Дурдом на выезде

— Позволят ли мне в вашем отеле созвать пресс-конференцию?

— Конечно. Это можно устроить. На какой день вы хоте ее назначить?

— Хочу прямо сейчас!

— Прямо сейчас? — ошарашено воскликнул портье. — Госпожа Ушакова, но вы же, простите, не совсем сейчас в форме.

Здесь надо заметить, что портье тоже был на содержании у ее врагов, но одно дело информацию поставить, и совсем другое — человека подставить. Он счел своим долгом образумить госпожу Ушакову. Он попытался ей даже внушить, что пресса мигом примчится, узнав в каком состоянии госпожа Ушакова собралась проводить конференцию.

— Журналистам лишь бы сенсация, а ваша карьера неисправимо, боюсь, пострадает, — заключил, сокрушаясь, портье.

В ответ Ася пьяно обрадовалась:

— Для карьеры-то я и стараюсь! Мне надо срочно карьеру спасть! Впрочем, если вы мне помочь не хотите, я всех созову сама. Раз сенсация, значит пресс-конференция состоится прямо на улице! — пригрозила она.

— Зачем же на улице, — пожал плечами портье. — Устроим у нас.

— Тогда я в своем номере.

— Отлично, мы вам сообщим, когда все будет готово, — грустно кивнул портье и с надеждой подумал: «Может еще успеет она протрезветь».

Когда Александра вернулась, Горохов и Бьюмон были уже изрядно пьяны.

— А я опасно трезвею, — прислушавшись к себе, заключила она и скомандовала: — Наливайте!

— За что пьем? — с трудом ворочая языком, осведомился Горохов.

Она пояснила:

— За пресс-конференцию.

Он деловито кивнул:

— Ага, значит, за пресс-конференцию. Ну, чтобы все путем, значит, прошло! — вдохновенно пожелал Горохов и, лихо замахнув явно лишнюю порцию, продолжил беседу с Бьюмоном: — Так значит русский ты выучил в Америке, в Вест — Пойнт. И как оно там?

— Ничего, — отмахнулся Бьюмон и расстроено сообщил: — Ром вон кончается.

Горохов его успокоил:

— Ерунда, купим еще.

— Мы на ногах уже не стоим. Здесь с этим строго. Увидят какие мы и больше и не принесут.

— А мы Аську пошлем! Она еще ходит! — радостно сообщил Горохов и обратился уже к Александре: — Аська! Слышишь, я тобою горжусь! Пойдешь за бухлом?

— Это будет уже смертельная доза, — огрызнулась она, мысленно готовя себя к разговору с журналистами.

Бьюмон махнул рукой:

— А, чепуха, он из России, а там не знают разницы между рядовой пьянкой и русской рулеткой!

— Правильно, Курточка, — подтвердил Горохов, — А ты, Аська, мне не дерзи!

— Аська на базаре семечками торгует, — рассердилась она.

— Точно, семечками теперь ты и будешь торговать в своей Распердяевске. С Курточкой со своим.

Бьюмон потряс головой:

— Я — нет, пока она будет там торговать, я в Распердяевске порно-клуб организую.

Ася предупредила:

— Ты только на пресс-конференции этого смотри не взболтни. А еще лучше, вообще помалкивай о своих планах.

— А что я буду там тогда говорить? — заинтересовался вдруг Бьюмон.

— Скажешь только, что хочешь себя спасти и потому решил на мне, то есть на порядочной бабе жениться.

— А я что должен там говорить? — встрепенулся Горохов и с гордостью сообщил: — Я много чего могу рассказать.

— Этого-то я и боюсь, — озадачилась Ася. — Знаешь что, вот ты вообще лучше туда не ходи. Тебе-то уж точно там нечего делать.

— Не-е, за компанию я куда угодно пойду, — заупрямился вдруг Горохов.

Ася долго его убеждала, что пресс-конференция не то место, куда можно пойти ползком, но Горохов был непреклонен:

— Любым способом, но пойду.

Кто знает, возможно она его и переубедила бы, но раньше прозвучал телефонный звонок: Асю приглашали на пресс-конференцию.

Положив трубку на аппарат, она приосанилась и сообщила:

— Ну, ребятки, кажется, началось!

— Надо выпить! — с готовностью предложил Бьюмон, который ничего иного давно уже и не предлагал.

— Мне, для храбрости, — да, а вам — нет! — постановила Ася, влив в себя изрядную дозу.

После этого она, подхватив под руку Курта и стараясь сохранять равновесие, отправилась в конференц-зал. К ее удивлению Горохов поднялся и, качаясь, потрусил все же за ними на своих нетвердых ногах. При этом он с гордостью всем сообщал:

— «Ползком, ползком», видите, как уверенно я иду!

Когда эта компания ввалилась в конференц-зал отеля, экстренно собравшиеся там журналисты вздохнули с большим облегчением. Никто не верил, что госпожа Ушакова явится под шафе. Когда же она вошла, изрядно качаясь, все телекамеры заработали, как сумасшедшие.

— Усадите его, — толкнув в зал Горохова, непонятно кому приказала она.

Его усадили, и он тут же, словно бы по заказу, заснул с громким храпом. Ася повела Бьюмона прямо к столу и, не успев даже присесть пообещала сенсацию. Журналисты и сами уже видели, что сенсации не избежать: в пьяном Бьюмоне, кое-как прикрытым кружевным женским халатом, все признали знаменитую порно-звезду.

Пользуясь тем, что Горохов храпит, Ася приступила к признаниям.

— Знаете кто это? — спросила она, кивая на Бьюмона.

Разумеется, все знали, но госпожа Ушакова не согласилась со всеми.

— Нет, — сказала она, — теперь уже это не порно-звезда. Я решила его спасти от падения и безнравственности.

— Каким образом? — прозвучало из зала.

— Радикальным, — пьяно тряхнув головой, заверила Ася и мысль пояснила: — Я на Курте женись. Точнее, он на мне, а я, соответственно выйду замуж.

Из зала послышались насмешливые возгласы:

— Но у вас уже есть муж! Разрешите напомнить!

— Ошибаетесь, — кусая губу, крикнула Ася и, не сумев сдержать слез, прошептала: — Мой муж мне изменил. Я с ним развожусь.

Полетели вопросы:

— Как вы об этом узнали? Не слишком ли крутые меры из-за одной измены? Из мести за порно-звезду? Даже Хилари своего Клинтона все же простила.

— Я бы тоже простила, — хлюпая носом, призналась Ася. — Но Игорь живет с другой женщиной. С Савиновой Маргаритой Семеновной. А узнала об этом я от подруги. Да, из мести за порно-звезду выхожу! А может Курточке надоело глупостями заниматься! Может он станет мне верным мужем! Много ль нам, бабам надо!

Уронив голову на стол, Александра навзрыд заплакала. В зале повисла гнетущая тишина — журналисты слегка растерялись.