Душа в наследство

Говорила и говорила, пока слова не закончились, оставив одни всхлипы от внезапно накативших слёз, но передо мной так и не появился дух деда, который, кстати, должен был бы устыдиться и повиниться как минимум, зато, уже разворачиваясь, чтобы уйти, я случайно заметила странное свечение, исходящее от одной из урн.

Я медленно подошла к нише с надписью Рилиан Бреннон и прикоснулась к заметно светящейся урне. Та пошатнулась, словно в ответ на моё прикосновение, но и только. Сакральный смысл происходящего лично я пока понять не могла. Уже собралась одёрнуть руку от покрытой молитвенными символами урны, но не смогла преодолеть жгучее желание открыть её.

Откровенно говоря, умом я понимала, что нельзя открывать вечное пристанище чьего-то праха, но желание было столь настойчивым, что я поднялась на ступень и, оказавшись на одном уровне с урной, сдвинула крышку. Моя рука сама опустилась в серый, пылеобразный прах неизвестной миссис. О, Безликая, как же мне было противно и страшно до чёртиков, но я в склепе, который защищён от магии, значит говорить со мной могут только духи, а духи рода никак не навредят родной крови. Ведь явно то что происходило сейчас в склепе, не иначе как знак, поданный предками. Надеюсь, они хотят помочь, поэтому, стиснув зубы, шарю рукой в субстанции, похожей на печную залу, и совершенно не понимаю, для чего.

Неожиданно рука коснулась чего-то твёрдого, и я вскрикнула — неужели кость? Медленно достала из урны свою находку и обмера от сковавшего душу ужаса. Это был палец. И я уже собиралась упасть в обморок: характерно занемели ноги, голова начала кружиться, но здравый смысл внезапно возопил о том, что пальца некой миссис Рилиан, погребённой более сорока лет назад, здесь просто не может быть!

Я поднесла найденную конечность ближе к лицу и со всей очевидностью осознала — он металлический. Искусно выкованный палец, длинный, с аккуратным ноготком, но никак не человеческий.

Странное дело, но едва палец оказался в моих руках, желание копаться в прахе дальше отпало напрочь, сменившись брезгливостью.

— И что мне с этим делать? — в надежде на ответ спросила я. Но ответа не было.

Некоторое время я раздумывала. Если мне это показали — значит, это важно, или имеет какое-то значение лично для меня, поэтому стоит оставить странный предмет себе, до выяснения его назначения. Тем более, что ради него мне пришлось буквально по локоть погрузить руку в бедную миссис Рилиан. Вспомнив о руке, вымазанной прахом, я поморщилась и поспешила покинуть склеп, пока сердобольные духи семейства Бреннон не заставили меня выпачкаться ещё кем-нибудь из них.

После душного, тёмного склепа, из которого я выбиралась почти на ощупь, цепляясь за всё подряд, потому что свеча-предательница потухла, и странных событий, в нём произошедших, дождливая улица казалась не такой уж и страшной. Дождь весело шевелил кроны деревьев, иногда доносились звуки с центральной улицы города, ржание лошадей, и внезапно я осознала, что дорога к склепу совсем не жуткая, в отличие от самого склепа…

Дверь скрипнула, впуская меня в окутанную жаром камина гостиную. Быстро разделась и без промедлений направилась к себе, чтобы тут же побежать в ванную Я никогда раньше не мыла руки так долго, с таким рвением и упорством. Прах дальней родственницы смывался легко, бесследно исчезая вместе со струями воды, но я всё

никак не могла остановиться. Когда ладони начали гореть, а вся рука до локтя приобрела нездоровый алый оттенок, я решила, что уже довольно, и, вернувшись в комнату, завернула странную находку в носовой платок, после чего спрятала в стол.

Сил на что-либо уже просто не осталось, как и мыслей. Я устало опустилась на кровать и не заметила, как уснула. Показалось, что голова только коснулась подушки, когда в дверь постучали.

