Дублинский отдел по расследованию убийств. 6 книг

Джулия, уцепив за руку Бекку, несется к их спальне, чувствуя спиной, как остальные мчатся следом, и это ровно так же, как по пути к заветной поляне, только Селена притормаживает на миг, подхватывая с пола ключ. Закрыв за собой дверь, Холли прижимается к ней ухом, но старосте явно неохота вытаскивать себя из-под одеяла, раз уж шум в коридоре стих. Они в безопасности.

Селена и Бекка неудержимо хихикают в рукав.

— Ну и рожа у нее была — ой, мамочки, вы видели ее рожу, я чуть не померла…

— Дай потрогать, — шепчет Бекка, — дай мне его потрогать…

— Да он совсем не горячий, — говорит Селена. — Совершенно нормальный.

Девчонки отыскивают в темноте Селену и, путаясь в пальцах друг друга, ощупывают ключ, лежащий на ее ладони. Температура тела, ничего особенного.

— Видели, как он подпрыгнул? — спрашивает Бекка. Она едва не падает в обморок от восторга. — И пополз по полу, подальше от этой коровы.

— Или отскочил, — замечает Джулия. — Потому что она его выронила.

— Он подпрыгнул. Но ее физиономия. Это было прекрасно, что угодно отдала бы за фотку…

— Кто это сделал? — интересуется Холли и включает полуприкрытый подушкой ночник, чтобы они могли переодеться, не роняя мебель.

— Твоя работа, Бекс?

— Кажется, это я, — сознается Селена. Она перебрасывает ключ Джулии, и тот поблескивает, словно крошечный метеор, пролетая между ними. — Впрочем, это не имеет значения. Если я могу, значит, и вы тоже можете.

— Ух ты, круто! — Бекка одним движением высвобождается из одежек, зашвыривает их ногой под кровать, влезает в пижаму и прыгает в постель. Кладет крышечку от бутылки с водой на край тумбочки и пытается перевернуть ее, не прикасаясь руками.

Джулия прячет ключ в чехол своего телефона.

— И в следующий раз не могли бы вы тщательнее скрывать свои сверхспособности, чтобы мы не вляпались в еще большее дерьмо? Уж сделайте одолжение, а?

— Я нечаянно, — бормочет Селена, стягивая худи. — Оно само, потому что я была на взводе. Но если бы этого не произошло, Джоанна забрала бы ключ.

— Ага, но она наверняка не забудет. И завтра нам все едино придется с этим разбираться. Вдобавок она жутко злится на нас.

Это несколько охлаждает атмосферу.

— Да все у нее в порядке с рукой, — говорит Селена. — Она просто истеричка.

— Верно, и теперь мы имеем дело с истеричной сучкой, которая впала в бешенство. И чем это лучше?

— Что же нам делать? — Бекка отвлекается от своей крышечки.

— А что нам, по-твоему, остается? — Холли сует свитер в гардероб. — Сделаем ей копию ключа. Если ты, конечно, не хочешь, чтобы нас исключили.

— А за что нас исключать? Она ничем не докажет.

— О’кей. Если вы не хотите больше выходить из школы, то ладно. Потому что стоит нам сунуться за порог, как Джоанна помчится к кастелянше, и все будет кончено. "О-о-о, мэм, я только что случайно увидела, как они направились вниз, и я так волнуюсь за них". А потом кастелянша подкарауливает нас и ловит ровно на входе, и вот тогда нас выгоняют.

— Я разберусь. — Джулия натягивает пижамные штаны. — Поговорю с ней. Кажется, в металлоремонте рядом с "Кортом" делают ключи.

— Она будет вести себя как последняя стерва, — говорит Холли.

— Стопудово. Мне придется извиняться за то, что ты нахамила ей, — это она Бекке. — Думаешь, я мечтаю пресмыкаться перед этой тупорылой коровой?

— А и не надо, — возражает Бекка. — Она нас теперь боится.

