Древняя Русь. Город, замок, село

Из истории керамического производства и данных русской этнографии известно, что специальные технические приспособления применялись только во второй и четвертой операциях технологического процесса; это гончарный круг для придания формы самому изделию и гончарный горн для обжига. Каких-либо дополнительных специальных инструментов у гончара, как правило, не было. Для выглаживания поверхности глиняного теста на изделии применяли лоскут овчины, окунутый в воду, а для обработки венчиков и других профильных элементов применялись бочарки в виде деревянных сегментов, разнообразные палочки, а иногда и просто щепки.

Продукцией древнерусских гончаров была многообразная посуда, детские игрушки, кирпичи, облицовочные плитки и, наконец, расписные писанки. Основной наиболее массовой керамической посудой Дровней Руси были кухонные печные сосуды — горшки, крынки, жбаны, миски, сковороды. Из глины изготовляли также всевозможные светильники, рукомойники, корчаги, амфоры и ряд подобных изделий.

Подавляющее большинство известной нам древнерусской посуды изготовлено на ручном гончарном круге. Переход от лепной керамики к гончарной, т. е. к круговой, произошел в конце IX — начале X в. (Рыбаков Б.А., 1948).

Среди археологических материалов каких-либо остатков гончарных кругов и их деталей не сохранилось. Это объясняется тем, что гончарные круги в продолжение тысячелетий делались из дерева.

Наиболее полно представлена техника гончарного ремесла на стадии обжига изделий. Археологами раскопано более 10 хорошо сохранившихся гончарных горнов X–XIII вв. Гончарные горны раскопаны в Белгороде (Хвойко В.В., 1913), во Вщиже (Рыбаков Б.А., 1948), в Старой Рязани (Черепнин А.И., 1903), в Райковецком городище (Гончаров В.К., 1950), в Киеве, в Вышгороде, в Донецком городище и ряде других мест.

Б.А. Рыбаков в «Ремесле Древней Руси», рассматривая все виды древнерусских гончарных горнов, выделяет две системы: горны двухъярусные с прямым пламенем и горны горизонтальные с обратным пламенем. Система вторых горнов технологически более совершенна (Рыбаков Б.А., 1948, с. 352).

Наиболее полно раскопаны и технологически изучены горны из Белгорода Киевского, там раскопаны обе системы горнов.

Наиболее древние горны относятся к X–XI вв. Раскопано девять горнов, располагавшихся группами по два-три горна. По конструкции все горны относятся к первой системе, т. е. представляли собой двухъярусные глинобитные сооружения, которые имели верхнюю обжигательную наземную камеру с глинобитным сводом на плетеном из лозы каркасе и вырытую в земле нижнюю топочную камеру, к которой примыкал длинный топочный канал и большая овальная притопочная яма. Форма горнов была грушевидной и круглой. Размеры различные: диаметры обжигательных камер от 1,3 до 2 м. Большинство горнов было круглой формы. Грушевидные горны имели удлиненную обжигательную камеру с устьем длиной до 1,8 м.

Примером круглых горнов может служить один из лучше сохранившихся горнов, который находился в углубленном квадратном помещении размером 3,5x3,5 м. Высота этого горна равнялась 1,45 м, из них обжигательная камера имеет 0,5 м (верхняя часть свода не сохранилась). Стенки свода глинобитные толщиной у основания 20 см, а в верхней части до 10 см. Под печи тоже глинобитный, сильно прокаленный, твердый, коричневого цвета, его диаметр 1,5 м. По краям пода вдоль стенок свода шло 11 отверстий (продухов), являвшихся жаропроводными каналами, соединявшими верхнюю камеру с нижней. Продухи имели круглую форму диаметром 15–20 см. Нижняя топочная камера этого горна сохранилась очень хорошо. В центре ее находился широкий материковый столб «козел», сильно ошлакованный огнем. Он поддерживал под обжигательной камеры. К горну подходил широкий топочный канал (табл. 113, 1).

Рядом с горнами находились небольшие постройки размером 3x2 м, углубленные в землю на 0,6 м, являвшиеся гончарными мастерскими, где изготовлялась различная керамическая продукция. Здесь были найдены горшки, кувшины, голосники, сковороды, корчаги, корчажцы, крышки, декоративные плитки, игрушки и другие изделия. Все эти предметы хорошо датируются X–XI вв. и свидетельствуют, что в это время здесь был значительный керамический центр.

