Dream A Little Dream Of Me

– Вы, англичане, совсем современной литературы не читаете, если она не пропитана духом снобизма и рафинированной интеллектуальности? А, между прочим, ваш земляк Терри Пратчетт весьма умен и без напускной надменности. Сьюзан Сто Гелитская – героиня его романов, внучка Смерти, весьма занятный персонаж, у которой есть чему поучиться.

– Возьму на заметку. А этот Ваш профессор, он…

– Мисс Элеонора ван Руж, успокойте своего соседа или покиньте аудиторию вместе с ним.

– Элеонора? – Хиддлс чуть не лопнул со смеху.
– Не странно, что ты такая злая. Если бы меня назвали таким бабу… - фраза утонула в пончике, которым Элла изобретательно заткнула болтливого соседа.

– Весьма признателен. Можете также снять с него капюшон, говорят, в помещении именно так и поступают.

– Извините, мистер Гордон, не могу выполнить Вашу просьбу, иначе внимание аудитории переключится на моего непутевого соседа. Он вчера погулял немного больше, чем следовало бы…

Дальше лекция о магии и музыке пошла своим чередом. Хиддлстон сжевывал уже который пончик, Элла переживала, что стратегический запас выпечки закончится раньше пары, но пакетика хватило на Его Прожорливость и оставшиеся минуты.

– Может, сходим и выгуляем насильно скормленные мне калории? – предложил Том.

– А мы все не сдаемся и не отступаем? – вздохнула Элла, собирая вещи.

– С чего бы? Вы же сами навязали мне игру.

– Навязала? Очень даже наоборот, спасала от дурной участи. Но Вы же не отступитесь.

– Вы всех так запугиваете или решили провести для меня эксклюзивный инструктаж?

– Нет, я всех предупреждаю, чтобы не оказаться виноватой, но никто мне не верит, пока не становится слишком поздно.

– Я весь трепещу, просветите же меня скорее.

– Как там в вашем популярном сериале говорилось, - она изобразила крепкую задумчивость и произнесла тоном, которым обычно запугивают маленьких детей: - Я выжгу тебе сердце.

– Что ж, по крайней мере, мы перешли к неофициальному общению без каких-либо форм вежливости, - сказал Том в толпу, потому что Элла уже побежала вниз.

Девушка спустилась к кафедре. Мистер Гордон обнял Эллу и поцеловал в щеку, они склонились над ее почерканными заметками.

«Да она издевается надо мной! Пора это прекращать», - подумал Том, покидая аудиторию.

Комментарий к Oh, Lady, Be Good

http://vk.com/doyoubelieveinfaeries

Хештэг к главе #DaLDoM_BeGood

========== Can Anyone Explain? (No, No, No!) ==========

Свет погас, остался один прожектор, который осветил середину сцены. Послышались первые ноты музыки, это были удары: один, второй, третий, в такт им покачивались два огромных веера. Хриплый голос начал петь, первый веер немного опустился, открывая публике склоненную голову танцовщицы. Каштановые волосы, уложенные «холодной волной» и украшенные перьями. Она нерешительно, медленно подняла голову, ее губы слегка тронула улыбка. Второй веер подался вверх, открывая маленькие туфельки, и остановился на середине икр, она стыдливо покрутила носочком и опять прикрыла лицо за веером. Зал взорвался свистом и аплодисментами.

Том застыл на месте. Он не слышал, как Эванс говорит ему, что эта Southern Belle* даже лучше, чем ему рассказывали. Еще не показалась из-за ширмы, а уже поставила публику на уши. Том сидел и не сводил взгляд с ее лица, когда Реннер тормошил его, спрашивая, не затруднит ли его озвучить заказ. Он смотрел на ее улыбку, зеленые глаза, укрощенные кудри и думал, что сегодня однозначно его день.

