Душа по обмену

Благодаря выданной Зиэлдой густой мази, синяки и ссадины ушли с тела практически мгновенно, и уже к вечеру Блордрак разрешил мне вернуться в общежитие и посещать занятия. Даже от работы в лазарете не счёл нужным освобождать. Расстроился, видимо, что не удалось от меня избавиться вот и решил завалить работой.

Сразу добраться до общежития не получилось. У дверей лазарета поджидала встревоженная Талма.

— Привет, как ты? — она смотрела на меня виновато и взволнованно. Всё-таки переживает. Это было приятно.

— Уже лучше. А ты больше не боишься ко мне подходить? Вдруг Моранда увидит? — Такой уж у меня характер — не удержалась, чтобы не уколоть.

— Извини, — Талма покраснела и покаянно потупилась, тяжело вздохнув. — Мне жаль, что я так себя повела, но я такая слабая, Леста. А ты… ты стала намного смелее, чем раньше.

Упс, мы снова подошли к запретной теме. Хотя, если даже целители подмены не заподозрили и о чудо-ягодах не спросили, наверное, можно уже расслабиться.

— Эм… так что там с Морандой? Она тебя не трогает?

— Нет, — подруга Лесты оживилась и быстро, взахлёб заговорила: — Вчера её вообще видно не было, сегодня на завтраке она была очень тихой, а после занятий её отправили к комендантше — школу и общежитие убирать! Представляешь, даже душевые и санузлы! Говорят, она до конца сезона теперь со шваброй наказание отрабатывать будет!

Всего лишь?! Если уборка — единственное наказание — она очень легко отделалась. Но для Моранды это слишком унизительно, вдруг снова начнёт мстить? Вот и посмотрим, чего стоит обещание её матери. Мне-то всё равно придётся здесь куковать до возвращения Урнана, что может произойти очень нескоро.

— Это она тебя с крыши столкнула, да? А то слухов много ходит, но толком никто ничего не знает. А ещё говорят, её жениха, старшекурсника из академии, тоже серьёзно наказали.

Так вот значит, кто это самое «наведённое сновидение» на меня наложил!

— Я точно не знаю, но директриса обещала во всём разобраться, — буркнула не слишком уверено. Может, надо было всё же рискнуть и вызвать карателей? Есть ли гарантия, что ничего подобного не повторится?

— А сегодня утром нас всех собрали в общем зале, — почти восторженно продолжала тараторить Талма, бурно жестикулируя. — Напомнили о школьных правилах и о строгом наказании для тех, кто их переступит. Велели рассказывать обо всех даже небольших нарушениях преподавателям и деканам. Представляешь, даже если кто-то просто подножку подставит! А вечером ещё двое высокородных старшекурсников удобряли сад бирозалвьим навозом, как ты недавно. Мне, конечно, ужасно жаль, что с тобой такое произошло, но… — Талма вдруг осеклась, покраснела и снова виновато уставилась на носки своих туфель.

— Но всё к лучшему, — закончила за неё, ничуть не обидевшись. Только этой восторженной радости я не разделяла. Директрисе же нужно показать, что меры приняты, вот и показывает, но не факт, что так будет продолжаться и дальше. — Ладно, пойдём скорее на ужин, умираю с голода.

В лазарете Зиэлда приносила мне что-то вроде безвкусной жидкой каши в перерывах между сном, а если учесть, что проспала я в общей сложности около суток, желудок был практически пустым. И хоть в оконном отражении я с радостью отметила слегка уменьшившиеся щёки, голод — плохой помощник в похудении. Так врач-диетолог говорил, к которому я сестру водила.

Ужин прошёл спокойно. Я бы даже сказала комфортно, если бы на меня не пялились все, кому не лень. С любопытством, с неприязнью, опять же с завистью, но, по крайней мере, моей смерти, кажется, никто не жаждал. Я в свою очередь тоже внимательно осмотрела всех присутствующих в поисках темноволосой незнакомки. Её здесь не было. Моранда в столовой тоже не появилась, зато там присутствовала надутая Санра, которая упорно испепеляла недовольными взглядами, а после ужина, не побоявшись себя скомпрометировать, утащила меня в дальний коридор на приватную беседу.

Оказалось, до неё уже дошёл слух о том, что я хочу покинуть школу и, разумеется, «сестрице» это очень не понравилось.

— Ты не имеешь права всё портить! — возмущённо шипела она, стараясь не повышать голос, чтобы не привлекать чужое внимание. — Я всегда мечтала учиться в подобном месте и не хочу возвращаться домой!

— Ну так не возвращайся, а я здесь оставаться не собираюсь, — ответила по возможности спокойно. О Санре и Кайе я в свете последних событий, признаться, вообще забыла.

— Ты прекрасно знаешь, что без тебя меня здесь не оставят! Так что ты никуда не уедешь! Ты не можешь испортить мне жизнь!

Ничего себе заявление. Вот с чего она решила, что я буду покорно плясать под её дудку? Ради чего? Попробуем достучаться до логики.

— Я всего лишь пытаюсь выжить, так что ничего личного. А тебе пора посмотреть на своё будущее реально. Даже я уже поняла, что если в тебе нет ни капли крови какого-нибудь древнего благородного рода, надеяться на брак даже с самым захудалым эйром бесполезно. С чего ты вообще взяла, что у тебя это может получиться?

— У отца Лесты ведь получилось увести эйру у жениха, значит и у других есть шанс, — уверенно заявила Санра, напомнив, что мечты и логика в принципе несовместимы.

— Ты помнишь, чем у них всё закончилось? Это плохой пример, получше есть?

— Ну… э… Мириэла Зольгейн. Она сбежала с кем-то из высокородных.

А вот это что-то новое. Её же, кажется, не нашли, откуда такая информация?

— С чего ты взяла?

— Она точно с кем-то встречалась. Пропадала где-то почти до самого отбоя, а незадолго до исчезновения моя подруга видела, как она примеряет старинное помолвочное кольцо с родовым гербом, похожее на твоё. Жаль, герб не рассмотрела, но такие кольца есть только у высокородных. Вот!

Я удивлённо посмотрела на неказистое колечко на своём безымянном пальце. Оно было сделано из странного тусклого красноватого металла отдалённо похожего золото. Тонкий ободок венчал круг, в который было заключено изображение животного, напоминающего гибрид льва и дракона. Кольцо сразу мне не понравилось, но снять его не получилось даже с помощью мыльного раствора.

— И что? Где Мириэла сейчас? Кажется, о её свадьбе с эйром или дэйром слышно не было, как и о ней самой. Ещё примеры есть?

— Нет! — зло ответила Санра, не желающая прислушиваться к голосу разума. — Но это ничего не значит! И ты отсюда не уедешь! Иначе… иначе все узнают, кто ты… вот! — выпалила она, похоже, сама испугавшись собственной угрозы.

А мне вдруг стало… нет, не страшно, а горько от осознания, что рядом нет ни одного человека, которому я небезразлична. Урнан не в счёт — он любит Лесту — не меня. Тётя и сёстры потеряны навсегда, а вокруг лишь недоброжелатели и снобы, использующие меня в своих целях. Несправедливо!