Друзья по несчастью

Когда лейтенант ушёл, я вновь остался один, погрузившись в свои мысли: «Предстоит преодолеть сто пятьдесят километров без связи, поддержки, транспортных средств и, почти всё расстояние по открытой местности».

Склонился над картой. Проложенный мной маршрут тянулся, извивался от одного ориентира к другому, используя в качестве ночлега или привала естественные укрытия и искусственные сооружения, расположенные на пути следования. Оставалось только надеяться, что в таких удобных местах не будет засады противника. Наши теоретики-аналитики прогнозировали, что маршрут пройдём за четыре-пять местных дней. Но я понимал, что это слишком оптимистично.

— Вызывали, капитан? — вошёл командир разведывательного взвода, лейтенант Дикурас.

— Да, вызывал. Бойцы отдохнули? Готовы к новому заданию? — издалека начал я.

— Так точно! — вытянулся лейтенант…

Вспоминая момент принятия этого решения, я не представлял, что оно спасёт нам жизнь, но тогда, думал только о том, как выполнить приказ, понимая, что двигаться батальоном по открытой местности — это привлечь к себе внимание противника на всём протяжении маршрута. Вот и отдал приказ Дикурасу, чтобы он, вместе с образцом зирата и одним из учёных, самостоятельно шёл кратчайшим маршрутом в точку эвакуации, двигаясь скрытно под покровом ночи.

Почему выбор выпал на разведывательный взвод? Ну, так его отсутствие в расположении легко объяснить — выполняют задание, идут в авангарде, а отсутствие одного из учёных вряд ли заметят…

Раведвзвод покинул расположение, когда первые лучи местного светила уже хорошо освещали поверхность. Я приказал им вернуться в шахту, отсидеться там до темноты и потом, по-другому, короткому маршруту двинуться к точке эвакуации.

— Капитан, не отвлекаю? — подошёл старший медик нашего подразделения лейтенант-медслужбы Вистош. Как читал его личное дело — Генрих Вистош уроженец планеты Суванза не входящей ни в один из галактических союзов. Высокоразвитая в техническом плане цивилизация сувазцев вышла в космос, но по какой-то причине отказалась от полётов дальше своей звёздной системы, вступления в союзы и альянсы. Превратилась в процветающую аграрную планету, тем самым доказав всем в Галактике, что возможно развитие в одной единственной звёздной системе, что ранее ставилось под сомнение, рядом видных учёных теоретиков развития цивилизаций.

— Докладывайте, лейтенант, — сухо ответил я, морально приготовившись выслушать кучу проблем и нерешённых задач.

— В медблоке восемь раненых, как знаете, здесь ни одна медкапсула, тем более, ни один робот-хирург не работает, да и нет их у нас! Приходится всё делать в ручную: операции, процедуры, перевязки не говоря об…

— Я понял, лейтенант, но, что вам требуется? Подать сюда медкапсулу, и сделать так, чтобы она заработала не в моей власти.

— Да-да, я понимаю. Но мне…, - тут медик запнулся, — нам, необходимо ещё примерно четыре — пять часов, чтобы провести необходимые процедуры и подготовить раненых к транспортировке.

«Транспортировке! Точно! Ну, не может быть, чтобы на всей планете ни оказалось, ни ездовых, ни тягловых животных, приручённых для соответствующих целей. Должны, хоть, лошади или буйволы быть, ну или ездовые ящерицы, наконец, не говоря про паровые машины!» Уже не слушая медика, кивая, согласился, что у того есть необходимое время для подготовки раненых, а сам пошёл искать командира первой роты.

Идя по коридорам бункера, я лихорадочно вспоминал информацию, которая предоставлена по планете. Коммуникатор, все бойцы и я, в том числе, снял и уничтожил кислотой, погрузив его в приготовленную ёмкость. Всё равно толку на этой планете от него нет. И вот, я шёл, напрягая свою память, вспоминая аборигенов планеты и технический уровень их развития, но ничего вспомнить не получалось.

— Лейтенант, — окликнул я Ситопана, — где Вагиров?

— Там, — он неопределённо махнул в сторону удаляющегося коридора.

— Понятно. За мной!