Тем временем в ход вступили ударные и мощные гитары, веера взметнулись в воздух и в мгновение ока поменялись местами, зрители не увидели ничего, кроме огня перьев. Она продолжала сокращать между ними расстояние, пока не открылась шея и широкие лямки бельевого корсета, стилизованного под старину. Снизу, чуть выше коленок показалось кружево нижнего белья. Перья покачивались в такт ее движениям, призрачный силуэт бедер выводил ритм, соблазнял своей недоступностью. Девушка завела один веер за спину и на короткое мгновение открыла облаченное в ткань бедро, вот когда публика действительно сошла с ума, но танцовщица смутилась пуще прежнего, веер в ее руке дрогнул и соскользнул, оголяя плечи, которыми она поиграла в такт музыке. Она опускала его все ниже, пока зрителям не открылась оторочка корсета и приподнятая им грудь, вздымавшаяся от частого дыхания. Зал замер.

Музыка тоже, но лишь на миг, чтобы взорваться криком „Feuer! “, что послужил призывом к действию. Девушка отбросила напускную манерность и застенчивость, перья взметнулись и превратились в пожар. То и дело зрителям открывалось то бедро, то плечо, движения сводили с ума и завораживали, казалось, сама танцовщица поддалась безумию толпы, но она все так же расчетливо и порциями дарила удовольствие беснующейся публике, пока с последними тактами не рухнула на пол, скрытая пологом из вееров.

– Это она, - только и смог выдохнуть Том по окончанию номера.

– Да, - согласился Джереми, - она впечатляет. Даже не представляю, что случилось, сними она хотя бы чулок. Я бы себя не контролировал.

– Ты не понял, Джер, это она, Элла.

– Губа не дура, - прокомментировал сложившуюся ситуацию Крис.

***

Девушка переоделась и вышла в зал, чтобы до закрытия перекинуться парой слов с ребятами, съесть припасенный для нее сэндвич, просто выдохнуть адреналин танца. Когда она уже подходила к стойке, ее схватили за ногу. Парень у входа собрался, он ждал, выйдет ли ситуация из-под контроля после того, как Элла вежливо объяснит клиенту правило касательно личных контактов.

– Может, станцуешь приватный танец? – она услышала знакомый британский акцент и расслабилась, улыбнулась Кайлу, все в порядке.

– Я сверхурочных не беру, дорогуша, - хмыкнула Элла, за эти несколько мгновений она успела взять себя в руки и вернуть невозмутимую надменность. Реннер рассмеялся, подвел счет: один-один и зааплодировал, Эванс тоже не выдержал и присоединился к одобряющей реакции друга.

– Присядешь к нам, - не сдавался Хиддлстон, - я обдумал твое предложение и хочу поговорить, - он улыбнулся, приглашая девушку занять место рядом.

– Давай поговорим о твоей неотразимости наедине, - нехотя согласилась она и продолжила путь к барной стойке. Том поплелся за ней. «Два-один не в твою пользу», - шепнул Реннер, Хиддлс сделал вид, что не расслышал.

Элла вяло пощипывала бургер, предстоящий разговор отмел вполне справедливое чувство голода, осталась только усталость, не разыгранная, а самая что ни на есть настоящая. Том сел рядом и ждал, когда же на него соизволят поднять ясны очи. Он до сих пор не мог поверить в свою удачу и теперь сидел, боясь ее спугнуть. Чтобы наконец выиграть хотя бы один кон, надо тщательно взвешивать слова.

– Сколько раз я должна тебе повторить, что игры со мною плохо заканчиваются, чтобы ты понял, от меня надо бежать быстро и не оборачиваться, - она пыталась говорить спокойно, с ленцой, как обычно, но голос подводил, и виной тому отнюдь не физическое истощение. – Ты милый и симпатичный дуралей, любимчик публики, в какой-то мере ты мне симпатичен. Обычно я не предупреждаю дважды, но…

– Милая моя Элеонора, - начал Том, как и обещал, он взвешивал каждое слово, особенно последний увесистый булыжник ее имени. Прилив злости неожиданно взбодрил Эллу, теперь с ней можно поговорить о деле. – Не верю я в твою жалость, как и в свою детскую непосредственность. Ты азартна и тщеславна, дорогая, и привыкла побеждать. Я тоже не люблю отступать. Раньше все плясали под твою дудку. Я предлагаю новые правила, не хочу участвовать в предприятии, где я безвольная пешка.