Драйв Астарты

– Хотела бы я знать, что он притащил, – проворчала экс-майор. – В рюкзаке какая-то угловатая штука, похожая на ящик.

– Наше юное дарование, – сказал Микеле, – говорило про некий термоконтейнер с тупанауману, который будет привезен специально для тебя, любовь моя.

– Тупанауману? – Переспросила Чубби. – Я и слова-то такого не знаю.

– Я тоже не знаю, – сказал он. – Это какое-то аборигенное название.

На террасу вихрем влетела Люси, держа обеими руками квадратный пластиковый контейнер, покрытый каплями росы, а местами даже звездочками инея.

– Joder! До чего он холодный! – Пискнула она и, открыв кухонный фризер, быстро запихнула контейнер на свободное место. – Уф! Я чуть не отморозила пальцы!

– Aloha! – Рявкнул вошедший вслед за ней Хаген и бросил в угол пустой рюкзак.

– Iaora oe, – ответила экс-майор. – Я понимаю, что ты по нам соскучился за пять дней, однако совершенно не обязательно так кричать.

– Извини, Тётя Чубби, я просто на взводе. Очень торопился, чтобы тупанауману не разморозились. Их надо замораживать быстро, и только один раз. При повторном замораживании половина полезных свойств исчезает. Прикинь?

– Я бы прикинула, если бы знала, что это такое.

Люси изумленно выпучила глаза.

– Ма! Ты не знаешь? Это же специальная фигня для беременных женщин, когда уже довольно большое пузо. Она такая, типа глубоководного кальмара, или может быть, каракатицы. Она светится, как фосфор. А ночью она всплывает, и её ловят на такую хреновину, вроде сетчатого мешка с чуть-чуть протухшими мидиями.

– Кажется, я знаю, что это, – сообщил Микеле и подвинул ноутбук поближе. – Сейчас попробую найти общеупотребительное название… Так. Это, все же, каракатица. Она называется «магическая диадема», и она действительно содержит очень интересный комплекс биологически активных веществ. Сколько вы их притащили?

– Килограммов пять, – ответил Хаген. – Типа, с запасом. Не выбрасывать же улов.

– Действительно, с запасом… – Микеле хмыкнул. – … Раз в десять, если я правильно разобрался в том, что тут написано про дозировку. Надо будет узнать, кто из наших знакомых в аналогичном положении. Штука хорошая. Поделимся, верно?

– Ага! – Подтвердила Люси. – Замороженная тупанауману хранится сколько угодно!

– Замечательно! – Подвела итог Чубби. – Спасибо, дети! Хаген, ты голодный?

– Как бы, очень, – честно ответил он.

– Тогда быстро мой руки и за стол… Люси! Давай-ка, корми своего мужчину!

– У меня все готово, – невозмутимо ответила та, вооружаясь поварешкой, – а, между прочим, папа зажал info про Немезиду! Вот!

– У-упс… – Протянула Флер.

– Ну, если вам интересно… – начал Микеле, прикуривая сигарету…

Молодежь издала утвердительный визг.

– Тогда, – продолжил он. – Начнем с самого начала. Итак: Space-drone «L-Sailer» был отправлен 8 марта, и разогнанный околоземным орбитальным лазером до 15.000 километров в секунду (или пять сотых скорости света), 29 августа пересек систему Немезиды. В самой системе «L-Sailer» находился всего около часа, однако, благодаря качественно выполненным расчетам, удалось провести этот аппарат почти вплотную к Ктулху, всего в 10.000 километрах. И что же мы узнали после расшифровки пакетных лазерных сигналов с дрона?

– И что же мы узнали? – Нетерпеливо спросила Люси.

– Прежде всего, мы получили прямое подтверждение предыдущих расчетов. Немезида действительно в полтора раза больше Юпитера по диаметру, и в семь раз – по массе. У Немезиды действительно 4 более-менее крупных спутника, и один из них – Ктулху – обращается по орбите со средним радиусом полмиллиона километров. Поверхность Немезиды разогрета до 700 по Цельсию, и Ктулху получает от нее достаточно тепла, чтобы средне-ктулхианская температура составляла около плюс 10 по Цельсию. Это, заметим, уже данные замеров, произведенных дроном.

– А атмосфера? – Спросил Оскэ.

– Есть, – ответил Микеле. – Она примерно в четыре раза менее плотная, чем на Земле. Состав: водород, азот, водяной пар, аммиак, метан. Прочее – в пределах 1 процента.

– Короче, жизни там нет, – заключила Флер.

Агроинженер улыбнулся и покачал головой.

– Как раз наоборот, весьма вероятно, что она там есть. Док Энди Роквелл в статье в «Nature» в начале года основывался как раз на гипотезе о такой, богатой водородом, восстановительной атмосфере, порожденной водородным ветром Немезиды. Роквелл описал возможный химический механизм жизни в условиях Ктулху и, внимание! Он предсказал наличие ряда примесей в атмосфере, исходя из метаболизма этой жизни.

– И эти примеси обнаружены? – Спросила Чубби.

– Некоторые, да, – ответил Микеле. – Но это ещё не всё. Как и предполагал Роквелл, в атмосфере Ктулху постоянно происходят довольно мощные грозы – на видео легко рассмотреть электрические разряды, а на поверхности Ктулху имеются глюкеаны.

– Глюк – что? – Переспросил Хаген.

– Это моря из вязко-текучей субстанции, – пояснил агроинженер, – что-то наподобие разбавленного силикатного клея. Слово «Глюкеан» составлено из «Glue» и «Ocean».

– Вот это круто… – протянул Оскэ, – …и что теперь?

– Когда к Немезиде может полететь более серьезный корабль? – Уточнила Флер.

– До нее больше двухсот миллиардов километров, – напомнил Микеле, – а разогнать лазером можно только очень маленький аппарат, дрон типа «L-Sailer».

Флер постучала кулачком по своей коленке.

– Joder! А как же проверить, есть там жизнь или нет?

– Не знаю, – сказал Микеле. – Что-то даст детальный анализ info, собранной дроном.

– Опять придется ждать, – вздохнула она.

– А в i-net есть видео с этого дрона? – Спросила Люси.

– Да, – Микеле кивнул. – Но первичное качество дерьмовое. Послезавтра обещают выложить обработанный вариант, где Ктулху будет виден, как Земля со спутника.

– Классно! – заключил Оскэ. – Посмотрим!

– Кстати о посмотреть, – вмешалась Флер, – кое-кто обещал охотничье кино.

– Кое-кто привез диск, – в тон ей ответил Хаген.

– Замечательно! – сказала Чубби. – За ужином посмотрим кино вместе, согласны? По глазам вижу: согласны. А в интервале между сейчас и ужином какие-нибудь очень хорошие ребята могли бы немного помочь на ферме. Микеле объявил авторитарный запрет на мою работу в дыхательной маске в ангаре, где латексная эмульсия.

– И правильно сделал, – сказал Оскэ. – Прикинь, Тётя Чубби, это про тебя написано в любой инструкции по ТБ. В смысле, не лично про тебя, а…

– …А я что-то не помню на ферме никакого ангара, – вмешалась Флер.

Люси ехидно хихикнула и ответила.

– Чаще надо бывать дома. Теперь там есть ангар и монтажный робот на кран-балке.

– Я поясню тему, – добавил Хаген. – Мы с Люси послезавтра летим на конверсионную ярмарку в Паго-Паго и попробуем толкнуть там десяток летучих блинов-бубликов. А практически, они ещё не покрашены, не просушены и не смонтированы.