Дрянной декан

– Что?

– Я хотела сказать, что достойна вашего сына, Эдуард Вениаминович. И попробую вам это доказать.

Уильям несравненный, у меня помутился рассудок? Что за странные речи извергаются из уст моих несовершенных? Не хватало только встать на одно колено и торжественно молить декана отдать мне руку и сердце его сына!

Отец Ромки долго и оценивающе изучал меня. Я проявила твердость и ответила тем же самым. Раз уж решила войти в доверие к декану – значит и познакомиться с ним настоящим тоже пора. Намеренно вглядывалась в кажущиеся на первый взгляд жесткими черты лица: высокие скулы, гладковыбритые впалые щеки с еле заметными тенями щетины над верхней губой и в уголках рта. Волевой подбородок и глубоко посаженные глаза под красивыми черными бровями. Волосы у него были каштановые, как и у сына, только чуть подлиннее. Сколько ни всматривалась, я не смогла найти в них признаков седины – неужели суровый декан втихаря подкрашивает виски?..

В конце концов сам Верстовский смутился от столь пристального внимания. Усмехнулся, как мне показалось, достаточно горько, и будто бы смягчился.

– В пятницу состоится Осенний бал. Это важное событие в жизни нашего заведения. Вы ведь подготовили себе костюм?

11.1. "Грязные любовники"

Он покраснел, сгорая от стыда,

Но в нем молчит свинцовое желанье.

Она, как уголь в пламени, цветет,

Он красен от стыда, но в страсти – лед!

(“Венера и Адонис”, У. Шекспир)

Осенний костюмированный бал… Хэллоуин, подогнанный под нужды литераторов и заключенный в рамки “приличности”. Хотя и нужды там особенно не было – мотивы чисто поразвлечься. Уж что-что, а веселиться и интересно проводить время будущие и бывшие писатели очень любили. Настолько, что о необходимости костюма мне теперь говорит не только Юлька, но и сам декан…

Видимо, я еще не прониклась духом заведения, но что-то во мне протестовало против этого события. Может, оттого, что мой личный праздник все откладывался и откладывался? У Ромы появилась новая уважительная причина избегать общения со мной – его музыкальной группе одобрили выступление на балу. Так что отныне он все свободное время репетировал, теперь уже с разрешения вышестоящих инстанций.

Среда, четверг и первая половина пятничного дня оказались смазанными из-за предчувствия наступающего мероприятия. Костюмированная лихорадка захватила всех, даже преподавателей – занятия проходили вяло и спокойно. Разговоров только и было, что о затейливых фэшн-решениях, а в глазах студентов горел фанатичный огонь. С четверга закрыли большую столовую, где планировалось провести бал, и студенты были вынуждены ютиться в крошечных кафе и беспрестанно атаковать тележку с хот-догами: продавщица была на грани нервного срыва от усталости и внезапно свалившейся на нее выручки.

Когда Стасян, стоящий перед нами в очереди, попросил ее чуть ускориться, она зыркнула на него так, что стало ясно – одно лишнее слово, и хот-дог с размаху вставится в не приспособленное для хот-догов место.

– Не может быть… – проговорила Юлька, когда час икс наконец настал, и мы встретились “при параде” внутри дамской комнаты. Сама она минут двадцать толкалась в тесной кабинке, к которым тоже выстроилась целая очередь, и наконец явилась на свет в образе похотливой монашки. – Ты ведь сказала, что у тебя есть наряд?!

– Верно, это он и есть, – я одернула длинное бежевое платье с разрезом до середины бедра. Из соседнего туалета, страшно матерясь, вывалилась грузноватая фея Винкс с париком на голове и пакетами в руках. Некоторые переодевались прямо около рукомойников. Вокруг то и дело вспыхивали оголенные спины, перетянутые полосками бюстгальтеров, мелькали ноги, затянутые в прозрачный капрон колготок. В углах туалета скопились осыпавшиеся с цыганским костюмов пайетки, на зеркале сиял след, оставленный блестками в аэрозоли.

– Это не наряд, а твое выпускное платье! – возмутилась Гарденина.

– Да, и оно все еще смотрится на мне достойно, – парировала я, уворачиваясь от другой девушки, стремглав мчащейся в освободившуюся кабинку. – Пойдем, здесь становится тесно.

Ну не было у меня морального желания выбирать карнавальный костюм и скакать в нем на балу, словно клоунесса. И так в последнее время не жизнь, а какой-то цирк… Хотелось, по возможности, выглядеть скромно и непритязательно. Особенно, когда я узнала, что на балу будет присутствовать преподавательский состав. Что на вечеринке забыли деды и “дамы с высокими прическами”, оставалось только гадать.

Мы оставили вещи в отданной под нашу группу аудитории и направились к месту действия. Столовая преобразилась стараниями волонтеров. Под потолком висели гирлянды из сухих листьев и объемные звезды из картона. Большую часть столов вынесли, а оставшиеся сдвинули к стене. Сейчас там стояли пустые фужеры и непочатые бутылки шампанского. Рядом ходило несколько аспирантов в лакейских ливреях и следили, чтобы деятельные студенты не оприходовали игристое раньше времени. Около ширмы соорудили небольшую сцену. Сейчас на ней никого не было, из колонок лилась спокойная музыка.

Но главным украшением бала по праву являлись его гости. В зале колыхалось разноцветное море из перьев, бархата, искусственного шелка и даже латекса. По паркету расхаживали аристократичные дамы в кринолинах, целый табун разномастных фей, эльфы с накладными ушами в блондинистых париках, прекрасные принцы, шуты и грабители “с большой дороги”.

Помимо средневеково-фэнтезийного кластера, на балу засветилась “космическая” плеяда в лице пары астронавтов и инопланетян. Где-то на другом конце промелькнул черный плащ и решетчатая маска – Дарт Вейдер обходил свои владения. Также присутствовали нимфы, древнегреческие красотки в переливающихся жемчугом хитонах, полуголый крепыш с трезубцем и накладной бородой, а уж сколько в зале присутствовало нечисти – не сосчитать! Ведьмы, орки, демоны, и, конечно же, привидения. Может, зря я отнеслась к маскараду с пренебрежением?

– Почему не сказала? Я тогда тоже оделась бы попроще. Похожа на какое-то “Прости, господи!” в этом наряде… – продолжала ворчать Юлька, оправляя на груди скромную белую манишку с воланами и изображением креста. Если сверху костюм монашки выглядел почти что прилично, то снизу… кхм… Черная обтягивающая сутана переходила в две длинные полоски ткани, маскирующие причинные места спереди и сзади, и показывая ноги по бокам почти до самой талии. Конечно, Гарденина надела под нее маленькие шортики и белые ажурные чулки, но… Монашка и правда вышла весьма-весьма развратной.

– Не кипишуй, ты выглядишь сногсшибательно, – успокоила ее я. – К тому же, тебе нужно искать жениха для успокоения мамы, забыла?

Подруга явно хотела возразить, но заметила три белых высоких колпака, плывущих над головами по направлению к нам.

– О боже. Это еще что?!

– Возмездие… – пробормотала я, тоже весьма опешившая.

Три фигуры, замотанные в белые простыни наподобие балахонов, и с конусообразными шапками с прорезями для глаз, остановились прямо напротив нас.