Два идиота
Шрифт:
– И суток не прошло.
– Но какие это были поучительные сутки. Как вечность. Подтвердите, Евсей Александрович?
– Подтверждаю, София Федоровна.
Ну и под застывшими взглядами наших родителей мы идем вперед, давая им минутку, чтобы подумать.
Наверно, я все же немного отошла от Гуляевского плана. Но он был не моим. Я с самого начала не видела в нем никакой логики. Допустим, мы с Евсеем начнем лаять друг на друга, как собаки бешеные. Ну врежу я ему, и он будет красоваться с фонарем под глазом. И что дальше? С чего Гуляев решил, что предки испугаются, пожалеют нас и
Мечтают родители увидеть, как их дети в одной песочнице играют и не бьют друг друга лопатками? Пусть смотрят и наслаждаются. Легко. Проще простого. За возможность вернуться домой, а не в квартиру, которая напоминает чей-то мавзолей, я готова полюбить кого-то угодно. Даже если этот кто угодно – Гуляев.
– Дети, вы нас приятно удивили. Честное слово, не ожидал, – начинает мой отец, садясь напротив за низкий столик. – Раз ночи вам хватило, чтобы обдумать свое поведение и общение, то сейчас мы можем вернуться к вашей работе.
К какой, на фиг, работе?
Разве цель ссылки не наша «столетняя» война?
И как тут не взорваться?
Одно дело - кривляться, изображая из себя доброго домового, а другое - прислуживать кому-то.
Это уже чересчур. Я не собираюсь позориться за барной стойкой, стаканы протирая.
– Пап, - срываюсь, и не думая строить из себя счастливую девочку-пай. – Какая работа? У меня учеба, ты не забыл? Чего вы, вообще, добиваетесь? По-вашему, мы зверьки, над которыми опыты ставить можно? Или решили перевоспитанием заняться? Так поздно. Евсей, да скажи ты что-нибудь!
Секунду мы с ним смотрим друг на друга, после чего Евсей откидывается на спинку дивана и вытягивает ноги. Смотри на всех и с выражением отличника говорит:
– Бать, когда приступать-то?
Что?
Мотаю головой, не веря, что он сказал это на самом деле.
– Дочь, тебе стоит взять пример с Евсея и не устраивать бунт. Ничего не изменится. Криками ничего не изменишь. Вы будете работать. В конце концов, все это когда-нибудь станет вашим. И что тогда? Наш с Сашей многолетний труд развалится после первого же скандала с мордобоем?
– Но ты, Соня, права, - подключается Гуляев-старший.
– Взяться за вас нужно было раньше.
– Никогда не поздно, как говорится. И раз у вас уже получилось наладить общение и побыть на одной территории, не разгромив район, мы решили немного подправить ваше наказание.
Я не успеваю ничего сказать, потому что рука Гуляева накрывает мою, давая знак замолчать.
– За вашей работой будут наблюдать. На мнение этого человека мы и станем ориентироваться. Первому из вас, кем он будет доволен, разрешается вернуться в свою прежнюю, беззаботную, а главное, богатую жизнь.
Отлично, папочка. Суперзадание. Любите-ка вы, детки, друг друга днем, а ночью деритесь насмерть.
– Пап, - поднимаюсь с места, не собираясь слушать этот бред. – Бабушка рассказывала, что ты в детстве с кровати упал. И вот, она не уследила, а мне расплачиваться за это приходится.
Да пошло оно все.
Хочу вслух сказать, но решаю промолчать. Позади себя слышу голоса, но не оборачиваюсь. Иду к выходу,
доставая мобильный из сумки. Возвращаться в свое новое жилье я не собиралась. Не дождутся.– Ром, - говорю в трубку, когда слышу голос друга.
– Жди в гости. Кажется, сегодня ты спишь на полу.
Глава 14
Если бы существовал конкурс мудаков, то я бы занял почетное первое место.
Потому что я мудак.
Им был, им же и останусь.
После разговора с нашими предками стало чуточку веселее. Хоть и не для меня занятие – прогибаться, я понял, что все делают исключения. Все. Кроме Никольской. Мне минут двадцать пришлось перед отцами мазурку отплясывать, рассказывая им, какие они гениальные стратеги, раз придумали такой-то шикарный план по вразумлению детей.
План – дерьмо. Но папашки ушли довольные и даже не заметили, как я угорал, разговаривая с ними. Какой итог?
Мужики, которые считают себя самыми умными, после двух предложений спалили имя нашего с Пантерой надзирателя. Вот честно, в этот момент мне даже стыдно за них стало. Вроде башка седая, а на деле дети малые. Нацепи на лицо улыбку идиота, поддакивай, и все, перед тобой не грозные дядьки, а сопляки разговорчивые.
Чтобы вы понимали, работать я не собирался. Не царское это дело - тарелки за кем-то собирать. А вот посмотреть, как малышка Соня надраивает стаканы, смешивая в шейкере коктейли для меня, уж очень хочется. Мудак я только потому, что не собираюсь делиться с Никольской столь ценной информацией.
«Первому из вас, кем он будет доволен (смех, но речь идет всего лишь о поварихе), разрешается вернуться в свою прежнюю, беззаботную, а главное, богатую жизнь».
Первому из вас, понимаете?
Батя мой хреновый выдумщик, но только не тогда, когда придумывал эти слова.
После того как «работодатели» скрылись с глаз, я занялся их секретным человеком. Узнать о часах работы и количествах смен в неделю – дело трех минут. Официантка со взглядом «я тут до двух, а после вся твоя» охотно поделилась всей информацией с сыном хозяина.
Клуб постепенно заполнялся молодежью, когда на мой столик прилетела знакомая и уже ручная птичка.
– Евсей, откуда ты узнал, что я приду? – мурлычет панда, которая совсем недавно так и не сделала мне массаж. У меня что, жучок в заднице? Как она меня находит?
– Почему не позвонил? Не пришлось бы кого-то пытать.
– Ты бухая, что ли?
– Зай, ну ты чего? – трется об меня сиськами, а губами пытается до шеи дотянуться. – Я просто была уверена, что ты меня найдешь.
Ну, если зайцы за телками бегают, то да, я очень долго искал… Как её хоть зовут? Да пофиг.
– Никольская здесь не появлялась?
Эх, Соня, Соня. Ты не знаешь, но я только что спас твой авторитет, не рассказав панде, в какой дыре ты сейчас крушишь мебель, злясь на отца и проклиная меня.
– А что? Соскучилась по ней?
– Ты издеваешься? – визжит девчонка, нервно волосы за плечи откидывая. – Я её терпеть не могу. Зазнавшаяся, высокомерная стерва. Ты разве не слышал, как она мне угрожала, что в стакане утопит? Думает, раз отец богатый, то ей все дозволено. Даже преподы ей ничего против не говорят. Папочка же спонсирует универ.