Дроу в 1941 г. Я выпотрошу ваши тела во имя Темной госпожи

Громко кашлянув, Жуков переступил порог, пересек комнату и оказался прямо напротив обвиняемого.

— Почему же никто не добился? — усмехнулся он, взглянув прямо в глаза полковника. — Не так давно я сам лично разговаривал с этим человеков. Прямо сейчас в городе Слобожаны держит оборону недавно сформированный 101-ый полк полковника Захарова, примерно полторы тысячи рядовых бойцов и командиров. И, представляете, в разговоре он даже не заикнулся про отсутствие укреплений, нехватку личного состава и боеприпасов. Он лишь спросил сколько должен держаться его полк.

Глядевший исподлобья, Кравченко потемнел лицом. Явно надеялся, что ему удастся убедить трибунал в своей правоте, и ему дадут еще один шанс.

— И мне только что доложили, что полк полковника Захарова успешно отбил попытку противника сходу ворваться в город. Причем сделал это с большими потерями для немцев, что уже подтвердила авиаразведка. Вот так-то, гражданин Кравченко…

При слове «гражданин» у обвиняемого дрогнули плечи. Из него, словно вынули стержень.

— Значит, и вы могли своими силами организовать оборону так, чтобы встретить врага во всеоружии. Но вы запаниковали, испугались за свою шкуру, — Жуков уже забыл о том, что в другом времени и месте этого полковника можно было понять и оправдать. Сейчас он видел перед собой лишь паникера и труса, действия которого могли привести очень серьезным последствиям на этом участке фронта. Ведь, он был не просто рядовым красноармейцем или комроты, а возглавлял крупное воинское соединение, неполную бригаду, по-хорошему. — Вы даже не смогли грамотно организовать отход. В городе было сожжено много продовольствия, боеприпасов. Вы вывезли лишь каплю в море. Вдобавок, заблудились в лесу, где плутали больше суток.

Покачав головой, Жуков резко развернулся к членам военной коллегии трибунала.

— Думаю, товарищи, картина абсолютно ясна, — сухо подытожил генерал. — А теперь продолжайте без меня, сегодня я должен быть в Москве.

Кивнув, он вышел из комнаты. Ожидавший его у здания ординарец облегченно выдохнул при виде генерала.

— Пусть заводят, — бросил Жуков, направляясь к самолету.

Быстро взобрался по лесенке в самолет и сразу же углубился в свои записи. По прилету нужно будет немедленно прибыть в Кремль для доклада об обстановке на местах, а для этого следовало подготовиться.

— Взлетаем, товарищ генерал, — донеслось из кабины, и взревели двигатели, заставляя машину сотрясаться от хвоста и до самого носа.

А через минуту Жуков уже и думать забыл обо всех недавних событиях, сосредоточившись на своих соображениях. Но, задержись в штабе хотя бы на пол часа, он наверняка бы узнал еще кое-что любопытное о г. Слобожаны и оборонявшем его 101-ом полку. Ведь, именно в этот самый момент в штаб звонил тот самый полковник Захаров и докладывал о странном поведении противника. После неудачной дневной атаки немцы почему-то решили отойти от города, хотя недостатка в силах они явно не испытывали…

Кстати, есть еще пара необычных книг о 41-ом.

ПЕРВАЯ о друиде, населившим белорусский лес живыми чудовищами и натравившим их на немцев. https://author.today/reader/262130/2357408

ВТОРАЯ о физике из будущего, с помощью плазмомета испепелявшего немецкие танки, самолеты, эшелоны и целые города https://author.today/reader/314768/2871650

Глава 16… И что же теперь?

* * *

с. Сургодь, Мордовская АССР

Кудяков Наджип, председатель колхоза, открыл дверь клуба и удовлетворено хмыкнул. Целый час до сеанса, а зал уже полон — яблоку негде упасть. Сразу видно, что народ соскучился по такому делу. Война, смерть, страх, а душа все равно требовала чего-то светлого, душевного.

— Эх, проклятая, будь она неладна, — тяжело вздохнул он, как некстати вспомнив недавние сводки СовИнформБюро.

Раньше кинопередвижка часто в село приезжала. Считай, раз, а то и два раза в месяц, точно какой-нибудь фильм показывали. В сельском клубе тогда не то что в проходе сидели, в окнах гроздьями висели. По два раза приходилось одну и ту же пленку крутить, чтобы все успели посмотреть. Если же «Трактористы» или «Волга-Волга» привозили, то, вообще, пиши — пропало. Стены трещали от наплыва желающих, парни рожи друг другу в кровь били за место в зале, девки волосы у товарок вырывали.

Сейчас, понятное дело, им не до фильмов было. Кинопередвижка теперь все больше хронику возит. Крутят то про трудовые будни на заводах, то про колхозную страду. На экране мужчины и женщины работают на станках, рубят уголь и плавят метал, ухаживают за скотиной. Словом, крепят тыл.

— Вась, чего сегодня привёз? Надеюсь, не про уборку хлопка в Узбекистане? — Кудяков поймал за рукав совсем молоденького оператора, хотевшего прошмыгнуть мимо. Подмышкой у того как раз была бобина с плёнкой зажата. — Чего молчишь? Заснул что ли?

Оператор, шмыгнув носом, остановился.

— Не-ет, Наджип Загидуллович, не сплю, — а у самого глаза красные, воспаленные. Ясно, что сутками приходится на кинопередвижке. по нашим дорогам трястись. Где уж тут поспать. — Сегодня какого-то Халдея показывать буду.

— Еврея что ли? — у председателя брови взлетели вверх.

— Не знаю, имя вроде русское — «Евгений», — Василий показал на бобине с плёнкой наклейку. — Это военный корреспондент из Москвы. Дали команду его показывать, мы вот и показываем… Э-э, пойду я, а то люди вон уже шуметь начинают.

Через полчаса, как с колхозной конторы бухгалтер и табельщики пришли, наконец начали показ. Щелкнули выключателем, туша свет. Зажужжал аппарат, и по белому полотну на стене сначала побежали серые линии, а после появилась картинка.

— Товарищи, фильм расскажет о военных буднях энской части, — оператор начал по бумажке читать заготовленный текст. — Вы увидите, как бойцы Красной Армии повышают мастерство владения оружием, боевой техникой. Это и подготовка оборонительных укреплений, и уничтожение немецких бронетранспортёров и танков, и установка мин.

Едва на экране появилось какое-то поле, где десяток коротко стриженных парней внимательно слушали командира с орденом Красной Звезды на груди, как в зале повисла мёртвая тишина. Люди с жадным любопытством и заданной надеждой всматривались в лица бойцов, а вдруг узнают кого-то из родных. Ведь, почти у каждого из них кто-то — отец, брат, сын или дядя — ушел на фронт, и с концами.

— … Здесь расчёт орудия учится готовить позицию, укрытие для личного состава, — продолжал озвучивать оператор, не забывая крутить ручку аппарата. — Вчерашние мальчишки на глазах превращаются в опытных артиллеристов, готовых обрушить на врагов настоящий смертельный дождь из свинца и пороха.

Следом уже показывал небольшой полевой аэродром с замаскированными самолётами. Камера крупным планом выделила небольшой окоп, обложенный мешками с песком и торчавший оттуда пулемётный ствол. Оттуда же выглядывала и голова наблюдателя в каске. Сразу чувствовалось, что бдел.

— … Наши советские лётчики готовятся к вылету, чтобы снова точным попаданием поразить немецкий поезд с техникой и солдатами. Опытные механики перед вылетом проверяют технику, заправляют горючим, заряжают пулеметы.