Два мира. Том 1

— Помогу, куда ж я денусь? — сказала Тен-Тен и приняла палочку из рук Неджи.

Стоя на верхней площадке высочайшей башни Аме, Яхико старался морально подготовиться к тому, что предстояло сделать уже через полчаса. Яхико знал, что его решение правильное, однако всё равно испытывал определённый мандраж перед событием, которое должно было изменить очень многое.

— Яхико? — Конан тихо подошла к нему, остановилась за спиной. — Нервничаешь?

— Есть немного, — честно признался Лидер и повернулся к ней.

— Ещё не поздно всё отменить, — заметила Конан, державшаяся как всегда предельно спокойно. «И как только у неё получается так сдерживать эмоции?..»

— Я не откажусь от задуманного, — Яхико покачал головой и постарался улыбнуться. — Ладно тебе, Конан, идея не так уж и плоха, если разобраться.

— Верно, она чудовищна, — бесстрастно ответила куноичи, но тут же подмигнула. — Вполне в твоём стиле.

— Ну вот не могу я, как Нагато, всю жизнь сидеть в тени, — проворчал Яхико. — Что с того?

— Ничего, — пожала плечами Конан и коротко поцеловала его в щёку. — Тем более я ведь как-то влюбилась в тебя и твои безумные планы.

Теперь уже улыбнувшись совершенно искренне, глава Акацуки обнял её за талию и притянул к себе.

— Если всё выгорит, — произнёс он, — давай поженимся.

— Что? — Конан захлопала ресницами — хоть что-то смогло пробить её броню.

— А что такого? — усмехнулся Яхико. — Мы любим друг друга, сто лет вместе, детей нажили, трёх, приёмных — пора бы уже и пожениться.

— Яхико, ну что ты несёшь? — устало вздохнула Конан. — Какая свадьба? Мы нукенины…

— Разве нукенины не могут любить? Представляешь, какая история? «Даже пятёрка Каге, злобный Учиха и АНБУ всех стран не смогли разлучить их…» Прямо на книгу тянет!

— Дурак, — беззлобно бросила Конан и легко оттолкнула его от себя, вынуждая выпустить из объятий. — Пойдём, уже время.

— Но ты не думай, что перевела тему, и я забыл, — предупредил Яхико, напуская на себя серьёзность. — Мы к этому вопросу ещё вернёмся.

Конан лишь отмахнулась, и вдвоём они покинули башню, служившую штабом Акацуки. Улицы сейчас, несмотря на разгар дня, были безлюдны — все жители деревни собрались на центральной площади. Яхико и Конан тоже направлялись туда, однако не в толпу, а на просторную террасу одной из близлежащих башен, с которой Ангел обычно обращалась к народу от имени Бога.

«Пришло время менять старые устои, — подумал Яхико, оставаясь у стены, глядя в спину вставшей на краю террасы возлюбленной. — Пейн устарел, как в своё время устарел Хандзо Саламандра. Теперь пришла пора для нового порядка».

— Жители Амегакуре! — обратилась к собравшимся Конан; её голос звучно прокатился над толпой в повисшей тишине. — Вас просили собраться здесь, однако слушать на сей раз вы будете не меня — но своего истинного предводителя, — под изумлённый ропот толпы она отступила в сторону, давая дорогу Яхико.

Он вышел вперёд, обвёл горящим взглядом мигом притихший народ. Свой народ. И утвердился во мнении, что всё делает правильно.

— Возможно, — заговорил Яхико, глядя на лица собравшихся, — некоторые из вас, люди старшего поколения, узнают меня. Моё имя — Яхико, и именно я являюсь главой Амегакуре.

— Великий Рикудо! — охнула какая-то пожилая женщина, всплеснув руками.

— Но где же господин Пейн? — спросил совсем ещё молодой парень.

— Пейн — всего лишь образ, — ответил Яхико, — созданный для того, чтобы возродить Амегакуре из пепла. На самом же деле я являюсь Пейном, а ангела по правую руку от меня зовут Конан.

— Я вас помню! — крикнул мужчина в первом ряду. — Вы помогли нашей деревне в Третью мировую!

— Да, точно, это они!..

— И нам!..

— То-то мне Ангел-сама казалась знакомой!..

— Но что заставило вас открыться нам, Яхико-сама? — громко спросил высокий шиноби, лицо которого пересекал длинный шрам.

— Я решил, что время пришло, — решительно ответил Яхико. — На время восстановления Аме нужна была стальная хватка, не позволившая бы никому расслабиться. Теперь же, когда деревня окрепла, я считаю, что пора видоизменить модель управления, — он сделал паузу, убедился, что все его внимательно слушают, и продолжил: — Во-первых, больше ни для кого из жителей Аме моя личность и внешность не будут секретом; любой из вас сможет со своими проблемами обратиться непосредственно ко мне и моим советникам. Во-вторых, в ближайшее время будут созданы два совета, один из которых включит в себя джонинов, а второй — выбранных вами самими представителей от цивилистов. В-третьих… — он запнулся, быстро решил для себя одну вещь и продолжил — к счастью, его заминки, похоже, слушатели не заметили: — временно Аме останется закрыта для внешнего мира, пока наша новая система не заработает органично, но затем мы перестанем скрываться ото всех за железной стеной — это путь в никуда, и нам он не подходит.

— Мы будем брать пример с Великих Стран, так получается? — спросил один из джонинов.

— В некоторых моментах, — ответил Яхико. — С тем существенным отличием, что мы не станем вторгаться на территорию соседей и переносить свои конфликты на чужие земли, как крупные страны уже неоднократно делали, хотя бы даже во время прошлой войны.

— А это не ослабит Амегакуре? — с сомнением проговорил какой-то старик. — Это открытие для мира? Мы раньше и так хорошо жили!

— Мы варились в собственном соку на протяжении нескольких десятков лет, — возразил Яхико. — Результатом стало то, что Аме серьёзно отстала в военном и финансовом плане, не говоря уже о техническом, от прочих государств региона. Пора нивелировать эти различия, а затем и вовсе вывести нашу деревню на уровень, которого она заслуживает.

— Верно! — раздались крики в толпе.

— Точно!

— Покажем всем, чего мы стоим!..

— Мы с вами, Яхико-сама!..

— Тогда на сегодня это всё, — сказал он, когда крики поутихли. — Если у кого-то есть проблемы, требующие для решения вмешательства, вы сможете меня найти в самой высокой башне, — он развернулся и под одобрительный гомон ровным шагом покинул террасу.

Однако стоило войти внутрь здания, Яхико привалился спиной к холодной стене и протяжно выдохнул. Он ощущал, как дрожат от волнения его руки.

— Всё прошло хорошо, — Конан тенью возникла рядом. — Куда лучше, чем я опасалась.

— Я старался быть убедительным, — отозвался Яхико с кривой усмешкой.

Прижавшись боком, Конан взяла его за руку, переплела пальцы.

— Ты был великолепен.

— Настолько, чтобы ты вышла за меня замуж?

Проигнорировав его слова, она заметила:

— Но ты так и не сказал им про Акацуки, хотя собирался.

— Ну, нельзя же вываливать на них всё и сразу. Ещё решат, чего доброго, что их предводитель совсем ненормальный, и его надо срочно устранить.