Другая жизнь. Назад в СССР-2

— Трусы себе купи, — сказал «мой внутренний голос», — костюм и акваланг. Бритвенных лезвий «Жилет». Скоро бриться придётся. Отцу можешь электробритву купить, матери — электрическую швейную машинку с оверлогом.

— У неё «Чайка» есть с зигзагом. Ей хватает.

— Можно за четыреста тысяч привезти мотоцикл. Дядьку озадачь, пусть договорится с моряками.

— Другой вопрос… Стоит ли вообще принимать от родственников Тиэко деньги? Получается, что я убил якудза и получил за это деньги.

— Обсуди сегодня этот вопрос.

— Обсужу. Но, может, с общих продаж картин тоже набежит?

— Не жалко продавать?

— Что их, солить, что ли? Пусть японцев радуют.

— И скалолазок продашь?

— Надо будет, ещё нарисую. Пусть забирают.

— Якудза всё скупит, — хмыкнул «мой внутренний голос».

— Пусть покупают хоть за сколько миллионов.

— Полагаю, цена одной твоей картины на аукционе может начинаться с десяти тысяч йен. Сто картин — это уже миллион. Но скорее, всего их разобьют на группы. Тогда цена может быть выше.

— Да, пофиг. И так нормально.

— Полагаю, тебе сегодня поступит предложение, от которого нам будет трудно отказаться. Раз уж дедушка так рьяно взялся за печать книжки манги, они её раскрутят, только держись. Вот с неё и будет у тебя основной доход, потому что вся эта история с русскими картинами скоро закончится. Спрос на картины не вечен. Рынок не резиновый. И скоро насытится. А вот тема манги в Японии вечна. И тема якудза, тоже вечная. И тема борьбы добра со злом — вечная. Так, что, ты на хорошую тему, хе-хе, подсел. Только деньги ты будешь получать не в валюте, а в чеках «Внешпосылторга». По курсу, но всего шестьдесят пять процентов от поступившей суммы. И отовариваться на них в «валютном» магазине «Берёзка». И с миллиона йен ты получишь меньше двух тысяч рублей.

— Да и насрать, — сказал я, засыпая. — Главное, чтобы поступали.

* * *

Ещё при отлёте, я одну коробку листов тонкого картона с рисунками для манги и саму мангу, просил не опечатывать, так как это был подарок для Тиэко, и вёз самолично в своей ручной клади. Куратор, почему-то даже не удивился моей просьбе, но пролистал и просмотрел все картинки тщательным образом.

Теперь я, как и обещал Тиэко в музее, вёз мангу на «сэйшн», как назвал вечеринку Тэкео. На вечеринке будут присутствовать японские дети, их родители и некоторые члены сегодняшней конференции во главе с госпожой Накамура. Мы поместились в одну машину, но нам втроём на заднем сиденье было немного тесновато, так как мы были одеты по-зимнему.

Токио снова горело рекламными огнями и казалось, что драконы, полуобнажённые красотки и самураи выпрыгивают со щитов словно голограммы. Особенно, если немного прищурить глаза. Чем я и занимался всю долгую поездку.

Особняк губернатора-социалиста не отличался скромностью. Это было двухэтажное, но очень обширное по площади строение. Ещё более обширной была лужайка, больше похожей на стадион для американского или простого футбола, на которой уже играли около тридцати человек детей. Играли, в том числе и в американский футбол. Или в регби… Я толком в них не разбираюсь. Короче, они бросали дынеподобный мяч и бегали друг за другом, толкаясь и валяясь в пожухлой траве. Среди таких я увидел Тэкео, выделавшегося своими габаритами.

Тиэко играла с кем-то из девочек в бадминтон, но увидев меня, проходящего в компании своих соотечественников, передала ракетку кому-то из зрителей и поспешила за нами, догнала и схватила меня за руку так крепко, словно я не пришёл, а собирался уходить с вечеринки.

— Руку оторвёшь, — бросил я, улыбаясь.

— И оторву! — дыша, словно пробежала десять километров, сказала Тиэко и прошептала, чтобы никто не услышал. — Я так соскучилась, что готова отрывать от тебя по кусочку и съедать.

— Ай-йай-яй, — покачал головой я. — Я, так и знай, еще не до конца дорисовал мангу.

— Ох, ты какой предусмотрительный и коварный! — прошипела она. — Знаешь, чем уберечься! Ты специально это задумал?!

— Сообщили о поездке только два дня назад, представляешь?

Тиэко аж остановилась, дёрнув меня снова за руку.

— Как это только два дня назад?! Приглашение ушло три месяца назад!

Я пожал плечами, вздохнул и предположил.

— Такая у нас бюрократия, наверное.

— Да-да-да… Мне о ваших бюрократах рассказывали. Они круче наших, а наших я бы всех перестреляла.

— Здравствуйте-здравствуйте, — услышал я голос губернатора Минобэ.

Подняв голову, я увидел дедушку Тиэко двух женщин разного возраста и ещё одного японца примерно сорока лет.

— Папа — якудза, — подумал я и сказал: «Здравствуйте».

* * *

[1] Кимэ в каратэ — это концентрация всех усилий тела на конечной фазе удара (или блока). Усилия включают как физические компоненты — напряжение мышц и натяжение связок, так и психические — готовность к бою, собранность, решительность.

[2] «Бычье сердце» — сорт помидоров.

Глава 30

Попа-якудза, улыбнувшись, попросил называть его «Минобэ-сан нидан». Мне представляться не пришлось. Мои сопровождающие по очереди представились и замолчали, давая мне возможность вести беседу, так как виновником сборища был, всё-таки я, а не они.

— Хороший дом, — Минобэ-сан. — И здорово, что вы пригласили всех ребят.

— Мы не приглашали, — рассмеялась Тиэко. — Это школа. Они тут учатся и живут. Дедушкин дом с другой стороны. Со стороны моря. Хотя и школа — это тоже дедушкин дом, да. Он отдал его для школы.

— Очень красивое место.

— Пошли, я тебе всё покажу, — сказала Тиэко и потянула меня в сторону от взрослых.

Вокруг спортивной площадки и дома возвышались старые деревья, уже сбросившие листву, но не потерявшие от этого силу и мощь. Дом стоял на возвышенности и участок спускался с неё несколькими террасами, соединённых друг с другом асфальтовыми дорожками и лесенками.

Мы поднялись к самому зданию и пошли вокруг него, заглядывая в окна.

— Внизу учатся младшие, на втором этаже учатся старшие. Вон окно нашего класса.

Она показала пальцем на одно из окон.

— Хотелось бы здесь учиться? — спросил я себя. — А наша школа, чем хуже? Только тем, что в ней не живут? А зачем, когда она, фактически, в шаговой доступности от жилья. И школ у нас по району аж четыре. Не-е-е… Нафиг-нафиг жить в школе. Всё время видеть одни и те же лица.

— Я бы не смог жить в школе, — сказал я. — Дома лучше.

— Многие живут далеко от школы. Им неудобно ездить сюда каждый день.

— У нас школы строят рядом с домами. И детские сады. Из расчёта на, хе-хе, душу населения. То есть на количество проживающих.