Горн, раскопанный В.В. Хвойко в Белгороде в слоях XIII в., относится к горнам второй системы, т. е. горизонтальным горнам с обратным пламенем.

Горн был расположен у ворот Белгородского детинца с внешней стороны крепостных стен. В плане горн имел грушевидную форму. Длина горна 3,25 м, ширина 2 м, высота сохранившихся стенок 0,8 м. В центре горна находилось плоское возвышение, имевшее поперечный дымоход, входящий в вертикальное отверстие в середине выступа, через которое газ уходил дальше вверх. Система дымоходов была устроена так, что нагретый газ из передней части, где была топка, шел огибая выступ и нагревал все сосуды, которые находились в задней части канала. После этого горячие газы попадали в поперечный канал, откуда уходили вверх. Во время раскопок в заднем канале горна были вскрыты находившиеся там сосуды в количестве около 15 штук (Рыбаков Б.А., 1948, с. 351 — табл. 113, 7).

Каких-либо других приспособлений и инструментов гончарного дела археологам найти пока не удалось. Сама же продукция керамического производства в Древней Руси рассматривается в следующем томе Археологии Древней Руси.

Стеклоделие.

Русское стеклоделие, зародившееся в начале XI в., в XII–XIII вв. достигло значительного развития. В начале XI в. появилась масса стеклянных бус разных типов собственного русского производства, которые в XII в. совершенно вытеснили бусы привозные. В середине XI в. появляется столовая стеклянная посуда и разнообразные туалетные и иные сосуды. В XII в. столовая посуда распространяется очень широко, даже в быту рядовых горожан. В первой половине XII в. появляются стеклянные браслеты отечественного производства, которые к началу XIII в., вероятно, носила каждая русская горожанка. После монголо-татарского нашествия, когда в русских городах шел процесс восстановления ремесла, некоторые отрасли стеклоделия были потеряны: прекратилось изготовление стеклянной столовой посуды, перестали делать оконное стекло, в производстве остались только некоторые предметы украшений — бусы, перстни, браслеты (до середины XIV в.).

Древнерусские стеклянные изделия в зависимости от назначения делали из стекла разного состава. На изготовление стеклянной посуды, оконного стекла, бус, перстней, браслетов шло калиево-свинцово-кремнеземное стекло, слабо окрашенное или цветное. Для производства мелких поделок и подобных изделий, разного рода поливы, игрушек, писанок широко применяли свинцово-кремнеземное стекло с окраской в разные цвета.

В состав шихты калиево-свинцово-кремнеземного стекла входили песок, окись свинца (сурик) и поташ. Металлический свинец перед составлением шихты предварительно превращали в окись путем обжига. Для варки стекла брали две части песка, одну часть окиси свинца и одну часть поташа.

О технологии варки стекла в Древней Руси каких-либо данных мы не имеем, но вероятнее всего, эта технология была двухступенчатая. Сначала спекали смесь сырьевых материалов, нагревая ее в печи, затем эту массу «фритту» — варили в специальном горне при высокой температуре, превращая ее в прозрачный вязкий расплав, из которого в дальнейшем изготовляли стеклянные поделки.

Техническими приемами обработки стеклянной массы при изготовлении разнообразных изделий были традиционные средневековые операции — выдувание (дутьё) и вытягивание или накручивание. Вся стеклянная посуда Древней Руси изготовлялась техникой выдувания.

Первые древнерусские стеклоделательные мастерские были обнаружены в Киеве во время раскопок на усадьбе А.А. Петровского в 1907–1908 гг. Остатки мастерской составляли «ряд глиняных горнов и печей особого устройства» в окружении «поврежденных огнем, отчасти расплавленных стеклянных браслетов и таких же колец» (Хвойко В.В., 1913). В 60-е годы остатки стеклоделательных мастерских были обнаружены в Старой Рязани, Новгороде, Серенске и других городах.

Прямых свидетельств стеклоделательного производства — печей, стекловаренных горшков, запасов сырья и производственных отходов, на этих памятниках найдено очень мало. Остатки одной мастерской, сильно разрушенной позднейшими ямами, были открыты в 1951 г. в Киеве на Подоле и на территории Киево-Печерской лавры (Богусевич В.А., 1954).