Две недели

Игорю показалось, что Даня здесь ни к чему, с идиотскими приколами тут и без нее все нормально. В то, что можно заблудиться в городской квартире, пусть и двухэтажной, он не верил, а вот в подставу со стороны сущности - запросто.

– Кофе?
– предложил Захаров.

– Отлично.

Когда законы гостеприимства были соблюдены, пошел разговор.

– Хороший кофе, - одобрил Богданов и сразу перешел к делу.
– Юрий Андреевич, кто вас просил напугать Васнецова, и что вы за это получили?

– Вы для чего этот цирк устраиваете? Юношу тренируете?
– поморщился Захаров.

– На вопрос отвечайте.

– Ох ты ж, - досадливо вздохнул Захаров.
– Давайте по порядку. Раз вы пришли ко мне, значит вычислили, что господина Васнецова напугал именно я, и знаете, каким способом. Вы так же знаете, насколько ограничены были раньше мои способности. Отсюда вывод - вы уже догадались, что за такую услугу я получил их усиление. А вот кто заказал, я, к сожалению, не в курсе. Одну минуту.

Вот так, выложив без дополнительных вопросов всю информацию, он прошел к искусственному камину и начал просматривать сложенную в шкатулку корреспонденцию.

– Чего это он так сразу все рассказал?
– шепотом спросил Игорь.

– Привычка. Я каждый раз, когда заходил, сам ему о его похождениях докладывал, теперь он меня чуть ли не провидцем считает.

– Как ты узнавал?

– У меня по его делу три информатора работали. А уж сопоставить факты... тихо.

Вернувшись, Юрий Андреевич протянул Богданову белый конверт.

– Вот, это было в почтовом ящике,

Богданов взял конверт и вынул сложенный лист.

– Ничего так, весьма подробные инструкции, - одобрил он, прочитав, и поднял взгляд на Захарова.
– Особенно мне понравилось вот это место, - он ткнул пальцем и прочел вслух.
– "Вы можете проверить вновь обретенные способности в пределах собственной квартиры".

– Замечу, в квартире не было никаких побочных эффектов. Напугав господина Васнецова я перенесся прямо сюда, и несколько часов отлеживался. Потеря крови составила почти три литра! Затем пришло еще одно письмо, вот это. Мне предлагалось дальнейшее сотрудничество и усиление возможностей за услуги, вроде проникновения в определенные помещения. Знаете, по здравому размышлению, менять свою сущность столь противоестественным способом довольно опасно, - оттолкнувшись от стола, заявил Захаров.
– Я проявил слабость, поддавшись минутному соблазну, и каковы последствия?

– Почему вы не сообщили о готовящемся преступлении?
– строго спросил Игорь.

– Каком, простите, преступлении?
– удивился Захаров.
– В письме ясно сказано, что это эксперимент, и участие в нем добровольное. Что до господина Васнецова, то он так же заявлен как участник. Просто не в курсе, в какой именно момент произойдет тот самый эксперимент.

– Все рано, - уперся Игорь.
– Это могло показаться подозрительным.

– Мне показалось подозрительным, - сдержанно отозвался Захаров, - когда два года назад сюда явился Александр Сергеевич, и попросил меня не употреблять больше свои способности в противозаконных целях. Каюсь, на тот момент я несколько раз ими злоупотреблял, будучи уверенным, что никто не поймает и ничего не докажет.

– Что ж вы натворили?
– спросил Игорь, подавшись вперед.

– Заработал стартовый капитал для антикварного бизнеса, - усмехнулся Захаров.
– Александр Сергеевич точно описал мои способности, очень доходчиво, с прекрасной мотивацией, уговорил вернуть деньги по двум эпизодам, поблагодарил за сознательность и попросил впредь вести себя соответственно закону. Вы же знаете, спорить с вашим начальником несколько опрометчиво. М-да. Я потерял тогда около двухсот тысяч.

– Рублей?

– Если бы.

Богданову явно надоело молчать, да и терпение Захарова стремительно близилось к концу.

– Последний вопрос, - сказал Богданов.
– Вы, помимо случая у Васнецова, кровь не теряли последнее время? Ну там укололись, собака напала, кошка поцарапала.

– А ведь было, - припомнил Захаров.
– Было, Александр Сергеевич! На Развале, да вы знаете, место возле моста, где филателист собираются, я порезался об острый край кляссера. Считаете, это важно?

– Нет, - равнодушно ответил Богданов.
– Просто спросил, не видел ли кто специфику вашей крови.

– О нет, - засмеялся Захаров.
– Вытекла всего капля, да и та сразу растеклась по кромке.

– Лицо продавца запомнили?
– с несбыточной надеждой спросил Богданов.
– Только не надо рассказывать про бороду, кепку, очки, и то, что вы порезались, когда он дернул на себя кляссер.

– Александр Сергеевич, - протянул Захаров, разведя руками, - вы там были лично? Хотя, по чести, ни бороды ни очков не заметил. Вообще лица не помню.

– Ладно. Пойдем мы, - решил Богданов, вставая.
– Спасибо за помощь, за кофе.... Письмишки я заберу?

Он сунул письма во внутренний карман ветровки и за рукав дернул Игоря на выход.

– Я провожу, - Захаров поспешно встал.

В сознании Игоря сущности начали резко делиться на потомственных интеллигентов и жутких хамов. Еще туда приплелись мелкие животные и проточная вода. Помотав головой, избавляясь от лишних мыслей, он поспешил за Захаровым.

Едва войдя в лифт, Игорь азартно взмахнул рукой, едва не заехав в нос непосредственному начальству, и воскликнул.

– Я понял, умереть от Олежекова знака Ваня не мог! Все ведь на крови замешано.

– Логично, - признал Богданов.

– Просто Ваня слишком долго был под своим знаком. Он бы умер в любом случай, а то, что скончался в подполе это случайность, - торжествующе заявил Игорь и был вытолкан из остановившегося лифта.

Всю дорогу до машины Богданов молчал, а Игорь пытался понять, обдумывает он его идею, или просто злится, что столь блестящая мысль пришла в чужую голову.

– Вот только не пойму, какое отношение имеют к перемещению Ваня и сыть, - нарушил молчание Игорь.

– Умение Вани везде проникать несколько сходно с умениями Захарова, - задумчиво протянул Богданов, поворачивая ключ зажигания.
– Скорее всего, в его знаке будет кровь Захарова, и способности Вани, благодаря этому, достались ему. Сечешь?

– Секу, конечно, - согласился Игорь.
– Только рискует наш клиент. Вот он убил, так мы же дело об убийстве откроем, искать начнем. Да и на кой ему столько этих частичек?

– Понятия не имею, - признался Богданов, - они до конца не изучены. Может, жить хочет вечно, может, власть набирает, а то, глядишь, просто хочет обычным человеком стать. Тут без пол литра не разберешь.