Два соседа

Так же волшебник помогал правителям развивать лицевые мышцы. Ведь те из них, что отвечали за улыбки, почти никогда не использовались.

Кроме этого, волшебник с головой окунал их, как в озера, в чувства сопереживания, прощения, милосердия, доброжелательности и любви. Проходя эти испытания, правители учились делать верный выбор, тем самым воспитывая свое сознание.

Как-то раз, когда волшебник с королем удалились для очередного, важного для Неплака, упражнения, царь Несмеян отправился прогуляться в ближний лес. Он шел где-то полтора часа, когда внезапно увидел далеко впереди заячью нору. Около нее сидело целое семейство. Зайцы родители зорко наблюдали то за своими детьми, то за окружающей обстановкой. А маленькие зайчатки смешно прыгали друг на друга, кувыркались и играли в чехарду.

Несмеян осторожно остановился, спрятавшись в высокой траве, но так, чтобы можно было наблюдать не шевелясь. Он лежал и смотрел, как ушастые малыши развлекаются. В какой-то момент, он вдруг понял, что похождения зайчат отзываются в его сердце теплом. А лицо вдруг повело себя совсем не как привык царь. Губы дергались. Мышцы напрягались совсем по-другому. Как будто хотели... Улыбнуться? Поймав себя на том, что начинает злиться, царь несколько раз глубоко вздохнул, расслабился и позволил своим чувствам руководить собой. Спустя несколько минут, Несмеян любовался на заячье семейство и не стесняясь, пусть и кривовато, но улыбался во весь рот.

Вечером, волшебник застал его в одиночестве на каменном карнизе, заменявшем в пещере балкон. Несмеян сидел, смотрел на закат, слушал пение птиц и улыбался.

– Вы хорошо поработали, Ваше Величество, - деликатно заметил Харистарх. Король хотел было вернуть на лицо суровое выражение, но волшебник положил руку ему на плечо, - расслабьтесь, мой друг. Вы улыбаетесь потому, что вам хорошо. Запомните эти ощущения. Хватит подавлять их. Здесь закат и вправду заслуживает улыбки.

Царь заприметил на лице Харистарха похожее выражение. Расслабленное и мечтательное. Они сидели вдвоем и любовались малиново-красным небом с темно-фиолетовыми тучами. Их улыбки были лучшим отражением их внутреннего покоя.

С того момента, Несмеян стал каким-то "легким". В нем уже не ощущалось той вечной сосредоточенной напряженности. Он мог ее вернуть по желанию, но теперь пользовался каждым моментом, чтобы осваиваться в новой для себя области внутренних состояний.

У Неплака же дела шли не так хорошо. Он тоже начал потихоньку оттаивать душой. Но внутри него всё еще жили остатки обиды. Да и вообще, он чувствовал себя каким-то жестким. Однажды он даже сознался Харистарху, что ощущает себя скорее корявой черствой коркой, чем человеком. Поэтому, прозанимавшись с ним еще несколько дней, Харистарх решился провести индивидуальную беседу. Однако, обставить ее он сумел так, что Неплаку и в голову не пришло, что его в этот момент волшебник прилагает все усилия, чтобы найди дорогу к его излечению.

Этот день был по-своему красив. Пасмурное небо и слабый ветерок. Окружающие скалы из светло-серого камня казались неестественно яркими. Они настолько разительно выделялись на фоне мрачного неба, что казалось, будто весь мир - игрушка, лежащая в огромной коробке. На каменном карнизе, привалившись спиной к стене пещеры волшебника, стоял хмурый король. Харистарх аккуратно приблизился к нему и тактично поздоровался:

– Добрый вечер, мой друг. Любуетесь прекрасным видом?

– Какое там, - досадливо произнёс Неплак.
– Завидую я своему другу. Лютой завистью завидую.

– По какой причине?

– Успехам его завидую.
– В голосе короля слышалось раздражение. Харистарх напрягся, словно гончая, почуявшая дичь.
– Он расслабился как-то, проще стал. А я так и ощущаю себя черствой коркой. Не вижу в себе ни любви, ни сострадания к своей родне. Не вижу в себе возможности простить их.

