меня на выпускной, и даже не спорьте.

Пенни пожала плечами и продолжила пялиться на недописанное сочинение. Про Шекспира думать не хотелось. Теперь у нее в голове была поездка с Сарой за платьем для бала и разочарование на лицах консультантов, когда она скажет, что ей нужно вечернее платье нулевого размера, на нулевую грудь и рост меньше пяти футов. Ее просто отправят в детский отдел.

– Дорогая, ты определилась, куда подавать документы? – Сара задавала этот вопрос минимум раз в неделю.

Вообще-то Пенни уже на него отвечала, но только ее выбор не устраивал ни Браунов, ни Уилсонов, которые, будь их воля, официально удочерили бы Пенни, поделив опеку между семьями.

– Я все еще намерена стать медсестрой, Сара, – вздохнула, как обычно, Пенни и, подперев кулаком щеку, уставилась на три несчастные строчки, посвященные Юлию Цезарю.

– Милая, но ты могла бы пойти по стопам своих родителей.