— Первые десять секунд боялась, ага. А потом вся история в ее башке превратилась в киношную драму, где она отважная героиня, а мы злобные ведьмы, которые пытались сжечь ее дотла, но она оказалась особенной и таинственным образом уцелела. И за это мне тоже придется извиняться. И убеждать ее, что ключ просто нагрелся в руке, потому что Лени держала его слишком крепко, а рука у нее была горячей из-за того, что мы быстро бежали, в общем, придется нести какую-то хрень. — Забравшись в кровать, Джулия с облегчением плюхается на подушки. — Веселуха.

— Но ключ-то мы все-таки сохраним, — замечает Селена.

— Да мы бы и так сохранили. Отговорили бы ее или просто стащили другой. Не надо было вам обрушивать на нее этот долбаный полтергейст.

— Всё лучше, чем кланяться, — натянутым голосом говорит Бекка. — Да, Джоанна, нет, Джоанна, ваше высокоглупие, Джоанна, позволить этой тупой корове командовать нами…

Крышечка на тумбочке подпрыгивает и переворачивается.

— Смотрите! — вскрикивает Бекка и тут же зажимает рот ладонью, когда остальные сердито шикают. — Да смотрите же! У меня получилось!

— Офигеть!.. — восхищается Холли. — Утром попробую повторить.

— Чем мы занимаемся? — внезапно возмущенно восклицает Джулия. — Вот эта хрень — свет и все такое. Во что мы вляпались?

Остальные оборачиваются к ней. В этом освещении она вновь кажется смутным силуэтом с таинственной поляны — причудливая арка, опирающаяся на локоть.

— Я счастлива, — говорит Бекка. — Вот во что вляпалась я.

— Мы же ничего не взрываем. Ничего же ужасного не случится. — Это Холли.

— А откуда ты знаешь? Я не говорю — боже правый, мы выпустили демонов на волю; я просто говорю, что это опасная бредятина. Если бы это работало только на поляне — не вопрос: нечто особенное в особенном месте. Но здесь?

— И что? Если станет совсем уж жутким, мы просто прекратим. В чем проблема-то?

— Да ты что? Просто прекратим? Лени, ты ведь даже не стремилась разогреть ключ, это произошло само собой, потому что ты разволновалась. То же самое с Беккой, когда она в первый раз погасила свет, — все получилось, когда мы ссорились. А если сестра Корнелиус начнет капать мне на мозги, мне просто использовать телекинез и запустить учебником ей в физиономию? Что, конечно, будет страшно забавно, но вряд ли отличная мысль? Или мне теперь постоянно контролировать себя и окончательно впасть в дзен ради того только, чтобы продолжать жить как нормальный человек?

— Говори за себя, — зевает Холли, заворачиваясь в одеяло. — Я и так нормальный человек.

— А я нет, — возражает Бекка. — И не хочу быть нормальной.

— Просто надо привыкнуть, — мягко увещевает Селена. — Тебе ведь и штуки со светом сначала не понравились, правда? А сегодня вечером ты сказала, что это классно.

— Пожалуй, — помолчав, отвечает Джулия, и образ поляны внезапно вспыхивает в сознании. Если бы не Джоанна, она бы вновь достала пальто и вернулась туда, где все чисто и открыто, где нет тревожной и опасной мути. — Вероятно, так.

— Завтра ночью мы опять выберемся туда. И все будет хорошо.

— О господи, — ворчит Джулия, — тогда мне завтра же придется разбираться с этой мымрой Хеффернан. А я так старалась забыть о ней.

— Если она начнет докапываться, — предлагает Холли, — просто силой мысли ухвати ее руку и врежь ей по морде ее собственной ладонью. Что она сделает — нажалуется на тебя?

И они засыпают еще прежде, чем стихает смех.

Дождавшись, пока остальные уснут, Бекка высовывает руку из-под теплого одеяла и тихо выдвигает ящик тумбочки. Вынимает оттуда, одно за другим, телефон, пузырек синих чернил, ластик с воткнутой в него булавкой и салфетку.