Другой брат
Шрифт:
Он наклоняется до уровня моих глаз, его руки ложатся на мои плечи, медленно и успокаивающе поглаживая их. Его ровные движения проникают в меня, и постепенно слёзы прекращаются. Наши взгляды встречаются. Я замечаю, как он сглатывает, а его челюсть сжимается на секунду.
Вблизи я вижу больше, чем раньше, — золотисто-коричневые вкрапления в его зелёных глазах, словно солнечные лучи пробиваются сквозь листья. Едва заметный шрам над левой бровью, настолько тонкий, что его почти не видно. Его губы сжаты в тонкую линию, пока он внимательно изучает меня. Я не знаю, сколько мы так стоим, глядя друг
— Привет, Эйприл.
— Привет, Джеймс, — отвечаю я шёпотом.
Его взгляд переключается с моих глаз на губы и обратно. Его взгляд будто притягивает, увлекает меня. Инстинктивно я делаю шаг ближе. Не знаю, зачем, просто так чувствую. Как будто он магнит. Но вдруг он откашливается и отступает, словно боится обжечься.
Щёки начинают гореть. Я не уверена, что это было, и чувствую себя неуютно, думая, что, возможно, смутила его.
Мои мысли прерывает быстрый топот крошечных лапок, и на лестнице появляется Бэзил, торжественно делая своё величественное появление. Я улыбаюсь, поворачиваюсь к нему и присаживаюсь на корточки.
— Привет, малыш! — мурлычу я.
Он подбегает ко мне, трётся об мою руку, выгибая спину и мурлыча, словно маленький моторчик, звук вибрации разливается по комнате. Я провожу пальцами по его мягкой шерсти, щедро одаривая его лаской. Поднимаю взгляд на Джеймса.
— Спасибо большое, что присмотрел за ним. Это для меня очень важно, — говорю я.
Он дарит мне легкую улыбку.
— Рад, что девочки смогли тебя немного отвлечь. Тебе понравилось?
Я коротко смеюсь.
— Не уверена, что слово «понравилось» подходит. Но это было... интересно. — Стараюсь добавить оптимизма в голос. — По крайней мере, было приятно выбраться из дома. Мы немного посмеялись.
Комната наполняется тишиной, и я, нервно поёживаясь, замечаю, как он хмурится.
— Что? — спрашиваю, не понимая, что вызвало такую реакцию.
— Ты можешь не притворяться со мной, — говорит он спокойно.
Я нахмуриваюсь, не понимая, о чём он.
— Всё нормально, если ты не в порядке, — тихо добавляет он.
Мой взгляд падает на столик в прихожей, заваленный фотографиями в рамках — снимками меня и Лукаса, моментами счастья, которые я когда-то думала, мы будем нести с собой всю жизнь. Я избегала этих фотографий с тех пор, как он ушёл. Не могу вынести напоминание о том, что они теперь представляют жизнь, которую я потеряла. Вместо Лукаса здесь Джеймс, который заботится о Бэзиле и убирается в моём доме. Всё должно было быть совсем по-другому.
Осознание этого накрывает меня, как удар в грудь.
— Я не в порядке, — признаюсь я.
Лицо Джеймса становится серьёзным. Он внимательно смотрит на меня, будто пытаясь прочитать, что происходит у меня внутри.
— Ты ненавидишь меня? — неожиданно для самой себя спрашиваю я.
— Что? Почему, чёрт возьми, я должен тебя ненавидеть?
— Потому что я попросила его уйти. Я... — Глотаю ком в горле. — Я сказала ему, чтобы он ушёл.
Челюсть Джеймса напрягается.
— Мы оба знаем, что он заслужил это. Он не должен был выходить за эту дверь, но он вышел, — говорит он твёрдо.
Я переминаюсь с ноги на ногу.
— Он всё тебе рассказал?
Джеймс фыркает, в его голосе слышится
горечь.— Мама рассказала. Но мы оба знаем, что он не сказал ей всей правды. Я могу сложить пазл.
— Понятно, — шепчу я, не зная, что ещё сказать.
Он слегка кивает.
— Откуда ты знаешь? — спрашиваю, почти боясь услышать ответ.
Его выражение лица становится жёстче.
— Я просто знаю.
Мне хочется спросить больше, но его тон ясно даёт понять, что этого делать не стоит. Я оставляю всё как есть.
— Мне, наверное, пора, — говорит он, направляясь к двери.
— Конечно. Спасибо ещё раз. — Я ненадолго замолкаю, переступая с ноги на ногу. — Извини, что девочки втянули тебя в это. Ты не обязан был приходить, но... я рада, что ты пришёл. — Я благодарно улыбаюсь ему.
Джеймс оглядывается на меня, и его взгляд смягчается, вызывая тёплое чувство где-то внутри меня.
— Не за что, — отвечает он, отмахиваясь от благодарности, и неожиданно наклоняется, чтобы быстро поцеловать меня в щёку, прежде чем развернуться и уйти.
Этот жест застает меня врасплох, оставляя в замешательстве.
Раньше он никогда даже не обнимал меня.
Я хватаюсь за дверной косяк, пока он спускается по ступеням. Когда он доходит до тротуара, он поворачивается, прячет руки в карманы куртки, слегка сутулясь от прохладного воздуха. Напоследок он кивает.
— Пока, Эйприл, — говорит он.
— Пока, Джеймс, — тихо отвечаю я.
Я смотрю ему вслед, пока он не садится в машину и не исчезает из виду. Только тогда мои плечи опускаются, и я выдыхаю.
Закрывая дверь за собой, я наконец ощущаю усталость, накатывающую на меня. Медленно поднимаюсь наверх. Снимаю обувь, откидываю одеяло и забираюсь в кровать, ощущая прохладную свежесть постельного белья. Беру в руки телефон, открываю Инстаграм и вбиваю имя Лукаса в строку поиска.
Пользователь не найден.
Осознание накатывает, словно кто-то разорвал свежие швы — Лукас заблокировал меня. Он действительно это сделал. Прошла всего неделя. Я роняю телефон на прикроватную тумбочку, и глухой стук, кажется, заполняет тишину вокруг. Горе накатывает волной.
Когда я думала, что уже хуже быть не может, он наносит последний удар.
Свернувшись клубком под одеялом, я закрываю глаза, безмолвная и опустошённая, пока тьма не захватывает меня, утягивая в свои глубины.
Глава 13
Джеймс
К тому моменту, как я возвращаюсь домой, настроение окончательно испорчено мыслями о Лукасе. Если бы только другие могли увидеть его таким, каким вижу его я — за этой гладкой, тщательно отработанной маской, которую он носит так уверенно.
Никогда не забуду тот выходной, когда он был на последнем курсе университета. Я тогда всё ещё учился на пятерки и пытался немного расслабиться, играя на гитаре. Но он не смог скрыть своего раздражения. Взбежав наверх, он влетел в мою комнату, кипя от злости.
— Ты можешь хоть сколько угодно практиковаться, — сказал он, стиснув зубы. — Но из этого всё равно ничего не выйдет. Никто никогда не будет воспринимать тебя всерьёз.
После этого он так резко повернул колок на моей гитаре, что струна лопнула.