– А как насчет других людей?

– А кто они мне? Они меня не трогали, не заставляли злиться. Не насмехались надо мной, в конце концов.
– Неплак начинал яриться, даже не замечая этого.

– Ужель никто из них не затрагивал струн вашей души?

– Ну...
– Тут Неплак неслегка призадумался.
– Когда мы шли к Вам... Мы попали в одну деревню, которая стояла близко к старому замку. Там люди не спали ночами из-за жуткого хохота, что доносился из замка по ночам. Продолжалось это уже больше года, поэтому люди с ног валились от усталости. Поэтому, во второй половине дня они просто падали с ног и спали, кто где стоял. Деревня эта была в царстве моего друга. Ин своим повелением дал право на отдых. Когда, после этого мы вышли на улицу там было полно людей. Они лежали вповалку. Там, где застал их приказ. Я заметил ребенка. Девочку.
– Голос короля еле заметно дрогнул. Она лежала и спала в пыли, посреди улицы. На меня как будто что-то нашло. Я поднял ее с земли и полил на лавку.

– Что же вас так задело в ней, что вы решились ей помочь?

– А не знаю! Может то, что она - ребенок. Маленькая, беззащитная кроха, лежит в пыли, прямо посреди дороги. Некому защитить от ветра, дождя, или солнечного жара...

Неплак рассказывал про свое неожиданное милосердие и ощущал, как что-то щемит в душе. Ярость привычно взяла слово, но король не даром время тратил, обучаясь у Харистарха. Ярость угасла, тело расслабилось. А щемящая боль внутри вдруг стала отзываться жжением в глазах. Дыхание перехватило. Харистарх, с присущей ему доброжелательностью наблюдал, как король старается не потерять самообладания.

– Расслабьтесь, мой друг, - тихим, доброжелательным тоном произнес он, - то, что вы ощущаете - это правильно. Вы ведь и сами в душе - малыш. Такой же беззащитный. Так же нуждающийся в чьем-то душевном тепле. Не стесняйтесь ваших порывов. Дайте волю вашим слезам.

Последние слова волшебника словно открыли какой-то замок в сердце короля. Он внезапно лишился сил и присел на каменный пол. Голова его опустилась на ладони, и плечи вздрогнули. Еще раз. А в это время старый волшебник обнял короля, словно дитя и тихо нашептал ему те же самые слова, что были сказаны Несмеяну в детстве его советником и учителем. Плотина рухнула. Неплак, поклявшийся никогда никому не показывать своих слез, рыдал в полный голос. Самозабвенно, отчаянно, словно с головой окунулся в страдание. Ему казалось, что зародившееся щемящее чувство перерастает в настоящую боль. Боль, которая усиливается с каждой пролитой слезой. Он потерял счет времени, когда вдруг понял, что слезы иссякают. К тому моменту он чувствовал, как звенело его тело. Как кружилась от плача голова. Но ему самому было почему-то легче. Словно часть боли покинула его.

Король оглянулся и увидел, что рядом никого нет. Все деликатно удалились, оставив его наедине с этим новым переживанием. Разум все еще находился в смятении, и Неплак, переполненный ощущениями, буквально вынужден был вспоминать все то, что когда-то было им забыто. Не обиды, разумеется. А очищающую силу слез. Когда, наконец, он вновь почувствовал себя самим собой, было довольно поздно. Вернувшись в гостиный грот пещеры, король обнаружил на столе пищу, оставленную товарищами специально для него. Съев ее, он пошел умываться, а за тем спать.

Утром король проснулся в обычное время. Но ощущения его были крайне необычны. Казалось, весь мир вокруг стал ярче. Непривычно четкие очертания окружающей обстановки, воздух, насыщенный ароматами наступающей осени, желтые, зеленые и оранжевые листья, все это произвело на Неплака настолько сокрушительное впечатление, что к столу он, сам того не ожидая, вышел прослезившимся.

– Что с вами, мой друг?
– взволнованно обратился к нему Несмеян.

– Аээ... Ничего страшного... Я эээ... Не выспался, - запинаясь пробормотал король, уже внутренне сжавшись, ожидая насмешек.