Дроу в 1941 г. Я выпотрошу ваши тела во имя Темной госпожи

Не ожидая от самого себя такой прыти, оператор подпрыгнул и вытянулся по стойке смирно. Камера снова прыгнула в его руки, словно оружие.

— ХУМАНС-С…

Произошедшее дальше даже в творящемся вокруг безумии напоминало скорее сон, чем реальность. Мимо него быстро прошел сержант с кривящимся в оскале ртом. На мгновение повернулся и стеганул по нему жутким невидящим взглядом, от которого внезапно захотелось зарыться в землю.

— СМЕР…

Легко, словно дикий зверь, командир запрыгнул на бруствер. Что-то рявкнул неразборчивое, резко взмахнул рукой, и бросился вперед.

Глава 15 Сила накладывает обязательства

* * *

Предместья г. Слобожаны. Линия укреплений.

Ночь, как и бывает в июле, наступила внезапно. Вот только что было еще светло и можно было разглядеть очертания деревьев вдали, и вдруг сверху, словно покрывало кинули. Руку вытянешь, ничего не разберешь.

— Кхе, кхе…

Из засыпанного землей окопа, где застыл сгоревший немецкий танк, высунулась черная рука с потрескавшейся кожей на пальцах. Истово дергаясь из стороны в сторону, она пыталась вцепиться в горелую землю. Ударяла снова и снова, словно плетью.

— Кхе…

Наконец, показалась макушка со невообразимо спутанной шевелюрой. Земля уходила вниз, медленно, словно не желая выпускать, выталкивая наверх свою добычу.

— Кхе, кхе, — хрипло кашлянула голова, отхаркивая из рта землю. — Кхе…

Не успел затихнуть кашель, как раздалось странное шипение, в котором угадывался человеческий голос:

— Хор-р-рошо…

Он был хрипящий, очень низкий и источал полнейшее удовлетворение. Еще удивительнее казалась широкая улыбка на чумазом лице «покойника», что только что вылез из земли. Ничем иным, как бесконечное счастье, эти эмоции и назвать было нельзя.

— … Я чувствуя… тебя, госпожа, — шевелились искусанные в кровь губы, напоминавшие сейчас две кровавые полоски сырого мяса. — Чувствуя…

Не переставая улыбаться, «покойник» начал выбираться дальше. Медленно, цепляясь скрюченными пальцами за землю, он вылазил из обрушившегося окопа. Окажись где-то рядом другой человек, его точно бы хватил удар от увиденного. Из земли, словно из норы, выкапывалось жуткое создание с конечностями, гнущимися самым невероятным способом. Оно загребало землю, вертелось, дрыгало конечностями, снова и снова пытаясь подняться.

— Получилось, у меня получилось… Я чувствуя это…

Риивал глубоко и медленно вдохнул. Погрузил пальцы в рыхлую землю, зачерпнул ее и осторожно поднес к лицу.

— Да…

Землю, и правда, пахли по-особенному. Через густой земляной запах, густо сдобренный порохом и гарью, пробивался что-то пряное, щекочущее ноздри. Дроу улыбнулся; этот запах напомнил ему извилистые тоннели родных подземелий. Точно также пах воздух, стены и земля в святилище Благословенной Ллос.

— Получилось, — блаженное выражение не сходило с его лицо. — Подношение принято…

Сомнений в этом не было. Гекатомба состоялась, и сотни земных душ ушли за Край, навечно став служителями Темной госпожи. Очень хорошее подспорье для той, кто заперт вне времени и пространства без надежды на вызволение.

— Хор-р-рошо.

Дроу едва не мурлыкал, наслаждаясь охватившими его ощущениями. Откат от такого ритуала был особенно силен, и в то же время непредсказуем, отчего редкие хранители темного племени рисковали его проводить. Слишком силен был риск не совладать с последствиями. Вот и сейчас Риивал рисковал испытать все это на себе.

— Хор-р-рошо.

Он снова ощущал себя тем, кем когда-то был. Он дроу, охотник Темного племени, именем которого враги пугают своих детей. Тело снова казалось переплетенным из узловатых мышц и сухожилий. Невероятно обостренным чувствам позавидовали бы и дикие звери. Риивал видел так, словно вокруг был ясный день, а не глубокая ночь. Слышал звуки, которые были недоступны человеческому уху. Различал малейшие запахи, приносимые ветром. Это ощущение самости, невероятной силы и были той опасностью, что подстерегали вершителя древнего ритуала. Образ всемогущества удивительно коварен, иногда заставляя совершать поразительные вещи, а иногда просто вел к гибели.

— За этим подношением, Темная госпожа, будут и другие, — оскалился дроу, показывая зубы. — Много других… Больших и малых…

Вдруг Риивал затих, встав, словно зверь на охоте, в стойку. Ноздри с шумом вдохнули воздух. С готовностью наклонился вперед, повернув голову в сторону запада. Там что-то было.

— Хуманс-с-с, — облизнувшись, прошипел он и потянулся за ножом. — Я же обещал тебе, Темная госпожа, что будут и другие подношения.

Пригнулся, коснувшись земли и руками. Натуральный паук, только гигантских размеров. И, прижимаясь к земле, юркнул в сторону осторожных звуков.

Темнота — не помеха. Дроу, словно скользил по земле, едва касаясь ступнями и ладонями. При малейшем постороннем звуке, шорохе его тело тут же замирало, сливаясь с окружением — холмиками, травянистыми бугорками, рвами. Казалось, не человек двигался, а бестелесный дух.

— … Wer ist da?

Блеклый свет фонарика скользнул по земле, но немец так ничего и не увидел. Часовой решил, что показалось. Снова повесил карабин на плечо и отвернулся, за что и поплатился.

— Хр-р…

Вновь раздался еле слышный шорох, и часовой тут же ощутил у горла холодный метал, через мгновение сменившийся ощущением огня. Тело начало оседать, заливая землю горячей кровью из перерезанного горла. В грязи блеснул кусочек металла продолговатой формы — обыкновенный солдатский жетон, который тут же был схвачен.

Следом за часовым отправился за Край полный связист, вышедший из палатки по нужде. Подслеповато щурясь, он добрался до выгребной ямы, куда в крови и свалился.

— Потерпи, Темная госпожа, потерпи…

Дроу уже не мог остановится. Охотничье возбуждение охватило все его тело, не давая остановиться. Подобно дикому зверю, он уже не размышлял, а лишь охотился на новую и новую добычу.

— Потерпи…

Вновь сделал стойку, почуяв жертву с другой стороны. Там у танкетки бродил сонный часовой, то и дело шумно зевавший и жаловавшийся на свою судьбу.

— … Oh, main Gott… Хр-р-р…

Оказавшись у железной громадины танка, он вдруг захрипел и свалился на землю. Отрезанная голова медленно покатилась к гусеницам, оставив после себя на траве еще один жетон. Рука с скрюченными пальцами сразу же метнулась к нему, хватая блестящий кусочек металла.

— Глупые хуманс-с-с-сы…

Перемазанный в крови с головы до ног, дроу счастливо улыбался. Эти жертвы стали достойным завершением древнего ритуала. Хотя, почему завершением? Прислушавшись к себе, он упрямо покачал головой. Жажда глубоко внутри него и не думала проходить, а требовала все новой и новой добычи.