– Мисс Катарина, у нас гости, — сообщил мистер Уайлд, который, собственно, и барабанил в дверь.

– Кто? — сонно осведомилась я.

– Мистер Хидс прибыл с час назад и уже уничтожил недельный запас булочек с корицей, — ворчливо ответил дворецкий.

Я встрепенулась и почти сразу вскочила с постели.

– Уже бегу! — крикнула по дороге в ванную. Мне не терпелось рассказать мистеру Хидсу о моей находке. Мало ли, вдруг это что-то значит, ведь не с проста духи указали мне на ту урну.

Быстро умылась и, открыв свою дорожную сумку, поняла, что все привезённые в Меренск наряды уже надевала, а пятидневный траур после смерти деда уже прошёл, то есть можно надевать не только чёрное. Но, увы, я не планировала задерживаться здесь так долго, поэтому снова нарядилась в чёрное кружевное платье, к которому идеально подходили перчатки и шляпка с короткой вуалью. Сегодня меня уже не

смущала копна белых волос, и я не стала прятать их под сеткой.

– Мистер Хидс! — радостно воскликнула я, едва вошла в гостиную.

– Доброе утро, мисс Ломаш.

Поверенный сидел в моём излюбленном кресле у камина и сосредоточенно жевал булочку, запивая ароматным чаем.

– Присаживайтесь, — он по-хозяйски указал мне на кресло рядом с собой.

– Боюсь, мисс Катарина ещё не завтракала, и составит вам компанию чуть позже, — возразил мистер Уайлд.

– Можно мне тоже булочку и чай, я посижу здесь, — попросила я.

Дворецкому моя просьба явно не понравилась, но мистер Уайлд кивнул и быстро

удалился в сторону кухни.

– У меня новости! — едва он вышел, сообщила я. — Я нашла кое-что интересное.

– Убийцу? — отстранённо поинтересовался поверенный.

– Нет!

– Тогда это не интересно. — Отрезал мистер Хидс. — А вот то, что ночью кто-то разграбил фамильный склеп вашего деда — занимательно.

– Что? — глупо переспросила я.

– Здесь уже несколько часов работает следственная группа, — невозмутимо сообщили мне. — Я, собственно, поэтому и приехал. Ваш дворецкий передал письмо с посыльным, что чуть свет сюда заявился ночной патруль. Мол, караульные на мётлах обнаружили странные всполохи над склепом, будто кто-то использовал магию, а когда спустились проверить, обнаружили, что постройка полуразрушена. Мистер Уайлд сообщил, что скоро здесь будет следователь, и попросил меня поприсутствовать, как вашего поверенного.

– Ух ты, — непроизвольно вырвалось у меня. — Кому нужно разрушать склеп?

– Тому, кто убил вашего деда.

– Но зачем?

– Может, сочли, что смерть — это слишком просто, и решили надругаться над прахом, а поскольку беспрепятственно попасть в склеп может лишь родная кровь, решили банально разрушить стены. — Мистер Хидс задорно улыбнулся.

– Вы шутите? — слегка нахмурилась я.

– Конечно да, мисс Ломаш. Поверьте, прах вещь весьма полезная и ценная, но сейчас не то место и время, чтобы объяснять вам всю суть.

– Мистер Уайлд, — дворецкий как раз подходил к нам, — почему вы не сообщили мне о ночном происшествии? — поинтересовалась я.

– Не хотел беспокоить вас ранним утром, мисс.

– Когда и как это произошло?

— Перед самым рассветом я услышал жуткий грохот, показалось, что ливень перешёл в грозу, потому что помимо звуков я отчётливо видел вспышки. И только выйдя на задний двор, я осознал, что это не гроза. Кто-то пытался взломать охранное заклинание склепа.

Я сразу же вспомнила миниатюрных василисков с тускло светящимися глазами; именно они, символ рода Бреннон, являются привратниками и решают, кого впускать.