Другой брат

— Ну что, ребята, хотите пивка? — спрашивает Том, его глаза быстро скользят между нами, он нетерпеливо ждет отклика.

Холодное пиво было бы идеально прямо сейчас. Но нет — мне нужно быть на помолвке у брата. Проблема не в вечеринке или даже в Эйприл. Проблема в том, что мне нужно праздновать моего чёртового брата.

— Как бы я не хотел, у меня сегодня вечеринка в честь Лукаса, — отвечаю я им.

— Ты имеешь в виду его вечеринку по случаю помолвки? — уточняет Оливер.

Я хмыкаю в ответ.

— Ага, — говорит Том с улыбкой, — мои соболезнования, дружище.

— Выпей за меня, ладно? Увидимся на следующей неделе, — говорю я, кидая взгляд на ребят, забираю своё снаряжение и направляюсь к двери.

Оливер идет следом за мной к машине. Лондон хорош для общественного транспорта, но я не рискну ехать на метро с бас-гитарой. Это моя малышка.

— Думаю, я справлюсь. Постарайся насладиться вечером, — говорит Оливер, когда я укладываю свои вещи в багажник.

— Да, чувак, постараюсь, — отвечаю я, поворачиваюсь, чтобы ударить его кулаком, прежде чем открыть дверцу машины и плюхнуться в кресло.

Поворачиваю ключ в зажигании, колонки оживают, выпуская в пространство последний альбом Bound to Oblivion. Я жму на газ, неохотно направляясь на вечеринку к брату.

Расстояние от дома Тома до таунхауса Лукаса и Эйприл в Фулеме не так уж велико, но пятничные пробки в Лондоне всегда — это ад. Но я не жалуюсь, что опаздываю. На самом деле, я благодарен за задержку.

Я глубоко вздыхаю, позволяя басу захлестнуть меня. Плечи и пальцы болят после часов игры. Уже на девяносто минут опоздав, я пропускаю возможность заехать домой переодеться. Лукас должен смириться с тем, как я появлюсь — он будет меня за это доставать, сука занудная, но черт с ним.

Когда я подъезжаю к дому Лукаса и Эйприл, едва сдерживаю стон. Не могу поверить, что я это делаю. Последнее, что я хочу — это притворяться, что всё в порядке, пока мой брат будет изображать счастливую пару с невестой. Я бы предпочёл быть где угодно, но нет — я застрял в роли послушного младшего брата, вести светскую беседу и терпеть скучные разговоры, в которые Лукас меня затаскивает.

Я протягиваю руку через консоль, раскидываю пару случайных свитеров и грязных рабочих жилетов поверх чехла для гитары, надеясь скрыть его. Выходя из машины, я поправляю куртку и начинаю идти.

Мне нужно пережить эту вечеринку, улыбаться и ублажать брата.

— О! Смотри, Питер, он пришёл! — слышу восторженный голос мамы, как только переступаю порог.

Мои глаза сразу находят её, когда она спешит ко мне. Я замечаю папу, стоящего и разговаривающего с молодой блондиночкой, когда я наклоняюсь, чтобы поцеловать маму в щёку и кивнуть ему в знак приветствия, прежде чем крепко обнять её.

Господи, я люблю эту женщину.

— Привет, мама, — говорю я, улыбаясь.

Отпускаю её и оглядываю комнату. Веселая музыка заполняет пространство, и вокруг меня кипят разговоры. Здесь много людей, большинство из которых я не узнаю, за исключением близких подруг Эйприл — Джеммы, Анны и мужа Анны, Мейсона, кажется. Наверное, все эти гости — из её круга. У Лукаса всегда было немного друзей — он как-то больше был поглощён собой, чтобы заниматься другими людьми. Не то чтобы у него не было обаяния, просто ему всегда было удобнее, когда всё крутится вокруг него.

Я наморщил лоб. Джемма в нижнем белье?

Я отбрасываю эту мысль, когда в воздухе вдруг витает аппетитный запах еды. Дом выглядит потрясающе — без сомнений, дело рук Эйприл.

— Ты немного опоздал, дорогой, — мягко упрекает мама, взглянув на свои часы, чтобы подчеркнуть свою мысль.

Я закатываю глаза.

— Мы репетировали. Засиделись. Извини, я здесь.

Её взгляд скользит по мне, от растрёпанных волос до потертых туфель, и она сжимает губы, наклоняясь ко мне.

— Ты не мог хотя бы рубашку надеть? — поддразнивает она.

— Это был бы ещё больший облом, если бы я её надел. Так что нормально, Лукас не обидится, — говорю я, и она хмыкает, забавно поджимая губы. Мы обе прекрасно знаем, что Лукас заметит и не одобрит.

— Сделай мне одолжение, — мама вдруг отвлекает меня.

О Боже, что теперь?

Я поднимаю бровь, готовясь к её просьбе.

— Пойди и найди Лукаса и Эйприл. Прибыли еще гости, а я не знаю, куда они подевались. Уверена, люди их ищут, — говорит она.

Я выдыхаю тяжело, киваю и, обойдя её, направляюсь к лестнице. Заглядывая через дверные проёмы, я ищу счастливую пару. Подхожу к их спальне и останавливаюсь на полшаге, замечая, что дверь в ванную закрыта. Закатываю глаза и стучу.

— Люк? Мама послала меня проверить. Всё в порядке? Ты видел Эйприл? — спрашиваю я.

Слышу несколько вздохов и шепот.

— Джеймс? Это ты? Дай секунду, — отвечает Лукас.

Твою ж мать.

Я точно знаю, кто там с ним. И могу точно угадать, что они там делают.

Я прислоняюсь к дверному косяку как раз в тот момент, когда дверь распахивается, являя взору только что обручившуюся пару, оба выглядят смущено. Я не могу удержать ухмылку — поймал их на горячем. Достаю из кармана медиатор и начинаю его грызть. Старая привычка, от которой не могу избавиться.

Мой взгляд скользит от Лукаса к Эйприл, которая, казалось бы, вжалась в пол, краснея от стыда.

— Не могли подождать, пока вечеринка закончится? — спрашиваю я, забавляясь.

— Ты не мог хоть костюм надеть?

Я вынимаю медиатор изо рта, закатываю глаза и вздыхаю.

— Дай мне отдохнуть, Люк. Я только что с репетиции. В этом мне комфортно. У нас скоро прослушивание, я потерял счет времени и сразу пришёл сюда. Костюмы — это твоя тема, не моя. — говорю я, и он отвечает с раздражением.

— Всё равно, Золотой ребёнок делает, что хочет. Всегда так было, — отвечает Лукас с тоном превосходства.

От меня не ускользает, что он использует слово «Золотой ребенок», но я знаю, что это его любимая шутка, адресованная мне из-за моей тесной связи с родителями, особенно с мамой. Моя близость с мамой не имеет ничего общего с фаворитизмом, но он использует все, чтобы сбить меня с толку и почувствовать себя лучше. Я отмахиваюсь, игнорируя его выпад, когда Эйприл, наконец, встречается со мной взглядом и неловко машет мне рукой.