Два дундука из сундука

Даже его подчиненные: Толстяк Веня и беззубый Зубастый - смотрели на него с брезгливостью и презрением.

– Шкотина!
– высказался бывший Зубастый.
– Я из-за тебя жубы потерял.
– И он попросил Митька: - Жубы надо доштать. Они у меня единственные.

– Шам доштанешь, - сказал Алешка.

– Или новые купишь, - добавил я.
– Пробки продашь - и зубы купишь.

А капитан между тем деловито надевал на задержанных наручники. И согнал их в рубку.

– Сидеть смирно!
– приказал он.
– Молчать как рыба!

Мы взяли катер на буксир и отправились в обратный путь.

С победой.

Глава XIX

«Карамелия»

– В «Опенках», на пристани, - сказал Митёк, - есть телефон. Вызовем милицию и сдадим задержанных.

– Неприятности могут быть, - посетовал капитан.
– Надо оружие припрятать. Отберут еще.

– Не отберут, - уверенно сказал Митёк.
– У меня есть разрешение на него самого министра внутренних дел.

– На рогатку разрешения нет.

– Рогатку я не отдам, - сказал Алешка.

Но все обошлось. И обошлось очень неожиданно. Как в книгах писателя Лосева.

Еще на довольно большом расстоянии до пристани мы обратили внимание на довольно большое скопление народа на ней. А чуть в сторонке, возле нашей машины, было нами замечено скопление других машин. В том числе и с мигалками.

– Торжественная встреча героев-победителей, - важно произнес Митёк.
– Сейчас нас засыплют цветами и вопросами.

Ни вопросов, ни цветов не было. А было много милиции и других официальных лиц во главе с папой.

Деловые ребята молча приняли у нас задержанных, рассовали их по машинам и куда-то увезли.

Папа был веселый и симпатичный. Он сказал Алешке:

– Эх ты! Обогнал папеньку. Теперь мне ни ордена, ни премии не дадут.

– А мне?
– спросил Алешка.

– А тебе - премия, - сказал какой-то дядька. Очень представительный. В черном костюме с жилетом, в золотых очках и с красивым портфелем с кодовыми замочками.
– Отвернись, - сказал он Алешке.

Покрутил свои замочки, пощелкал и достал какую-то красивую бумагу и еще какие-то бумажки поменьше. И вручил все эти документы Алешке.

– И что?
– спросил он.
– Вся премия? Хоть бы апельсин подарили.

– А ты прочти, что здесь написано.

Все кругом улыбались, чрезвычайно чем-то довольные. Алешка полистал бумажки, иронически поиграл бровями и спросил:

– А это кто такой - «вышеозначенный»? Он-то при чем?

– Это ты: Алексей Сергеевич Оболенский, - терпеливо объяснил представительный дядька.
– А эти документы свидетельствуют о том, что в банке у тебя имеется личный счет вот на эту сумму.
– Он ткнул пальцем в строку.

– Это в баксах?
– деловито спросил Алешка.
– На башню хватит?

– Что?
– Дядька даже немного подпрыгнул.
– На какую башню?

– Крыша у пацана поехала, - пошутил кто-то.
– От радости.

Тут папа сказал:

– Леха, деньги были настоящие.

– А то я не знал, - фыркнул Алешка.

Все-то он знает!

Папа приехал один, без мамы. Она решила немного задержаться в городе, чтобы сделать всякие покупки к нашему возвращению. Поэтому мы собрались в Митьковом доме типично мужской компанией.

Митёк нажарил три или четыре яичницы и поставил на стол бутылку с желтым напитком.

– Пошли наверх, - сказал мне Алешка, когда мы перекусили.
– Все равно они сейчас песни будут петь. А я тебе все расскажу.

В общем-то, мне и так все было понятно, но послушать интересно. Особенно о том, как Алешка догадался, кто скрывает свое лицо под женской одеждой.

Мы повалились на свои «разговорчивые» раскладушки.

– Ты только сигнализацию не включай, - предупредил я.

– Теперь ни к чему, - с сожалением сказал Алешка.
– Всех распугали.

И он начал свой рассказ.

Честно говоря, меня почти сразу неодолимо потянуло в сон - легли мы вчера поздно, встали очень рано да еще и навоевались досыта. Поэтому я слушал Алешку одним ухом, а в другом у меня стоял ровный приятный гул. И может, поэтому кое-что я пропустил и не всегда впопад вставлял свои вопросы.

Ну, про деньги - это просто. Сообразить, тем более подслушав, что в целях нашей безопасности два бойца запустили дезинформацию в магазине, - это элементарно. Это даже Ватсон сообразил бы.

Дальше Алешка провернул операцию с похищением сундука. Вот это было интересно. Оказывается, он талантливо «проболтался». Так, чтобы это дошло до Полундры.

Когда одураченные бандиты вскрыли сундук, они первым делом надавали по шее Полундре - как будто это его была вина, что зеленые баксы превратились в пустые бутылки и пробки от пива. Но они были уверены, что денежки мы зажали, - по себе, видно, судили. А сундук прятали в будке для отвода глаз.

Сначала они хотели напасть на наш дом, взять его штурмом и обыскать. Но не решились: ведь в доме полно оружия, и охраняет дом свирепый пес. (Не сообразили даже, что этот свирепый пес позорно «проспал» похищение сундука с бутылками.)

И тут Толстяк Веня вспомнил, что в глубине затона живет на яхте одинокий моряк. Добрый друг писателя Лосева. Вот и пришло им в жадные головы такое дурацкое решение. Они напали на Егоркина ночью, после ожесточенной борьбы связали его и выставили Митьку свои требования. Они не сомневались, что за жизнь доброго друга Митёк не пожалеет никаких денег. Если надо - он и дом продаст. Вот тут они судили явно не по себе.

– А Каркадил?
– сквозь сон спросил я.

И тут Алешка меня поразил! Оказывается, он вышел на контакт с Полундрой и привлек его на нашу сторону.

– Он, Дим, неплохой человек. Только глуповатый. Ему все время хочется, чтобы на него обращали внимание. А на что там обращать? Красиво петь он не умеет, рисовать не может, ни одной книги не написал и ни одного доброго дела не сделал. Вот он и выпендривался по своим способностям. Со своей речной шпаной.

Какой глубокий психологический анализ, сказала бы наша мама с восторгом.

– И я его перевоспитал, Дим.

Он еще и воспитатель!

– Он, Дим, почему тельняшку носит? Он хочет моряком стать. Такая у него мечта. В общем, я с ним поговорил по-человечески. И он сказал: «Никакие вы не людоеды. Вы нормальные люди. А людоеды - это всякие крокодилы».