Два идиота

Решив, что Пантеру нужно спасать, я все-таки встал с дивана, и тут же в руке зазвонил телефон.

Вспомнишь батю, вот и он.

– Приве-е-ет, родитель, – я даже оживился, изображая в голосе тупое веселье.
– Ты по делу иль просто перед сном поболтать?

– Ты занят?
– после секундного молчания удивляется он.

– Вообще-то у меня тут новоселье. Чего хотел? А то меня так-то ждут.

Угу, диван скрипучий да пол грязнучий.

– Евсей, ты дебил? Я тебя туда отправил, чтобы ты и там яйца свои развлекал? Соня с тобой?

– На балконе её закрыл, чтобы веселье мне не портила.

– Евсей! – Я оглох.
– Слушай, чем быстрее вы наладите общение между собой, тем быстрее все вернется на свои места. Ты это понимаешь, бестолковый?

Хм.

Значит, вон в чем дело?

Не в сыне прокурора, не в поездке в обезьянник, а в нашей с Никольской «любви» друг к другу. Так с этого и надо было начинать. Я ж её это… быстро залюблю, до потери сознания и пульса.

– Тогда, наверно, стоит выпустить её. Да?

– Немедленно. И завтра в девять мы ждем вас в клубе, – уже ехидно добавляет он.
– Поздравляю, сынок. Ты выходишь на работу.

Никольская появляется в комнате сразу, как только я кидаю телефон на диван.

– Дядь Саша звонил?

– Угу, – киваю и подхожу к своим сумкам.
– Пантера, я, кажется, понял, как вытащить нас из этой дыры. Я гений, а теперь врежь мне.

Глава 13

– Гуляев, стоять.

Врастаю в землю, парня за рукав куртки хватая.

– Забыла чайник выключить? Молодчина, Никольская. Чем быстрее наша люксовая будка сгорит, тем быстрее съедем. Дай пять…

Евсей выставляет вверх ладонь и ржет, как дятел Вуди. Миллион раз ему уже говорила, чтобы серьезность себе из интернета скачал, а он, походу, вирус оттуда хапнул, раз еще идиотливее стал. Если такое, конечно, возможно.

– В этой будке моя одежда осталась. Если с ней что-то случится, я тебя на органы по дешевке распродам, чтобы компенсировать утраченное. Понял? Это тебе на случай, если вздумаешь со спичками играться. И я сейчас о другом. Если дядь Саша будет в клубе, значит, и мой отец присоединится. Мне стоит за свой мозг волноваться, который папа может чайной ложкой перемешать за разбитые тачки?

– Да не парься ты. Все знают, что, садясь за руль, телка превращается в бабу-дуру. Кроме тебя, конечно.

– Думаешь, если комплимент отвесил, то я тебе кровать уступлю? Не дождешься. Будешь спать на древнем диване с пружинами и привидением над головой.

– Какой комплимент еще? Ты это брось. Я просто хотел сказать, что из всех баб-дур ты самая дурная, – парирует он и снова разворачивается. – Комплимент ей… Пф-ф-ф. В мире только два человека комплименты заслуживают: Меган Фокс, потому что это Меган Фокс, и я. Никаких там Никольских в этом знаменитом списке нет и никогда не будет.

– От нарциссизма бывает изжога.

Ну, и где ответочка про зависть и зазнайство? Я жду, но Евсей молчит, что-то набирая в телефоне.

– Что, Гуляев, коровья ферма загибается без своего фермера? – догоняю его, обгоняю и уже через плечо бросаю: – Неужели телки не могут без внимания?

– Да какие телки? Я ж себе пантеру в качестве домашнего зверька завел. Все силы на дрессировку уходят. Надо еще ж от бешенства её привить. Эх, не хомячок, о котором я всегда мечтал. Но тоже неплохо.

– Надеюсь, она тебя покусает, – бормочу, снимая пальто.

– Главное, чтобы не обслюнявила. – Евсеев кривит носом, повторяя мои движения. – И блох домой не притаскивала.

Интересно, Гуляевы расстроятся, если я их сына в кружке с водой утоплю? Как альтернатива они всегда могут завести себе щенка. Разницы особой не заметят, если только псинка симпатичнее будет. Ну, тут я соврала, конечно. С физиономии засранца только картины писать. Всегда удивлялась, как у такого красивого тела может быть такой отвратительный хозяин. Хотя если ему рот изолентой заклеить, то можно и не заметить, какой он на самом деле мудак.

А, ну и переодеть во что попроще. Черные брюки и белая рубашка, которая широкие плечи обтянула, выставляя на обозрение все мышцы, выдают образ заносчивого плохиша. Мне даже два раза переодеваться пришлось, чтобы соседу соответствовать. Брючный костюм хоть и подходил идеально для разговора с родителями, но выглядел так, будто я секретаршей у Гуляева подрабатываю. А вот платье до колен да с голой спиной, подчеркивающее фигуру, – шик. И тут сразу босс Евсей превратился в шофера Евсейку криворукого, которому права подарили, а на работу из жалости устроили.

– Никольская, хватит слюни на меня пускать. Дождись хотя бы, пока я спать буду. Не забыла, зачем мы здесь?

– Пока ты спать будешь, я максимум могу тебя подушкой придушить. Не более. А здесь мы, чтобы разругаться, что уже у нас получилось. Кстати, не забывай, что я эту идею не одобрила, и если ничего не получится, то твоя карта и ключи от машины уходят в мои красивые ручки.

– Я бы сказал, что твоими ручками можно делать, но как? Я джентльмен. И не гони на мой план. Он идеален. А если мы начнем играть в игру предков, то закончим её ближе к пенсии, до которой ты, скорее всего, не доживешь.

Чтобы не пнуть его каблуком в лодыжку, пришлось прикусить губу.

– И почему я должна первой с апостолами познакомиться?

– Из-за воздержания, – совершенно серьезно отвечает он.
– Кто Евсею не дает, тот до пенсии не доживет.

– Идиот.

– Так все в твоих руках, Никольская. Попроси, и я с радостью сделаю тебя бессмертной.

– Да лучше я…

– Ваши крики слышно на улице!

Жаль, что Гуляев-старший перебил меня, неожиданно появившись за спиной. Неожиданно - это мягко сказано. Я чуть к Евсею на шею не запрыгнула, когда грубый мужской голос услышала.

– А твой рык испугал нашу Сонечку, – ржет зараза, смотря на свои руки, за которые я от страха схватилась. Нервы, блин, ни к черту. Скоро от своего дыхания шарахаться буду. – Тише, тише, Пантера, дядя Евсей рядом.

– Дядю Евсея я сама сейчас за руку в ад спущу, - шепчу и, натягивая улыбку на лицо, смотрю на мужчин. – Добрый вечер, дядь Саш. Папа, здравствуй.

– Как официально. Можно просто обнять родителя.

– Взрослая и самостоятельная жизнь, отец, и не тому научит. – Для пущего эффекта серьезности выпрямляю спину и жалею, что все-таки костюм не надела.