— Капитан, что-то случилось? — видя движущуюся к нему процессию, вышел навстречу Вагиров.

— Вспомните, что говорили про транспортные средства на планете, может аборигены используют животных, или паровой движитель?

— Никак нет, господин капитан, — дружно гаркнули офицеры, что я чуть, не оглох.

— Аборигенов на планете нет, хоть это и странно. Кислород-то присутствует, — начал Вагиров, — а животные имеются. Когда шли по следу, наткнулись на нечто, похожее на загон, примерно, в километре отсюда на запад, но он был пуст. Когда возвращались, зафиксировали пятерых горбатых лошадей. Они бегали около стойбища.

— Почему сразу не доложили? — медленно вскипая, поднимаю глаза на лейтенанта.

— Так не спрашивали, — тихо сказал Вагиров, понимая, что тупее ответа, придумать невозможно.

— Значит так! Срочно, собирай группу. Всех горбатых поймать и доставить к бункеру! Срок один час! — видя, что второй начинает улыбаться, перевожу взгляд на него и продолжаю, — лейтенант, Ситопан, вам задание проверить бункер, установить, найти средства и предметы, необходимые для транспортировки раненых — повозки, хомуты и прочее!

— Так, это, бункер большой, мы и четверть его не обследовали, просто завалили переходы и…

— Пленный тебе зачем? Спроси у него! — не выдерживаю, повышаю голос. Я понимаю, что все устали, тем более непривычная обстановка, отсутствие привычных мелочей, того же коммуникатора, как средства связи, но нас этому обучали, и не один месяц.

«Хотя, и я хорош, не удостоверился в отсутствии, наличии транспортных средств, у того же пленного во время допроса. Или, обратить внимание на дорогу у бункера, ну, не ногами же она утоптана так плотно и широко», — чуть погодя остывая, думал я.

Не прошло и двух часов, как ко мне вбежал Вагиров и, широко улыбаясь, доложил: «Господин капитан, выше приказание выполнено, поймано и приведено восемь горбунов».

Меня смутило название «горбун» и я, вместе с ним, вышел посмотреть, «что» или «кто» это такие горбуны. Оказалось, это обычные лошади, высотой в рост человека, но с планеты Титумна. На загривке у четвероногих один, небольшой горб. От этого и произошло их название «горбуны» или «горбатые лошади».

«Так, транспорт у нас есть. Если Ситопан не найдёт упряжи и чего там необходимо, сделаем из подручных средств телегу, ну, а как впрягать потом придумаем. Эх, времени мало. Уже солнце к закату идёт, а в ночь выходить — опасно. Что-то давно доклада дозорных не было».

Только успел подумать о высланном дозоре, как подошёл Догваев — командир второй роты, с докладом.

— …перемещений противника не зафиксировано, — продолжал доклад лейтенант, — удалились от бункера на двадцать километров, всё спокойно. Оставили секреты. На всём пути слабо замаскированная дорога.

Слушая доклад лейтенанта, не понимал действий противника. Неужто им всё равно, кто у них в тылу бродит. Или они смирились с этим…

Ставя себя на место возможного оппонента, я б не стал давать десанту противника времени на отдых, а гнал его, загоняя куда-нибудь в каменный мешок или к водной преграде. Возможно, с какой другой стороны к нашему временному лагерю и движется противник, использует знание местности и техническое превосходство, что до настоящего времени его не смогли засечь ни дозор, ни постовые.

Из размышлений вывел доклад Ситопана, который всё-таки умудрился где-то в дальнем углу обнаружить упряжь для горбунов и разобранные телеги.

— Лейтенант, проверяли, подойдёт она? — я тыкаю в принесённый им образец упряжи. Как видел из фильмов, картин, по-моему, один в один сбруя, хомут, узда для обычной лошади, только материал не кожа, а другой.

— Подойдёт, — улыбаясь, ответил Ситопан, — уже одного горбуна впрягли. Только ни телег, ни повозок в бункере рабочих нет. Сломанные нашли, а те, которые на ходу, с собой противник забрал. Он и горбунов с собой увести хотел, но не смог, некоторые убежали из загона, но пить захотели и вернулись.