Два идиота

Его рука тянется к моему бедру, когда я с силой бью по ней и отскакиваю, начиная расхаживать по кабинету, в который нас завели.

– Какая еще тюрьма, идиот? Сейчас родители разберутся.

– Не знаю, как ты, а я предпочитаю за железной решеткой посидеть, чем попасть под руку отцу.

На этот раз он не шутит. И я понимаю, что родители уже в курсе, кто на самом деле разбил машины прокурора.

Я.

Мне конец.

Дверь резко открывается, и в кабинет входят хмурые отцы. Они молчат, будто воды в рот набрали, но от этого еще страшнее становится. Даже дядь Саша на меня не смотрит, что уж говорить про родного папу.

– Бать, - вставая, начинает Евсей, - я…

– Ты в своем репертуаре, сын. Но вот от Сони я такого не ожидал. Федь, прости, конечно, но это…

– Все её разбаловали, вот и результат. Ничего не ценит, плевать на все.

– Пап! – И как тут защищаться, если и слова не дают сказать?

– Сын, ты хоть понимаешь, что какой-то щенок развел тебя, как пацана? Хрен знает, чего он добивался, но он этого добился. Теперь ты здесь сидишь, а ему отец сопли вытирает.

– Забудьте о хорошей жизни, – говорит мой папа, вынося вердикт.
– Пока вы оба не повзрослеете и не научитесь вести себя как цивилизованные люди, от нас вы ничего не получите.

Выстрел в упор.

– В смысле? Бать, ты о чем?

– Работать пойдешь.

– Серьезно? Так я это… давно говорил, что готов. Побуду замом, пока ты на пенсию не уйдешь. Не собираешься еще?

Ну Гуляев и дебил. Даже я поняла, что не замом он станет, а скорее ночной уборщицей.

Слава богу, что со мной так не поступят.

– Замом? – смеются мужчины.
– Официантом не хочешь?

Ой, у Евсейки глаз задергался.

– А ты, любительница чаи заваривать?

– Я?

– Кто ж еще? Ты у нас станешь королевой барной стойки.

– Евсей, помнишь, я тебе квартирку обещал? Радуйся. Мы вам её сняли. Правда, в городе, но ничего, лифта там все равно нет.

– Стоп. Стоп. Стоп, – подскакиваю я, и мне хочется уши себе закрыть. – В смысле «вам»?

– Бать, не шути. У тебя это плохо получается.

– Одна машина. Одна квартира. Одна работа. Нам надоело подчищать последствия ваших стычек. Вы не маленькие дети, чтобы так себя вести.

Вот сейчас мне действительно плохо стало.

– Когда научитесь работать сообща, тогда и поговорим. Кстати, ваши вещи уже уехали на новое место жительства. Вы сейчас отправитесь следом.

Это точно мой отец или его инопланетяне подменили?

– И это… - добавляет дядя Саша у самого порога. – С новосельем, ребятки.

Глава 12

Честно говоря, я не удивлен, что батя подкинул мне такую свинью. И тут я не про Никольскую, хотя до сих пор в шоке, что малышку ко мне подселили. Но тут шок приятнее, чем склеп, в который мы только что заехали, где пыли и паутины больше, чем свежего воздуха.

– Надо еще раз маме позвонить.

Ух, да Сонечка у нас душа наивная. И глупая, раз до сих пор не поняла, что мы в заднице, вернее, в её самой пыльной части. Все-таки отец выполнил свое обещание и устроил мне жизнь, которая и в кошмаре не приснится. А уж с каким чертовым пафосом он приговор огласил, у-у-ух, будто репетировал перед зеркалом в туалете. Даже глаз не дернулся на моменте разговора о вывозе багажа. Ни слезинки, ни одной долбаной эмоции, будто не сына на помойку выгнал, а просроченную колбасу выкинул. Ни-че-го. Раньше и за более дерзкие шалости только взглядом расчленял, а тут… Всего-то мудаку говорливому нос поправил. За это разве казнят?

Знал бы исход, и яйца бы ему отбил. Для успокоения, что все не зря.

– Гуляев, да придумай ты что-нибудь! – визжит моя секси-соседка. (Ладно, бать, хоть ты и кинул болтом в голову сына, с выбором соседки - так уж и быть – удружил).

– Чего ты разлегся?

– Удобный диванчик, – говорю и ладонью стучу по мягкой поверхности, мол, прыгай рядом, вместе веселее лежать.

– На нем точно кто-то умер.

Может быть. Но поездка в обезьянник меня вымотала. Даже если рядом со мной сейчас лежал бы чей-то труп, я бы просто к нему спиной развернулся, но встать – никогда.

– Что будем делать? – говорит она, прикусывая нижнюю губу и садясь на единственный деревянный стул. – Гуляев, ты мастер находить приключения на свою задницу и оставаться безнаказанным. Давай придумывай, как мне домой вернуться. Да и убери ты свой чертов телефон.

– Вообще-то я делом занят, – огрызаюсь в ответ. Пытаюсь не заржать в голосину, когда малышка подскакивает с места и чуть ли не на меня прыгает, пытаясь в телефон заглянуть.

Хм, а мы ведь можем более приятными делами заняться, чем придумывать план спасения. А можно вообще совместить приятное с полезным. У Никольской на лице безнадега, а если она узнает, что удовлетворенный Евсей значит сообразительный Евсей, она начнет срывать с себя платье?

– Нет, Пантера, здесь тебе не светит.
– Всем корпусом разворачиваюсь, но принцесса и не думает отступать. Почти на коленки залезла. Еще чуть, и все, младшенький захочет с ней поздороваться. – Это только для меня вариант.

– Гуляев, не начнешь говорить, и на этом диване будет убит еще один человек.

– Мне ТАК страшно стало. У меня есть план. Готова услышать?

Она кивает и еще ближе пододвигается. Ей-богу, наивная.

– Нужно связаться с Джоли и предложить ей руку и ширинку. Она баба свободная, а я красавчик. – Соня дергается, но я успеваю схватить её и усадить на место. – Другой вариант: я мечта любого родителя. Если не мужем, то хотя бы сыном её стану.

– Идиот.

Оу, да она меня взглядом кастрировала.

– Идиот с планом. Это разные вещи, Никольская. У тебя его вообще нет.

– Есть. Я поеду к Ромке. Ключи гони.

Так-с, чего я хочу?

Перекинуть её через колено и отшлепать так, чтобы мозг прочистился.

Промыть рот с мылом.

И еще раз отшлепать, но уже медленно, растягивая удовольствие.

– Пылью надышалась, что ли? – Я пропищал? Да ладно, позорище. Мужики не пищат.

– Тогда отвези меня в гостиницу.

Зеленый свет? Можно ехать? Черт, да это для моих ушей то же самое, что и «Гуляев, раздень меня, я на все согласна». Пантера ловит мой взгляд и, бурча что-то типа «озабоченный идиот», выходит из комнаты, слава богу, не виляя задницей. Но я-то все равно как озабоченный пялюсь на шикарный вид. Хоть что-то хорошее есть этой долбаной помойке.

Никольская не возвращается ко мне ни через десять минут, ни через двадцать. Не скажу, что я особо волновался, но не хотелось бы, чтобы её паук сожрал, а потом и на меня переключился. А от этой квартиры можно ожидать чего угодно. Один только раритетный телевизор-коробка чего стоит. Если он на ногу упадет, то все, без пятки останешься. А люстра, которая на соплях детских держится. Батя, наверно, старался, выискивая в городе такую халупу.