Дуэт с Герцогом Сиреной

Я борюсь с дрожью в лице Илрита — это удар ниже пояса.

— Мы отлучились всего на минуту, и это было совершенно необходимая авантюра, — резко говорит Илрит.

Мужчина, кажется, не обращает внимания на это заявление.

— Если тебе наплевать на нас, это хорошо, но подумай о своих бедных сестрах. Не думаю, что они смогут пережить еще одно разочарование из-за старшего брата.

Илрит резко подается вперед. Я так испугался этого резкого движения, что он вырвался из моей хватки. Я остался висеть в море, пока он хватал мужчину за ожерелья, закручивая в них кулаки, словно намереваясь его задушить.

— Не впутывай моих сестер в свои мысли, Вентрис, — рычит он.

— Нападение на Герцога Веры? Трех преступлений оказалось недостаточно? Ты хочешь добавить еще одно? — Вентрис сохраняет спокойствие, хотя цепочки уже начинают впиваться ему в шею.

Вдалеке на воде появилось движение. Словно морские черепахи, выныривающие из песка, появляются семь других сирен, отряхивая морское дно. У них серьезные и напряженные лица.

— Илрит… — пытаюсь я предостеречь.

— Я подозревал, что ты склонен к необдуманным поступкам, поэтому привел подмогу, — продолжает Вентрис, полностью игнорируя меня. — Стража, взять его под стражу.

— Ты хочешь использовать против меня людей, которых мы с матерью тренировали? — возмущается Илрит, наконец-то увидев воинов, идущих в нашу сторону.

— Может, ты и обучил их, но они не «твои». Они прежде всего служат воле старых богов и Дереву Жизни. Я советую тебе последовать этому примеру скорее раньше, чем позже.

Илрит отпускает Вентриса, когда воины приближаются. Мужчины и женщины обступают Илрита, руки которого затекли по бокам. Он не сопротивляется. Его подбородок опускается к груди, но я вижу, как дрожат его плечи от едва сдерживаемого гнева, все еще пульсирующего в его мышцах.

— Подождите, нет, это не… — Мне нужно что-то делать! — Он пошел из-за меня. Я заставила его. Это не его вина.

— Ваше Святейшество. — Вентрис подходит ко мне, оставляя Илрит своим людям. Но Илрит — это все, на чем я могу сосредоточиться. Они никак не обращаются с ним. Но когда вокруг него столько народа, вооруженных копьями и пристально смотрящих на него, у меня от волнения сжимается горло. — Не беспокойтесь о нем. Он все еще герцог Вечного Моря; к нему будут относиться с уважением, достойным его положения… когда он снова присоединится к хору в песне, уверяя нас, что он все еще твердо знает законы нашего народа.

Законы, которые я до сих пор с трудом понимаю. Поэтому я знаю, что играю с огнем, когда говорю:

— Если ты и хор хотите с кем-то поговорить, говорите со мной.

— Это тоже будет. — Он хватает меня за запястье.

— Освободи меня!

Илрит крутится на месте, в его глазах вспыхивает смертельная ярость.

— Отпусти ее, Вентрис.

— Вдруг тебя волнует, кто прикоснется к подношению? — Он наклоняет голову к Илриту и улыбается тонкой, змеиной улыбкой. — Я просто привожу ее в замок. Герцогству Веры давно пора заняться ее помазанием — посмотрите, сколько у нее еще чистой кожи. — Вентрис окинул меня взглядом, от которого по позвоночнику пробежал холодок. — Не беспокойся больше ни минуты за свой маленький эксперимент, Илрит. Я лично займусь ее подготовкой.

— Я сказал, отпусти ее, — прорычал Илрит.

— Я могу говорить за себя, — резко напоминаю я им всем и вырываю свое запястье из рук Вентриса. Это возвращает его внимание ко мне. Я поднимаю на него глаза и смотрю в переносицу, слегка прищурившись, со всем неодобрением, на которое способен. — Я жертва, уже помазанная, отчасти, для Лорда Крокана. Ты будешь уважать мой разрыв связи с этим миром и не станешь со мной церемониться. Я понимаю, как теперь работают бассейны путешественников, и пойду добровольно.

Странно разбрасываться авторитетом, особенно когда этот авторитет проистекает из того, что меня собираются принести в жертву. Но в данный момент мне все равно. Нет… не сейчас. Я жертва Лорда Крокана. Я тот, кто положит конец этому ужасному круговороту, в который попало Вечное Море. Я не ошибусь, если буду пользоваться уважением своей роли.

Воды спокойны. Безмолвны. Все воины сосредоточены только на нас двоих. В периферии я вижу, как даже губы Илрита слегка подрагивают от шока. Интересно, кто-нибудь раньше разговаривал с Вентрисом подобным образом? Он явно высокого мнения о себе, так что вряд ли. Но от этого мне хочется еще больше расширить границы дозволенного.

— Очень хорошо, Ваше Святейшество. — Он подносит оскорбленную руку к груди и слегка кланяется. — Тогда, с твоего позволения, прошу следовать за мной.

Я оглядываюсь на Илрита, который слегка кивает мне. Вентрис замечает, что я подчиняюсь другому герцогу, и это прочерчивает линию между его бровями, так как он явно борется с хмуростью.

— Я буду снисходительна к тебе. — Обращаясь к Вентрису, я набираю в легкие все те обороты, которые когда-либо демонстрировали лорды и леди на вечерах в Вечном Море. — Ведите, Ваша Светлость.

Вентрис слегка наклоняется вперед, вторгаясь в мое пространство, и выражение лица Илрита становится все более мрачным и напряженным по мере его приближения. Следующие слова он произносит только для того, чтобы я их услышала.

— Ты новенькая в нашем мире, поэтому ты невежественна, и ты отмечена для старых богов, высших святынь, заслуживающих почитания… но я не потерплю неуважения, особенно от человека. Ты будешь вести себя со мной подобающим образом.

Я слегка сузила глаза.

— Это мы еще посмотрим, Вентрис. — Я намеренно избегаю его титулов, и это дает желаемый эффект.

Он крутится на месте и плывет вниз. Я плыву следом, радуясь, что Илрит никогда не задерживался, когда мы двигались. Мое плавание стало сильнее и увереннее. Я уже не выгляжу так, будто пытаюсь угнаться за сиреной. Недели, проведенные в Вечном Море, полностью изменили мои движения в воде.

Илрит и воины позади меня. Я оглядываюсь через плечо и снова встречаю взгляд карих глаз герцога. Они полны беспокойства и.… печали?

Я решаюсь заговорить только с ним, надеясь, что с ракушкой и достаточной практикой никто из них не услышит.

— Все будет хорошо, — говорю я.

— Не говори со мной больше, пока я не обращусь к тебе, — твердо говорит Илрит. Я бы подумала, что он грубит, если бы не беспокойство, которое сквозит в его словах. Он пытается защитить меня. Я чувствую это в песне, которая гудит в моих костях, сильнее, чем когда-либо.

Я слегка киваю и снова смотрю вперед, готовясь к тому, что ждет меня по ту сторону бассейна для путешествий.