Дрянной декан
Шрифт:
Наваждение не прекращалось, а только усиливалось. "Потребуется больше времени, чтобы прийти в себя", вынуждена была заключить я.
Когда угощение закончилось, а чашки с чаем опустели по второму разу, декан с сыном начали собираться домой. Мы с Верстовским встали из-за стола последними. Мама, папа и Ромка уже вышли в ярко освещенную прихожую, мы же с деканом медленно потянулись следом, пользуясь тем, что в коридоре временно стало чересчур тесно. Я хотела что-то сказать ему, но разумные мысли предательски разбежались, и даже огромным усилием воли я не смогла согнать их в кучу. Что сказать? И, главное, как?.. А вдруг он хочет того же самого,
Я выскочила в коридор, как ошпаренная, и встала поближе к Роману, будто его близкое присутствие могло уберечь меня от любовного помешательства - несомненно, временного, но от того не менее шокирующего и неуместного. Мама уже открыла рот для заготовленных прощальных речей, но в этот момент увидела старшего Верстовского, вышедшего на свет.
– Ой, а что у вас с лицом, Вениамин Эдуардович?
Я в панике взглянула на декана - краснота еще держалась, хотя пятно стало гораздо бледнее, и в нем уже нельзя было угадать очертания моей пятерни.
– Ударился о книжный шкаф, пока шел в темноте, - процедил он.
– Ну вот, Марго!
– возмутилась мама.
– Так и знала, что ни к чему хорошему твое баловство не приведет!
Я скромно промолчала, потом что она была права. Хоть декан и поспешил заверить ее в собственной сохранности, в частичном повреждении его кожных покровов была повинна я, и никто другой.
– Рад знакомству, Вениамин. Надеюсь, еще увидимся, - весело сказал папа, пожимая Верстовскому руку.
– Верно! Как знать, может, мы тоже приедем к вам в гости?
– поддержала его мама, а я чуть было не застонала от бестактности своих родителей. Не иначе, коньяк заставил их позабыть, что напрашиваться к кому-то домой подобным образом было не очень-то вежливо.
– Вениамин Эдуардович не любит гостей, - раздраженно сказала я, не в силах сдержать дерзости.
– Так что вряд ли!
Все замолчали и посмотрели на меня. Все, кроме декана, который стал еще мрачнее.
– Это почему же я их не люблю?
– небрежно вопросил он, накидывая на плечи пальто и приглаживая волосы перед зеркалом.
– Потому что в тот единственный раз, когда Рома пригласил меня к себе домой, вы практически выгнали меня оттуда, - изобличительным тоном разъяснила я.
– И именно поэтому мы с друзьями ходим на вечеринки куда угодно, но только не к нему. Хотя размер вашей жилплощади больше всего располагает к многолюдным сборищам.
– О чем ты говоришь, Рита?
– мама с папой выглядели сбитыми с толку и донельзя пристыженными. Пришел их черед поражаться наглости своей дочери. И я прикусила язык. Не дай бог декан вспомнит, при каких именно обстоятельствах он застал нас тогда с Ромой...
И он вспомнил. Четко, ярко и в деталях. Я поняла это по тому, как снова зарделись его скулы - на этот раз обе - а в глазах появилась жесткость.
– Вы неправильно меня поняли, Марго. Я совершенно не против гостей, - сухим и официальным тоном ответил он, но уже в следующий миг выдержка изменила ему, а язык произнес что-то другое, нежели то, о чем он думал. Или как раз-таки то?..
– Хотите, можете оттрахать... то есть, отгрохать у меня шикарную вечеринку! Хоть в следующие выходные.
Однозначно, я не хотела этого. Тогда почему несла всю эту чушь? Поди угадай! Возможно, мне хотелось хоть немного уронить образ декана в глазах моих родителей. Уж больно идеальным он в них получался.
– Не стоит!
– великодушно заявила я,
– Было бы здорово!
– он хлопнул отца по плечу, широко улыбаясь.
– Я так давно хотел этого, но не решался тебя попросить!
На том и порешили.
Верстовские откланялись и покинули нашу квартиру. По прощальному взгляду декана я догадалась, что-таки подпортила его светлый незамутненный облик. По всему выходило, что отец моего парня - социофоб, ревностно оберегающий свою шикарную жилплощадь от чужих поползновений, которого побаивается даже собственный сын и который так неповоротлив, что врезается в чужую мебель.
И это он еще не знал, что я приписала ему понос...
Каким бы воодушевленным ни выглядел Ромка, ни на какую вечеринку в особняке декана я идти не собиралась. Даже если она была заявлена не для красного словца. Слягу с тяжелой болезнью к следующим выходным... А, может, просто помру, не пережив сегодняшнего вечера - стоило притворить за гостями дверь, на меня со смертоносной мощью маленького торнадо накинулась моя мать.
– Как ты могла такое сказать, Маргарита?!
– бушевала она, сверкая глазами, снова и снова припоминая свое унижение.
– Почему ты такая невоспитанная? Это тебя в Лондоне научили говорить все, что приходит в голову? Теперь Вениамин будет думать, что ты позарилась на Романа из-за их "шикарной жилплощади"! Кстати...
– мама перевела дух и взволнованно поправила растрепавшиеся в гневе локоны.
– Она и правда так велика?..
23.1. Спермотоксикоз
Я снова плохо спала. То ругала декана последними словами, то погружалась в полу-воспоминания, полу-фантазии, в которых выдерживать его присутствие в моей жизни можно было лишь одним способом: перестать сопротивляться течению обстоятельств. Отдаться реке эмоций в надежде, что она знает, как лучше, и в итоге вынесет меня именно туда, где мне следует оказаться.
И это место было не просто садом Верстовского. Это была точка между небом и землей, в подвешенности, невесомости... Там, где приходится оставить все свои прошлые убеждения, мысли, заверения самой себя в том, что правильно, а что - нет. Отказаться от старого и впустить в душу новое.
Очень страшное место - темное, незнакомое, пугающее до дрожи. Я чувствовала, с него начнется совершенно новая глава в моей истории. И она принесет такие события и перевороты, о которых сейчас даже не грезится.
Верстовский ушел из гостей явно задетый за живое. Но откажется ли он от своих притязаний? Я столько раз отталкивала его, унижала, практически оскорбляла. Любой нормальный мужчина уже давно сделал бы ноги, или попытался научить меня уму-разуму более радикальными способами. Этот же - терпел. Почему?
Может, он слабак и подкаблучник? Вряд ли. Весь его стиль общения, когда дело касалось не меня, говорил об обратном.
Что еще я должна сделать, чтобы окончательно отвернуть его от себя? Есть ли у него точка кипения, и когда она будет достигнута? Неужели желание затащить меня в постель так сильно, что он готов растерять последние крохи гордости и самоуважения по пути к этой цели?
Почему ему сдалась именно я? Потому что я уникальная? Не верю. В мире полно женщин, молодых и не очень. И секс - это одинаковые, не отличающиеся разнообразием действия, а не что-то редкое и эксклюзивное.