Два секрета для бывшего
Шрифт:
За дверью слышны шум и ругань. Повернувшись к мне, Сергей жестом показывает чтобы я из палаты не выходила. Он открывает дверь, и на мгновение я вижу как в коридоре стоят два охранника и кивают, слушая возмущенную речь… Андрея. Я его узнала сразу. И судя по всему, он требовал чтобы его пустили ко мне. Хотя и непонятно зачем.
Дверь захлопывается, однако мне все равно большую часть слышно, уж очень бурно все выясняют отношения.
— Вы что-то хотели, — это голос Сергея. Он мне кажется тут единственный чувствует себя уверенно. Его Герман наделил властью, поэтому он точно знает что происходит.
— Меня не пускают к племяннику, — сообщает приторно-сладко, — Хотел бы проведать, посмотреть как он. Мы с матерью, Елизаветой Сергеевной, волнуемся.
— Прекрасно вас понимаю, но это лишнее. Екатерина и Константин под наблюдением врачей, к ним пока нельзя.
— А я хочу. Я считаю что эта женщина опасная аферистка, которая подставила мою мать.
— В таком случае вам тем более нельзя, — парирует Сергей, — Ребенок болен, а вы ему никто.
— Я дядя!
— Дядя? Какой такой дядя? Вы же принесли документ, подтверждающий отсутствие родства между Константином и Елизаветой Сергеевной. Разве не так?
Что? Какой такой документ этот Андрей мог принести? Откуда он его вообще взял? Во мне нарастает паника. Я хочу выйти в коридор и высказать все, что я думаю, но… Вовремя себя останавливаю. Вспышкой проносится мысль, что не просто так Герман выгнал меня беременную. Против меня все. А мать и правда хотела убить моего ребенка. А это значит, что лучше затаиться. И как только появится возможность — сбежать, чтобы никто не нашел ни меня, ни детей.
Глава 38. Герман
Глава 38. Герман
Решив что проведу время в этой больнице, я нахожу место, хотя бы немного похожее на лаунж-зону, и вытаскиваю ноутбук. Не могу не работать каждую секунду свободного времени. Однако в этот раз мои мысли постоянно куда-то убегают. Я думаю о детях, о Кате, я вспоминаю как разорвал с ней отношения…
Как же я на нее злился! Как во мне клокотала обида! Хотя что греха таить, меня ситуация не отпускает до сих пор. И самое хреновое, что это конечная. Или для моих отношений с Катей, или для матери и Андрея. Кто-то из них предатель. А мне бы очень хотелось, чтобы в моей жизни не было этой мерзости.
Но она есть.
Аркадий Павлович приходит в обед. С конвертом, в котором результат ДНК-теста. Того самого, что я сделал в Мурманске. Он мне протягивает его, а я тут же прячу под компьютер. Да, это тот самый момент истины, когда вскроется кто есть кто.
А еще я узнаю, баран я, или не очень.
— Какие новости? — киваю помощнику, — Присаживайтесь.
— Пока никаких. Сергей провел беседу с Екатериной, — он садится напротив меня, — Обаятельная она девушка…
— Угу, — киваю. Еще не хватало чтобы мои помощники на нее глаз положили!
— В общем когда Сергей закончил и вышел из палаты, то столкнулся с вашим братом. Он рвался к Екатерине и ребенку.
Моя спина покрывается каплями пота.
— Зачем? — холодно уточняю.
— Не сообщил. Сначала аргументировал свой приход тем что якобы хочет увидеть племянника, потом
сказал что Екатерина мошенница… Когда Сергей напомнил про предоставленный вам тест ДНК, который доказывает что между вами и Костей нет никаких родственных связей, Андрей обиделся и начал ругаться.— Так и зачем он пришел? Что ему надо в больнице? — весь этот рассказ вызывает у меня тревогу. Хорошо что Екатерина находится под охраной… Иначе… Я ни в чем уже не уверен. Но если ребенок и правда мне никто, то смысл так стараться? К тому же, я четко сказал, что мальчик мне нравится, и пофиг, имею ли я к нему какое-то отношение. Или… Не могут же мать и Андрей хотеть извести ребенка просто потому, что я готов его усыновить?
— Ничего хорошего, — отвечает Аркадий Павлович очевидную вещь, а я лишь грустно усмехаюсь:
— Узнайте что там с Мишей, как операция…
— Конечно, — он поднимается, а я… Я достаю конверт. Мои руки дрожат. Тут-то точно будет правда. А я никак не могу решить по-настоящему, какой правды я хочу? Чье предательство мне пережить будет легче?
Мне впервые за долгое время страшно. Однако ничего не остается кроме как вытащить конверт и, повертев его в руках, аккуратно раскрыть. Сдавленно вздохнув, я вынимаю сложенное вдвое письмо. Мои ладони вспотели, а сердце бьется как сумасшедшее. Я не знаю чего я хочу. Точнее… Я хочу быть отцом! Хочу! Но как же мама и брат? Тогда это будет означать что они предатели!
«Вероятность отцовства более девяносто девяти целых, девяносто девяти сотых процента»
Я перечитываю эти строчки раз двадцать. В горле становится сухо. Этого не может быть! Захлопнув ноут, я поднимаюсь с места в поисках кулера. Адово хочется пить. Я не знаю, плакать или смеяться. Внутри такое опустошение, что и словами не передать. Наконец я заполняю стакан водой и выпиваю за пару глотков. У меня двое детей! Господи! Двое детей!
Я возвращаюсь обратно на место и снова и снова перечитываю результат ДНК-теста. И теперь я улыбаюсь как последний идиот. Я не бесплоден! У меня двое сыновей! И значит я смогу их воспитывать, смогу учить их плавать, гулять с ними, я поведу их в школу, женю однажды в конце концов!
Это стоит всех денег мира.
Я счастлив. Трудно найти человека в большей эйфории… У них будет все, с самого детства. И я им отдам свою империю. Им! А не каким-то непонятным племянникам. Мозг услужливо подкидывает мне воспоминания о том, как Андрей зачем-то попытался проникнуть в палату к Кате. Получается, он знает наверняка что это мой сын! Иначе зачем подделывать тест?
Неужели моя семья настолько алчные люди? Неужели у них нет ни капли любви? Меня это больно уязвляет. Значит я для них попросту банкомат. Красота какая… А у меня и в мыслях не было их обижать…
Пока я перевариваю в голове случившееся, ко мне возвращается Аркадий Павлович. И я вижу по его лицу, что ничего хорошего меня не ждет. Что с Мишей? Сердце проваливается в район желудка.
— Герман Александрович, — откашливается, — операция все еще идет, но… Возникли сложности. Ребенок слаб. Поэтому…
— Поэтому что? — сглатываю.
— Будем надеяться на лучшее.
— Что значит надеяться? — я угрожающе подаюсь вперед, — Мы должны сделать все возможное!