Дурная кровь
Шрифт:
– Не стоит сейчас врать. В любом случае, тебе меня не переубедить. Это Жаннет убила твою мамашу. И, подозреваю, тебе об этом уже известно. Такие люди, как Чума, не умирают сами. Мне рассказывали, что она творила — и всегда при этом выходила сухой из воды. Не иначе, как дьявол ее благословил. Чуму убили. И только Жаннет Дюпон могла это сделать. Она из стали.
В голосе парня была полная и непоколебимая уверенность в своих словах.
– Даже если так, - тяжело вздохнула я, подтягивая к себе колени и обнимая их, - то что с того? Ты же знаешь, какой она была, Анаис Дюпон, моя мать... Теперь ты будешь обвинять
Взгляд Кройца пронзил меня словно раскаленная спица.
– Не стану. Она сделала это не для себя. Не только ради себя. Но Рене Арно нашел бы способ защититься, не убивая Анаис. Поэтому я думаю, власть должна достаться ему.
Через несколько секунд пес вдруг добавил:
– Я не хотел делать тебе больно, Дюпон.
Уточнять, сейчас или в какое-то другое время, я не стала. И вообще, эту мысль нужно было переварить.
В комнате повисло смущенное неловкое молчание, от которого хотелось лезть на стену.
– Давай читать дальше, - первым нашел способ вывернуться пес.
Копаться в прошлом моего предка оказалось все-таки куда безопасней и спокойней, чем в прошлом моей матери...
И снова пришлось продираться через рутину жизни торговца. Правда, на этот раз к этому прибавились и попытки других колдунов вывести Франсуа на чистую воду. Прятать новообращенного вампира было не так чтобы и легко. Он хотел убивать, хотел крови. И пусть у него сохранилась речь, он мог мыслить и узнавал Франсуа, в целом это мало что меняло. В Марселе слишком часто начали находить жертв младшего Дюпона.
И с этим нужно было что-то делать.
Мой предок откладывал решение проблемы столько, сколько это вообще было возможно. Но однажды он понял: еще немного — и им с братом-упырем придет конец.
С брезгливостью в голосе Кройц прочел мне свой вариант перевода:
– «Дальше тянуть нельзя. Они что-то знают. Когда я сказал ему об опасности, он сказал, что решать мне.
Я предложил уехать в Новый свет, туда, где нас никто не знает. Он согласился. У него как будто бы не осталось ни одного желания, кроме жажды крови. Пустая оболочка, память о человеке... Но я не в силах оставить его, не в силах убить его, не в силах предать... Для меня он все еще мой брат... Пусть я и понимаю, что обманываю себя».
Что ж, вот она и причина для молодого состоятельного человека бросить все в Старом свете и перебраться в Новый.
Франсуа Дюпону просто нужно было спрятать вампира.
ГЛАВА 6
На темной стороне
Кройц посмотрел на меня как-то странно.
– Дюпон...
– Что?
– нервно переспросила я.
Пес казался растерянным.
– Кажется, у брата твоего легендарного предка были все шансы стать первым вампиром в Новом свете...
Мне потребовалось никак не меньше минуты, чтобы осознать то,
что мне сказали.– Ты хочешь сказать... Ты хочешь сказать, что, возможно, он?..
Парень отложил дневник в сторону. Казалось, что старинные страницы жгли ему руки.
– Я теперь практически уверен, что Франсуа Дюпон привез сюда того, кого мы теперь зовем Гранд-мастером. Хорошее родство для тебя, ничего не скажешь...
Гранд-мастер...
Дюпоны ни в чем не мелочились, в особенности в том, что касалось скелетов в шкафах. Но как так вышло тогда, что в Ковене не подозревали о вампирах? Ведь кровососы не просто набежали откуда-то как крысы, первого вампира привез в Луизиану тот, кто стал родоначальником сильнейшего колдовского рода...
И тут мне стало ясно еще кое-что.
– Мама решила искать Гранд-мастера, уже зная, что он тоже Дюпон, - произнесла я, глядя в глаза Кройцу.
– Значит, она была совершенно уверена в том, что он все еще и жив... И что он ее выслушает.
Парень хрипло рассмеялся и потрепал меня по голове. Я отшатнулась от него, плохо понимая, что с этим странным типом происходит. Раньше он ко мне вообще не прикасался... А в последние день-два внезапно начал это делать. То со злостью, то вот так, практически дружелюбно. Я не понимала, что с Кройцем происходит. Или так должно было проявляться то самое собственничество, о котором рассказывал дядя Рене?
– Дюпон... В том, что Гранд-мастер все еще жив и где-то в городе, свято уверена миссис Смит. Для меня этого достаточно, чтобы не сомневаться в его существовании. Она в таких вещах никогда не ошибается. И да, твоя мамаша всегда знала, что делает, она бы не погналась за мифом...
На последней фразе я поморщилась. Какой бы ни была моя покойная мать, все равно после каждой грубости в ее адрес казалось, будто мне в сердце иголку вгоняли.
Я взяла дневник и убрала его в стол. Уже давно стемнело. Нужно было хотя бы ради разнообразия приготовиться к занятиям. Да и я чувствовала, что сегодня с меня хватит. И прошлого Франсуа Дюпона и комментариев Кройца.
– Ладно, извини, что так отзываюсь о твоей матери, - внезапно огорошил меня Кройц.
Он не сдвинулся с места. И я чувствовала его взгляд каждую секунду.
Пес попросил у меня прощения. Наверное, начался конец света? Или он решил послушаться
– Крис, - начала я, повернувшись к нему лицом, - я знаю, какой была мама и что она делала... Господи, мама даже меня собиралась убить, когда поняла, мне не удалось оправдать ее надежд... Но мне все равно больно слышать, как в ее адрес говорят грубости.
Ждала от него насмешки. Я уже привыкла к тому, что на каждое мое слово Кройц отвечает издевкой. Но в его взгляде неожиданно было понимание.
– Прости. Не хотел делать тебе больно.
Пес вышел из комнаты раньше, чем я успела переварить сказанное. И в итоге я осталась один на один с моим удивлением. Они извинился. Сам. Так просто не бывает...
Но тут телефон пискнул, сообщая о новом сообщении, и я мигом выбросила все из головы. Ведь мне мог писать Юджин. От одной мысли о музыканте захотелось танцевать, а в животе появились те самые пресловутые бабочки, о которых все так любят говорит и писать