Дрянной декан

– Устал за неделю? – я ненароком придвинула бутылку к себе, опасаясь, что для моего спутника, в отличие от меня, алкоголь сегодня сыграет решающую роль. – Сколько ты занятий пропустил, не напомнишь?

– Я не считал, – тот легкомысленно пожал плечами и отпил шампанского.

– А, может, следовало? – я и сама не знала, зачем отчитываю его. Надеюсь, что от волнения, иначе версия моей подружки грозила оказаться правдой. Подумать только – вместо игривого флирта накинулась на любимого с нравоучениями! Хороша соблазнительница…

– Ты такая умная! – Рома перевел на меня разом повеселевший взгляд и полез целоваться, наклонившись через узкую столешницу. – Тащусь от тебя! Ого, когда это наша хорошая девочка успела превратиться в плохую?..

Он заметил мое декольте и бесстыдно запустил в него ладонь.

– Может, пока ты прогуливал?

– В жизни больше не буду прогуливать! Честно-честно! – он уткнулся носом мне в волосы, продолжая поглаживать бархатную ткань лифчика и осторожно проникая под него пальцами.

– Хорошо, – прошептала я ему на ухо, растекаясь под его прикосновениями и в то же время внутренне сжимаясь от смущения, – а то мне скучно без тебя… одной становиться плохой.

5. Баута и Моретта

О, чистых губ мне наложи печать!

Какую сделку заключить должна я?

Себя теперь готова я продать,

А ты внесешь мне плату, покупая.

И чтоб покупку увенчать верней,

Печатью мне уста замкни скорей.

(“Венера и Адонис”, У. Шекспир)

– Без вопросов… – Рома вдруг оторвался от меня и с восторгом уставился в пространство, ловя вибрации пришедшей ему в голову идеи. – Слушай, а давай включим музыку? Будет улетно.

Он оставил мою грудь в покое и вскочил на ноги.

– Давай, – мне не хотелось прерываться, но его уже и след простыл. Тяжело вздохнув и вернув бюстгальтер на место, я покинула насиженное место.

Верстовский-младший нашелся не сразу. Мне помогла музыка: пока я мялась в коридоре, боясь пойти в неправильном направлении и заблудиться, из-за поворота зазвучали торжественные, немного грустные ноты симфонического оркестра. Пойдя на звук, я вышла к просторной гостиной.

– Чайковский? – выбор музыкального сопровождения меня несколько озадачил.

– Извини, это не мой трек-лист, – Рома быстро что-то искал в телефоне, стоя рядом с внушительного размера музыкальной колонкой. – Сейчас переключу.

Перед колонкой стояло несколько кресел, журнальный столик. Вдоль стен громоздились книжные шкафы. Завершала великолепие хрустальная люстра – свет отражался в десятках прозрачных подвесок, по форме напоминающих застывшие капли воды. Легкие разноцветные блики падали на стены и потолок, будто россыпь звездной пыли, выпущенная палочкой доброго волшебника.

В гостиной мне понравилось больше, чем на кухне. Есть удобные кресла, и можно задернуть темно-фиолетовые портьеры: сейчас в окна с любопытством заглядывают рыжеватые ветви кустарника, но их можно задернуть, чтобы стало интимно и уютно. На некоторых полках в шкафу я разглядела свечи – зажжем, и в спальню можно уже не идти – места на полу вроде хватает…

– Эй, а ты чего без шампанского?

Когда я вернулась, Чайковского уже отрубили. После короткой паузы дом наполнили бодрые звуки веселого рока. “Bitch came back” – вкрадчиво запел солист, и мое сердце наполнилось радостью.

Я повела плечами и, улыбаясь, направилась к Ромке, пританцовывая на ходу. Тот изобразил, что играет на гитаре, встряхивая шевелюрой и подпевая песне:

"But the bitch came back, she couldn't stay away.

Don't you know the bitch came back?.."

– Смогла унести только один фужер, ничего? – громко спросила я, чтобы перекричать рок.

Парень лишь по-дьявольски усмехнулся.

– Давай отбросим все правила, крошка? – он отобрал мою ношу. Бокал отнес на стол, а бутылку поднял над собой и медленно наклонил, заливая алкоголь струей прямо себе в рот. Шампанское белым пенным потоком хлынуло ему на лицо, стекая ниже, прямо в ворот майки.

– Йее-хуу! – прокричал Ромка, вертя головой и отфыркиваясь, словно морской котик: во все стороны полетели алкогольные капли. – Так гораздо вкуснее! Хочешь тоже?

Парень стянул через голову намокшую футболку и отшвырнул ее в сторону, оставшись голым по пояс.

– Ого! – я залюбоваться его подтянутым телом. Из статуса "целомудренного свидания под классическую музыку" встреча стремительно переходила в стадию "пьяной угарной вечеринки". Но мне такой поворот даже понравился. – Только сначала…

Я повернулась к нему спиной и, продолжая задорно вертеть бедрами, расстегнула пуговицы на своей рубашке. Ленивый взмах одной рукой, потом другой… и вот я стою перед ним в одном лифчике. Веселье весельем, а вот рубашку мочить незачем.

– Детка, ты лучше всех! – завопил Рома. – Иди ко мне, я угощу тебя вкуснятиной!

Он сделал глоток игристого и притянул меня к себе. Я прижалась к его губам и ощутила, как кисловатый напиток переливается мне в рот. М-м-м, какой же он вкусный… вкусный и сумасшедший. Обожаю… Рома надавил мне на плечо, вынуждая опуститься перед ним на колени, и поднес горлышко бутылки к моему лицу. Я захохотала и оттолкнула обаятельного мерзавца, когда шампанское заструилось и по моей груди тоже.

– Дурачок! Мы же перепачкали весь ваш дорогущий паркет!

– Плевать, – одногруппник снова потянулся к моим губам, но я вдруг заметила полоску золотистого света, льющегося из приоткрытой двери на другом конце гостиной.

– А там что?

– Хм, – Рома хмыкнул и прищурился, словно задумав кое-что интересное. – Там кабинет отца. Пошли посмотрим. Тебе должно понравиться.

Я хотела возразить, что мне не может понравиться что-либо, связанное с его отцом, но мое мнение, как оказалось, интересует Рому чисто для галочки. Не успела оглянуться, и вот мы уже внутри.

– Ого… Что это?

– Настоящие венецианские маски, привезенные прямиком из Италии! Клево, да? Папа не один год собирал коллекцию. Некоторым из них очень много лет.

В кабинете так же стояли книжные шкафы, большой светлый стол… На столе стоял раритный телефон со шнуром (век бы мне его не видать!). А над ним на дубовых панелях висели карнавальные маски – десятка два, не меньше. Прикрывающие лицо полностью или только наполовину; сужающиеся к подбородку, или наоборот, образующие там выступ; белые, чёрные или разноцветные; лаконичные в своей простоте, или богато украшенные кружевом и камнями, бархатные или покрытые лаком… Каких масок там только не было!