Дублинский отдел по расследованию убийств. 6 книг

— Уверен?

— Да. Если мы успешно завершим дело, я буду первым кандидатом в Убийства. Они могут ненавидеть меня всей душой, но свой шанс я использую.

— Чтобы работать там, возможно. До поры до времени. Но не стать одним из них.

Он хорош, этот Мэкки; он мастер. Пальцем прямо в больное место, и нажать покрепче.

— Меня устроит просто работа в отделе. Приятелей у меня и без того достаточно.

— Точно?

— Точно.

— Что ж, — Мэкки глянул на часы, — не стоит заставлять детектива Конвей ждать. Она и так не слишком довольна, что ты вышел поболтать со мной.

— Она не обидится.

— Поди-ка сюда, — поманил меня пальцем Мэкки.

Поколебавшись, я все же приблизился.

Он обхватил ладонью мою шею сзади. Мягко. Ярко-голубые глаза в нескольких дюймах от моих.

— Если ты прав, — сказал он — не угрожал, не пугал, просто сообщил, — я тебя убью.

И похлопал меня по затылку. Улыбнулся. И скрылся в темноте под высокими сводами холла.

Вот тут я и понял: Мэкки решил, что все это — его личный провал, что это он привел Холли к такому финалу. Мэкки мне поверил. Он поверил в вину Холли.

22

Раннее утро понедельника. Автобус, то и дело останавливаясь, потом вновь трогаясь, перемалывает, рыча, пробку. Крису Харперу остается жить три недели и неполных четыре дня.

Джулия сидит на заднем сиденье полупустого верхнего этажа автобуса, обхватив ногами сумку под жутко неудобным углом, на коленях тетрадь с домашним заданием по естествознанию. Все выходные она ломала голову над тем, что делать с Крисом и Селеной. Первым порывом было схватить Селену за грудки — возможно, даже буквально — и спросить, что она, черт побери, себе думает; но интуиция, чувство гораздо более глубокое и сложное, подсказывает, что в тот момент, когда она заговорит об этом вслух — с Селеной, или с Холли, или с Беккой, — все изменится и никогда больше не станет прежним. Ей даже чудится ядовитое зловоние, когда все, чем они дорожат, с ревом поглотит пламя. Так что ни до чего она так и не додумалась, до домашних заданий руки тоже не дошли, и эта неделя начинает гнить с головы. Струи дождя стекают по стеклу, водитель врубил обогрев на миллион градусов, и автобус постепенно покрывается склизкой пленкой конденсата.

Джулия торопливо корябает что-то насчет фотосинтеза, одним глазом в учебник, а другим в тетрадь, где написано практически то же самое, но немного другими словами, когда чувствует, что кто-то стоит в проходе, глядя на нее. Джемма Хардинг.

Джемма живет в четырех домах от остановки автобуса, но каждый понедельник папаша подвозит ее до школы на своем черном "порше", убивая полчаса на выруливание по узкой школьной дорожке. Расклад нехитрый: "порше" круче остальных машин, любая машина круче автобуса. Если Джемма оказалась в — о ужас! — общественном транспорте, у нее на это есть причина.

Джулия устало закатывает глаза:

— Селена нигде не появлялась с Крисом. Спасибодосвиданья. — И опять утыкается в учебник.

Джемма швыряет свою сумку на соседнее сиденье и устраивается рядом с Джулией. Она промокла, пальто в дождевых каплях.

— В этом автобусе воняет, — морщит она нос.

Так оно и есть: влажные плащи, маринуясь в духоте, источают испарения.

— Ну так выйди, позвони папочке, пускай примчится и спасет тебя из этого кошмара. Вперед.

Джемма, не обращая внимания, говорит:

— А ты в курсе, что Джоанна раньше встречалась с Крисом?

— Да ладно, — приподнимает бровь Джулия. — Можно подумать.

— Точно-точно. Целых два месяца. Почти до самого Рождества.

— Сумей она подцепить Криса Харпера, тату бы себе сделала с этой чудесной новостью через всю физиономию.

— Он не хотел это афишировать. Тут бы Джоанне и заподозрить, что дело нечисто, — че, блин, за дела, да? Но Крис грузил ее, как он типа волнуется, потому что никогда ничего подобного не испытывал, и у него такие глубокие чувства…

Джулия фыркает.

— Ну бред же, да? Не знаю уж, что он там смотрит по телику, но фу, буэ. Я так и сказала Джоанне: если парень хочет скрыть свои отношения с девушкой, то тут одно из двух — либо ты страшная как смертный грех и он тебя стыдится, а Джоанна точно не уродина, либо хочет, чтобы руки были развязаны.

Джулия закрывает учебник, но не убирает его пока.

— И что?

— Ну и Джоанна такая: "Ой, Джемма, ты ужасно циничная, что ты так завелась, ревнуешь или что?" Крис ее убедил, что у них реально великий роман.

Джулия изображает рвотный позыв. Пара мальчишек из Колма оборачиваются с переднего сиденья, улыбаются, начинают болтать громче, подталкивая друг друга плечами. Джемма не улыбается в ответ, не поджимает картинно губы, якобы раздраженная навязчивым вниманием, но одновременно демонстрируя грудь в выгодном ракурсе; нет, напротив, она недовольно закатывает глаза и понижает голос:

— Ну и она уже вообразила, что он любовь всей ее жизни. Несла всякую чушь про то, что однажды она расскажет их детям, как они с Крисом бегали на тайные свидания.

— Какая прелесть, — говорит Джулия. — И что же она не хвастается помолвочным кольцом?

— Она ему не давала, — равнодушно сообщает Джемма, — вот он ее и бросил. Даже не поговорил. Они должны были встретиться в парке вечером, а Крис не пришел и на звонки не отвечал. Она ему раз сто написала, все пыталась выяснить, что случилось, — сначала-то вообще подумала, что бедняжка попал в больницу, в этом роде. А дня через два мы сидели в "Корте", он прошел мимо и просто отвернулся.

Джулия тут же воображает лицо Джоанны в этот момент, но решает посмаковать картинку чуть позже.

— Вот говнюк.

— Ну да, правда ведь?

— А чего это она ему не дала?

Джоанна не производила впечатления барышни, которая намерена хранить невинность до свадьбы.

— Да она собиралась. Она же не дура фригидная, и вообще. Просто хотела немножко потянуть время, чтобы он не подумал, что она доступная шлюха, все такое, хотела заставить его помучиться слегка, чтоб сильнее привязать, что ли. Она даже все спланировала, ждала только, чтобы чья-нибудь квартира на выходных освободилась, — она же не собиралась трахаться с ним на Поле, как гопники. Но Крису ничего не сказала, хотела, чтобы он типа страдал. А ему надоело ждать, вот он ее и бросил.

— То есть суть проблемы я поняла, — говорит Джулия. — Джоанна по уши втрескалась в Криса, считает его своей собственностью, и все остальные должны отвалить. Я что-то упустила?

— Вообще-то да, — невесело замечает Джемма.

И молчит, пока Джулия с усталым вздохом не спрашивает:

— И что же именно?

— Джоанна сильная.

— Джоанна стерва.

— Пусть так, — пожимает плечами Джемма. — Но она не какая-нибудь размазня. А от истории с Крисом у нее совсем крыша поехала. Она целую неделю не могла выйти из комнаты, даже соврала, что заболела.