Друзья и любовники

– Не убегай от меня, – прошептал он ей в самое ухо. Он был так близко, что она спиной чувствовала жар и мощь его большого тела.

– Не знаю, что еще мне остается, – печально проговорила она. – Ты холоден как лед со мной, ведешь себя так, будто тебе невыносимо мое присутствие, и дергаешься как ужаленный, когда я до тебя дотрагиваюсь. – Она подняла на него встревоженный взгляд. – Я думала, мы с тобой друзья.

Он внимательно поглядел на нее.

– Так и есть. Будь со мной потерпеливее. Она посмотрела на его осунувшееся лицо, беспокойные глаза и смягчилась.

– Мне совсем не безразлично, что с тобой происходит, – сказала она тихо. – Что с тобой? Что тебя беспокоит? Расскажи мне, в чем дело?

– Тебе меньше, чем кому-либо другому, дорогая. – Бесстрастной рукой он пригладил выбившийся из ее высокой прически рыже-золотой локон. – Чего ты так скручиваешь волосы? Терпеть этого не могу.

– Но я ведь не цыганка. К распущенным волосам требуются босые ноги, а это шокировало бы нашу хозяйку.

– Ну так шокируй ее. Давай, попробуй, – все так же шепотом предложил он, и впервые за время их сегодняшнего разговора темные усы дрогнули в улыбке.

– Если ты помнишь, последний раз, когда ты меня так подстрекал, я прыгнула в речку во всем, что на мне было, к немалому изумлению целого автобуса туристов. – Она рассмеялась, а потом вздохнула и потерла висок. – Сегодня я не склонна развлекать публику. Голова раскалывается, ноги не держат от усталости. Я мечтаю лишь о том, чтобы добраться до дома и лечь спать.

– Так в чем же дело? – спросил он удивленно.

– Уйти со своего собственного вечера, когда я туг и часу не пробыла? Ты считаешь, это будет вежливо? Элизе он стоил стольких хлопот…

– К чертям дипломатию, – пробормотал он и, еще раз взглянув на ее бледное лицо, добавил:

– Я отвезу тебя домой.

– И бросишь свою жертву? – спросила она, взглядом указав на Мелоди, которая во все глаза смотрела, на них, не замечая усилий молодого человека – вдвое моложе Джона – привлечь ее внимание. – Нет, не надо. Спасибо. Я попрошу Доналда.

Ничего более неудачного сказать она не могла и сразу же поняла свой промах. Глаза его мгновенно потемнели.

– Черта с два ты поедешь с ним, – прорычал он.

Он вдруг наклонился и подхватил ее на руки так неожиданно, что она и охнуть не успела.

– Закрой глаза и стони, – отрывисто бросил он. Тон был настолько повелительным, что она забыла про всю свою независимость и подчинилась ему. Она чувствовала силу его больших рук, тепло великолепного молодого тела, запах одеколона и не могла понять, почему ее бьет дрожь.

– Что с Мадлен? – услыхала она возглас Элизы.

– Перетрудилась, – бросил он на ходу, не замедляя шага. – Я отвезу ее домой. А утром пришлю Хосито забрать машину. Спасибо, Элиза, прекрасный вечер. Доброй ночи.

– А… Доброй ночи. – Элиза даже слегка заикалась от волнения. – Я позвоню завтра узнать, как она себя чувствует.

Джон прошел прямо к выходу, и она слышала, как он говорил с кем-то, кто помогал ему открыть дверь. Наконец они вышли из дома, и ночная прохлада окутала их. Мадлен была благодарна ему за тепло его рук в этом пронизывающем весеннем холоде. Шаль ее они благополучно забыли, но маленькая сумочка на длинном тонком ремешке, что весь вечер болталась у нее на запястье, была при ней.

– Теперь уже можно открыть глаза, – сказал он насмешливо.

Она взглянула на него широко раскрытыми глазами.

– Какой ты сильный. – Слова вырвались непроизвольно и смутили ее.

Он довольно рассмеялся, что делал не часто в последнее время.

– Я еще не вышел в тираж, моя радость, да и канцелярской крысой меня тоже не назовешь.

Что правда, то правда. Он все еще работал на ранчо, чтобы не потерять форму, и мог дать сто очков форы большинству своих ковбоев.

Она пошевелилась и удобно обхватила его руками за шею, почувствовав, как он весь напрягся, когда ее грудь коснулась его груди. Она улыбнулась.

– Ничего не скажешь, оригинальная идея пришла тебе в голову. Что можно взять с женщины, хлопнувшейся в обморок? – Но вдруг ее улыбка погасла, а в глазах застыл испуг. – Боже! Боже мой!

– Что такое?

– Все подумают, что я беременна, – простонала она.

Глава 2

Он остановился возле своего черного «феррари», открыл дверцу и, прежде чем посадить Мадлен в машину, на минуту опустил ее на согнутое колено, скользнув взглядом по ее стройному телу.

– Ну и что тут такого! – сказал он беспечно. – Считается, что у писателей нет предрассудков.

Он обошел машину спереди и сел рядом с ней.

– А с кем я провожу почти все свободное время? – спросила она ехидно. – Теперь скажут, что это твой ребенок.

Он тихо засмеялся и включил зажигание.

– Ты даже можешь назвать его в мою честь. Мысль о том, что у нее мог бы быть ребенок от Джона, вызывала какое-то странное ощущение. Удивленно глядя на его профиль, она пыталась совместить это новое чувство с тем, что она испытывала раньше, – доброй дружбой, которая незаметно исчезала. Что с ней происходит?

Он молча курил, ни на мгновение не отрывая глаз от дороги. Выехав на 610-ю ветку, опоясывающую Хьюстон, он свернул на Монтроуз и двинулся вдоль улицы, где находился маленький домик Мадлен в викторианском стиле.

Это была старая часть города, многие дома там были заново перестроены и выглядели очень нарядно. Мадлен получила дом в наследство от двоюродной бабушки, которая заботилась о нем как наседка. Дом, хоть и старый, был в отличном состоянии, и Мадлен также старалась поддерживать его, тратя вначале свои скромные средства, а потом, по мере того как литературное ремесло стало приносить доход, не жалея никаких денег.

– Как идет новая книга? – спросил он, сворачивая к ее дому.

– Медленно. Я говорила, что мне предлагают экранизировать «Скрипучую башню», если она по-прежнему будет иметь успех у читателей и заслужит одобрение критиков? – Глаза ее радостно заблестели. – Я сперва даже не поверила от волнения и хотела позвонить тебе, а потом вспомнила, что мы не разговариваем.

Он заглушил мощный мотор спортивной машины и, повернувшись к ней вполоборота, стал пристально вглядываться в ее лицо, освещенное фонарем у входа в соседний дом. Мисс Роуз всегда оставляла свет для Мадлен, когда та поздно возвращалась домой.